Я вернулась домой очень поздно. Я была пьяна и измученная сексуальным возбуждением. Бросив маме, которая не спала и ждала меня, что я добилась пенсии. Я плюхнулась не раздеваясь. Мне надо было пережить и переварить все что произошло. Я лежала, уткнувшись в подушку и закрыв глаза, слушала, бубнишь и причитания моей мамы, о том, что не люблю ее, коль так заставила волноваться, что нечего не делаю. А у меня перед глазами стояли, картины всего произошедшего со мной. Перед глазами всплывали сцены моего унижения, как я ползала, умоляла, лизала пизду, получала пощечины. Меня била дрожь, мне хотелось плакать и кричать биться в истерики. А мама бубнила о том, что я добиваюсь ее смерти. Меня била сильная дрожь.

Особенно — стояла перед глазами последняя сцена, когда я выполнила приказ и принесла маркер, мне опять приказали встать на четвереньки, опять развернув лицом к двери. Я именно стояла так, когда круглая поверхность пластикового фломастера прочертила своей тыльной стороной без чернил первую свою фигуру. Заставив меня вздрогнуть от первого соприкосновения, а рука, ведущая его, не остановилась, продолжив свой издевательский путь к моей пизде. как дойдя до цели, рука с маркером отстранилась, и как дотронулась, вновь заставляя меня вздрогнуть еще раз. Как она медленно отстранилась еще раз. В следующей раз я вздрогнула вновь, когда резким движением круглый карандаш проник в меня, минуя преграду из моих губ. Как я задрожала, и двинулась навстречу ей своей задницей. Все несколько движений, выдавившими первый стон, и все манипуляции там вдруг прекратились, не дав мне кончить стонать и просить трахнуть меня. Молчание в комнате нарушил сухой щелчок, колпачка.

Потом строгий грудной голос Элеоноры, — Что то я устала сегодня, хватит. И как бы раздумывая, добавила — Завтра посмотрим, насколько тебе это все нужно. После этих слов я опять вздрогнула, потому что к моей заднице, прикоснулись пишущим концом маркера, и, выводя буквы стали писать. Писала не очень долго, и когда она закончила, любуясь своим творением на моей жопе, повторно произнесла. — Завтра и увидим насколько тебе это нужно сучка. Это адрес, куда ты завтра должна прейди, и время во сколько ты туда должна явиться. Теперь можешь одеваться. Да и не забудь побриться. Я люблю открытых девочек и свежо выбритых. Мама уже храпела, когда я вся, дрожа, перевернулась на спину. Быстро встав, сняла себя одежду, в которой я была.

Потом упала опять, на кровать раздвинула ноги и начала быстрыми движеньями пальцев ласкать себя, вспоминая как, что было. Самое странное, что меня даже возбуждало то, как она встала в своем полуодетом состоянии. С одетым верхом и совершенно голым низом подошла, к своему рабочему месту, достала паку длинных сигарет и, вынув одну, нашла зажигалку, щелкнув ей закурила. Я собирала свои разбросанные вещи и исподволь наблюдала за ее напряженными ягодицами, когда она смотрела, отодвинув жалюзи в окно. Волна оргазма вспышка с шумом в ушах настигли меня довольно быстро и сильно. В себя я пришла, когда из включенного на кухне радио раздалась песня встречная песня Глинки. Надо было принять душ и узнать адрес и время, куда мне завтра нужно было идти. В ванной я оказала быстро в став в холодную чугунную. Посудину я попыталась прочитать то, что было написано на моей жопе.

Как я не крутила головой и не прогибала спину, стоя в ней, увидеть написанное мне не удавалось, так как линия зеркала весящего на стене над раковиной совершенно не пересекалась с линией ванны и отражение совершенно не получалось. Надо было, что то делать, так как я понимала, что если я не приду к ней завтра, то надежды на спасение получения денег нет. И вот я в позе рака, с прогнутой спиной стою на стиральной машинке, и двигаю из стороны в сторону своей жопой, чтобы попасть в пересечении линии зеркала, чтобы получилось отражение. При всех эти манипуляциях моя голова повернута на бок, а в одной руке у меня маленькое зеркало, чтобы все же прочитать полученное изображение. Ну, вот вроде отражение получилось, теперь замереть, правда, не очень удобно стоять в такой позе, теперь работа маленьким зеркалом, и вот с трудом я могу прочесть. Сука, 8. 00 прейди, на улицу Г… д, номер дома, подъезда, и номер квартиры. Увиденное, я попыталась запомнить, так как записать у меня не было ни какой возможности. Потом был душ. Бритье и я снова ласкала себя. За эту ночь я обычно мастурбирующая раз в неделю, мастурбировала и мастурбировала и могла продолжать и продолжать дальше пока не заснула, совершенно выбившись из сил. Будильник прозвенел за два часа до назначенного времени.

Я встала, приняла душ, оделась и отправилась дальше отрабатывать пенсию. Признаюсь честно, что все это утро я находилась на определенном взводе, борясь сомнениями и мотивами за то, что бы ни идти к Эльвире, и за то, что пойти. Просто я человек такой, что если мне что — либо неприятно я могу повернуть с половины своего пути, хотя час назад я была полностью за это действо всей своей душой. Я что бы погасить весь этот переполох внутри себя придумала и стала произносить себе внушение Ты должна сделать это. Это даст тебе денег, и мама будет жить. Ты должна держаться этой женщины, так как она поможет тебе вылезти из этой пропасти. Выйдя из дома. Твердя про себя свое утверждение, я отправилась по указанному мне адресу. Я, знала, что денег на билеты нет и ехать на автобусе я не могу, а время у меня предостаточно, я отправилась пешком. Чем дальше я удалялась от дома, тем понемногу затихала моя борьба мотивов, а мой мозг стал выдавать фантазии на тему, что будут со мною делать.

И подгоняемая этими фантазиями я быстрым шагом промокнула все 5 остановок до дома Эльвира. Я была на этаже за 7 минут до назначенного мне времени. Стояла, переводила дух и курила, и дрожала когда услышала, как открылась дверь, и зазвучал спокойный голос Эльвиры, немного кокетничая, она, говорила кому то, чтобы ее не забывали и приходили или приходили еще, потом был голос молодого мужчины, сказавший спасибо и голос второго молодого мужчины сказавшего ей комплимент. Потом раздались звуки двух поцелуев и звук закрывающейся двери. Мужчин самих я не видела, только слышала шаги по лестнице вниз. От услышанного та дрожь, которую мне удалось унять во время курения, появилась вновь, я потушила сигарету, завернула за лифт и нажала на звонок под номером квартиры. Дверь мне открыли через пару минут. На пороге стояла Эльвира.

Она была одетая в шелковый и помятый халат цвета морской волны, завязанный на поясе. Она была немного растрепанная и помята, так что глядя на нее можно сказать что. У нее была не очень спокойная ночь. Элеонора посмотрела на меня и произнесла хорошо, что пришла, проходи. После чего отошла немного назад, впуская меня вовнутрь квартиры. Я вошла, закрыв за собой дверь. Я стояла на пороге и ждала, что будет мне приказано. Ну, долго я буду ждать? — спросила Эльвира. Я стояла и не двигалась, не зная, что мне делать, не говорила не чего, так как не знала опять что. Хорошо я напомню тебя как, и что. С этим ее словами ее не легкая рука опять опустилась на мою щеку. Она била меня пощёчины приговаривая, ты сука при входе в квартиру уже голой. Удары сыпались. К вчерашнему наказанию ты добавила еще. Она прекратила меня избивать по щекам и произнесла, у тебя пять минут, что бы принять рабочий вид и поприветствовать меня, я буду в большой комнате.

С этими словами она развернулась и, колыхая шелк, одетый на нее отправилась по диагонали в открытую, дверь комнаты. Все произошедшее вызвало у меня ее еще более сильную дрожь, во всем теле и стыд, который как бы пытался сжечь меня сверху вниз, усиливая мой румянец на щеках. Думая обо всем этом я дрожащими пальцами расстегивала пуговицы блузки, молнию брюк, застежки бюстгальтера. Вся одежда снятая мною опять падала вниз на пол. Наверно я не чего собой не представляю как личность, если со мной можно именно, так, и все мои знания ни что если со мной можно именно так. Об этом думала я, когда прикрываясь руками, подошла к порогу большой комнаты, где была Эльвира, и как только я появилась в двери, опять раздался ее голос. — По-моему ты что — то не очень сильно поняла вчера, — Ты блядь должна передвигаться передо мною на четвереньках или мне встать напомнить тебе. Ее голос шел из глубины комнаты, где она сидела на кресле перед журнальным столиком и столиком на колесиках, на которых стояли бутылки вина, водки, ваза с фруктами и еще приборы с какими то закусками.
Она уже оперлась на подлокотники кресла и собиралась встать, когда я сама опустилась на четвереньки и пошла к ней, обходя столики. И остановилась около нее. И ее не довольный вид быстро смягчился, и уже менее раздраженным произнесла, — запомни в этом доме, ты будешь передвигаться на четвереньках, будешь всегда голой или в той одежде, которую я посчитаю нужной тебе дать. Сейчас ты вернешься к входной двери и все выполнишь как мне надо. — Ты все поняла? — Да с дрожью в голосе повторила я. Повтори. Повышая интонацию своего голоса, произнесла она. Все так же дрожа голосом и пытаясь проглотить ком в горле, я слово в слово повторила все, что было приказано. Хорошо теперь выполняй то, что я тебе сказала. Я поползла назад, к входной двери и потом в обратном направлении. Ползла, ощущая внешней поверхностью ног, как меняется она, с обжигающего ворса Палласа, на холодный лакированный паркет, который в свою очередь меняется ворсом плетенной ковровой дорожки, и все в обратном направлении.

И вот я опять стою перед креслом, в котором сидит Эльвира и смотрит на меня сверху, в низ, протягивая повелительно руку. Ну что смотришь, приветствуй меня, я целую руку, затем ноги одетые в простые домашние тапочки, как приказывает она мне. — Ты знаешь корова, я решила, что это будет ежедневной процедурой, как я только увидишь меня, будешь приветствовать так. Потом она приказывает налить ей вина, и подать сигарету и зажигалку. Сделав глоток вина и закурив, она больше погружается в кресло. Ну что милочка звучит ее голос вчерашняя провинность 15 ударов и весь нерадивый цирк устраненный тобой сегодня еще 15 и того тридцать не плохо для начала. Сегодня ты будешь наказана, безапелляционно заявила она, только это будет потом, когда я посчитаю что на сегодня достаточно развлечений с тобой и решу тебя отпустить домой. Я слушала ее монолог и молчала.

А сколько тебе сегодня достанется, зависит от тебя, от того, как ты будешь шевелить задницей своей и другими частями своего тела. Подойди ближе ко мне. Раздался неожиданно после ее рассуждений очередной приказ. Я. подползла как можно ближе, коснувшись волосами ее ног. — Я приготовила для тебя одно вкусное блюдо, хоть ты его не заслужила еще мерзавка. Но как аванс вполне подойдет. Встань посередине. Быстро я выполнила и это. Разведи мне полы халата. Я выполнила и это. Одновременно с тем, как я раскинула в стороны ей полы халата, она откинулась глубже в кресло, разводя свои ноги, приподняв их на подлокотники кресло. Пространство комнаты сразу немного наполнилось запахом не мытой пиздятины, побывавшей как минимум в трех половых актах за ночь, и бурно кончающей самой. Улыбнувшись, она произнесла, я хочу, чтобы ты меня, подмыла. Подмываться водой я умею сама. Ты это сделаешь своим языком, Ну я жду. Ее гладко выбритый лобок, половые губы были все в следа

Капли выделений, появившиеся под моим языком, я слизывала. Постепенно Агнесса начала течь по-настоящему Оргазм посетил Эльвиру довольно быстро. Из нее хлынул мутный поток выделений. Поначалу я испугалась и хотела отпрянуть, но Эльвира опустила руку, крепко взяв мою голову за волосы и буквально ткнув меня, лицо в свое влагалище простонала — «Лижи еще, сучка. Лижи и пей из меня. Пей мои сок» — приговаривала она, склонив в сладкой истоме голову набок. Лицо ее искажала гримаса наслаждения. У нее было еще несколько оргазмов, и я все выпила. Приняла в свои ротик все ее выделения. Теперь вылежи меня здесь она показывала мне на следы спермы на лобке и низу живота, а теперь здесь. Показала на внутреннею сторону бедер. Теперь будешь лизать мою задницу, с. этими словами она спустилась еще ниже по спинке кресла буквально легла на его сиденье и задрала свои полные, но не лишенные стройности ноги к верху, и передо мной оказалась ее задница, полная, со смуглыми большими ягодицами.

Между раздвинутых ягодиц я увидела анальное отверстие — большую дыру с воспаленными красными краями. Ее задний проход был неимоверно растянуть от членов посетивших ее за эту ночь несколько раз. Кроме того, дыра была влажной, блестящей… Я прикоснулась к анусу языком. Эльвира охнула — болезненно и сладострастно. Я стала лизать, стараясь забраться языком поглубже в отверстие. Эльвира шумно задышала, заохала, стала подпрыгивать попкой, все шире разводить ноги, согнутые в коленях. Потом, устав держать их на весу, она опустила их мне на плечи. «Ты хорошо лижешь, так, еще, еще. — Да. Лежи меня сучка. Ее еще посетило несколько коротких, но сильных оргазмов два или три, только после этого хриплым от стонов и вскриков голосом она приказала мне остановится. Сев, в кресло нормально опустив ноги положив их на сиденье и чуть, чуть к себе она несколько минут просто сидела и молчала, смотря на меня на мое запачканное лицо. Потом сделав полный вдох грудью, медленно выдохнула потом еще и еще. И только после этого проговорила, вернее, приказала, возьми на столе салфетки. Я быстро поспешила сделать это.

Когда у меня в руках были салфетки, произнесла дальше — Можешь вытереть свою морду. Я быстро помусолила, салфеткой, по своим губы щекам носу. Только после этого она произнесла, что хотела сказать своим строгим невозмутимым тоном. Ты как я понимаю очень послушная и хорошо обучаемая сука. Сегодня мне понравилось, как ты меня лизала. После этих слов она опустила ноги на пол, повернулась, и сильно оттолкнувшись от подлокотников кресла, встала, чуть шатаясь, прошла по комнате к. столику на колесах. Я думаю, из тебя выйдет толк произнесла она, встав у столика. Я продолжала оставаться на четвереньках и видела, как Элеонора сняла с маленькой вазы фрукты, потом поставив ее на пол и взяв бутылку шампанского, налила из нее туда. Подойди сюда прозвучал ее приказ. И когда в пару движений я добралась к ней, последовали другие указания. — Встань перед вазой.

Мне показалось, что после работой над моей пиздой тебе хочется пить как бы спрашивая, спросила она. И не дожидаясь моего ответа, приказала, пей. Еще большей шок поразил меня, так как я не понимала, что и как мне предстояло делать, чтобы выполнить это распоряжение своей повелительницы. В связи с этим я попыталась взять вазу в руки как пиалу и выпить ее содержимое. Ее властное резкое нет, и дальнейшее ваза останется на полу заставили меня опять вздрогнуть. Ты будешь лакать таким как ты сукам. По — другому пить не положено. Если тебя это не устраивает, сама знаешь что можешь сделать. Меня вновь били дрожь от возбуждения и румянец от стыда, Я прекрасно знала, что я могу встать и уйти, и все закончится быстро и моментально, но не знала, почему я не ухожу, а на оборот, только ближе я подвинулась ближе к предложенному напитку и высунула язык, стала лакать.
Если сказать честно лакала я медленно и плохо, так как было не привычно складывать язык трубочкой и втягивать капли в себя. Как я поняла данный темп мой, не нравился моей повелительнице. И поэтому прозвучал ее голос, что мне осталось лакать 5 минут. Повинуясь ее приказу, я увеличила темп лакания, брызги стали лететь в разные стороны. Команда стоп прозвучала через 5 минут, Эльвира подошла ко мне наклонилась и, увидев остатки питья, в вазе указала пальцем на них. Долежи, чтобы не осталось не одной капли. Я. опять наклонилась над вазой, и быстро работая языком, слизала, на что указывал ее палец. После чего она подняла вазу и поставила на стол на колесиках. Увидев капли на ковровом покрытии, оставленных, моим лаканиме она пришла в определенное раздражение. А. ты оказывается неряха, с дырявым ртом резко и как всегда спокойно произнесла она. Надо быть аккуратной.

Продолжила она, быстро. Слижи здесь произнесла она, указывая носком кожаного. Расшитого домашнего туфля на темные пятна на ковролине пятна капель. Я была готова на все, но лизать не очень чистый ковер было сверх моих сил, поэтому приостановила свои действия и стоя на четвереньках, стояла, смотрела в пол. Косясь на свою мучительницу. Эльвира недолго думала она, быстро наклонила свое тело, ко мне только произнеся, подними голову бесстыжая сука, И опять сильные пощечины посыпались на меня, добавляя красноты в мой румянец на щеках. Пощечины были в этот раз сильными, так что мою голову мотало из стороны в сторону.

Я тебя такую бесстыжую суку научу быть послушной, а то, как ослица стоит и смотрит, и ни хуя не слышишь, не унималась Эльвира, отвешивая одну за другой пощёчины. Потом своей левой рукой она схватила меня за волосы, наклонила мою голову к полу и стала возить по полу там, где были капли. Мне было больно и стыдно, я плакала, мои помада и тушь были размазаны по лицу. Она отстранилась тяжело дыша. Как дышат большие люди не очень привыкшие к физическим нагрузкам. И показывая пальцем на дверь произнесла. Пошла вон. Можешь при таком поведении распрощаться со всеми своими мечтами. Я продолжала стоять на четвереньках и не уходила ни куда. Что стоишь, смотришь, я тебе не ясно сказала. Проговорив это она, взяла сигарету закурив, отвернулась. И прошла за кресло к окну. Я в эту минуту поняла только одно, что моя брезгливость и ослиная упертость могли послужить мне плохо и перечеркнуть все. Надо было исправлять ситуацию, сразу представилась смерть мамы. Стояла и плакала, от этого, натюрморт на моей морде из потекшей туши, размазанной помады, и ворсинок и пылинок с ковролина стал более влажным. По категоричности тона с которым она произнесла, это самое пошла вон и можешь одеваться, я понимала, что прощение мне будет заслужить у нее сложно.

И я решила сделать то, что от меня требуется. Я опустила свою голову и тело к каплям, которые были видны еще на ковролине, опустилась так, что под массой моего тела мои сиськи вжались в ковролин, а постоянно стоящие от возбуждения соски терлись по колючей его поверхности. Не знаю, видела моя хозяйка или нет, что я делаю, но с большим остервенением лизала эти пятна. Сейчас никто мною не руководил, не говорил, вот здесь хорошо молодец. Я сама решила, что сделала приказанную мне работу, и, повинуясь своей интуиции, и не меняя положение тела, с поднятой к верху жопой я поползла к ней. И достигнув ее ног, стала тереться о них целовать их, поднимаясь вверх под подол ее халата. Я делала все это в необычайном порыве ведомая желанием, только чтобы она простила меня. Ее не применимость и неприступность были не очень долгими, улыбнувшись, она только сказала хорошо иди не пачкой меня своей мордой. Я быстро отстранилась, давай ей повернуться, но осталась с поднятой задницей и опущенной головой прижатая к полу. Она повернулась с улыбкой на лице, туша сигарету в пепельницу произнесла молодец, быстро усваиваешь.

Сейчас ты все уберешь из комнаты, на кухню передвигаться будешь на коленях. Вы моешь посуду. Я стала выполнять приказ. Моя хозяйка взяла трубку радиотелефона и стала звонить. Первый звонок она сделала на работу, чтобы узнать, как в ее учреждении проходят без нее дела. Судя по тону, она говорила с Лидой, потому что в разговоре проскакивали интонации, такие как милочка голубушка. Я слышала, как она сказала в два часа, я жду тебя у себя дома, ты все поняла? Следующий. Ее звонок был, как мне показалась человеку равному ей по значению. С начала она попросила того кто ответил позвать Флору а когда та подошла, сказала — Здравствуй Флоренция хочу пригласить тебя в гости на презентацию своей девочки я думаю, что в пятницу в шесть вечера будет самое оно, посмотришь достижения воспитания. На том конце провода ее о чем то, спросили, на что она кокетливо улыбнулась и сказала, конечно, согласно своему статусу приходи. Буду ждать. Слушая ее, меня пробивала опять дрожь неужели, Лида будет видеть меня такой на четвереньках и таскающею посуду на кухню. Мысль, что кто — то, будет видеть меня такой, будет знать о моем низком падение и что со мной можно делать, просто была беспокойной и вызывала стыд. Звонков с приглашением на пятницу на 6 было семь.

Потом я не чего не слышала, как была на кухне и мыла посуду. Когда раздался звонок в дверь, я опять услышала ее. Приказ, открой дверь. Посмотри кто там, опять дрожь опять стыд вперемешку с чем — то еще охватил меня, я опустилась на четвереньки и пошла к двери. Дрожа всем телом. Я помню, как дрожащими руками я открывала дверь, слыша в до гонку моим действиям — Это Лида впусти ее. Я вся, дрожа, открыла дверь, Лида немного задержалась на пороге, посмотрев на обнаженную и стоящие на четвереньках меня. По-моему. Я дрожала ее еще сильней, между моих ног становилось все более влажно и мне казалось, что я своей пиздой издавала звуки, когда ползла мне в этот момент, очень хотелось поиграть со своим клитором, чтобы кончить и получить хоть маленькое удовольствие. А Лида дальше двигалась и выполняла все, автоматически не обращая ни какого внимание на меня.

Она быстро сняла обувь, потом одним махом захватив подол платья, пальцами подняв его вверх и платье к моему удивлению под платьем не было у нее ни какого белья, кроме чулок с резинками на бедрах, не прикрывающих почти не чего, Поправив привычным движением прическу, и подтянув и огладив чулки, она встала на четвереньки и прогибая спину. Направилась в комнату.