Женский день 2
1
Проснулась я от телефонного звонка. «Какая сволочь звонит в полшестого?» — обозлилась я. Сволочью оказалась моя начальница Светлана Игоревна. Видите ли, она сегодня на работу не приедет, потому что плохо себя чувствует, поэтому я должна к часикам трём привезти бумаги к ней домой.
— Так что я буду вас ждать, Катенька, — утомлённым голосом проворковала Светлана и отключилась, не дожидаясь моего ответа.
Я выматерилась и едва телефон об стенку не шваркнула. Это переться через весь город, два часа выслушивать бред этой бабы, а потом через пробки ползти назад. Ага, заболела она… от перепоя и перетраха. Нет, ну надо же такой «подарочек» с утра пораньше! Настроение было испорчено на весь день напрочь.
Зная, что теперь уже не усну, я встала и побрела на кухню за кофе. Увиденное привело меня в ярость. Вчера сестрёнка устроила посиделки с подружками, а посуду оставила не вымытой. Как вихрь ворвалась в её комнату и сорвала одеяло:
— Вставай, сука!
Белокурый ангелочек в маленькой сексуальной ночнужке зевнул и недоумённо спросил:
— Катя, ты чего?!
— Чего? – Я схватила сестру за волосы и сдёрнула на пол. – Чего, спрашиваешь? Сейчас увидишь!
Не давая подняться, я поволокла её на кухню. Сестра с трудом поспевала за мной, плача и прося отпустить. Однако я доволокла её до кухни и швырнула вперёд:
— Что это такое, сука? Почему грязь? Почему посуда не вымыта? Кто за тебя будет убирать, блядина?
— Катя…
— Я знаю, как меня зовут! – оборвала я её. – А тебе, видно, нужен хороший урок! – Я взяла шумовку, села и похлопала по колену: — Ложись!
— Катенька, не надо! – слёзы у сестры заструились с новой силой. – Я прошу…
— Сколько раз я тебе говорила, чтоб убирала за собой? – я была беспощадна. – Тебе, видно, говорить без толку! Ложись!
С обречённым видом Алёна стянула ночнушку и легла мне на колени. Я начала шлёпать её по заднице, читая мораль, о соблюдении порядка и чистоты. Когда я закончила, задница у сестры была багровая, а сестричка охрипла от рыданий. Только это был ещё не конец, о чём она прекрасно знала. Поставив её на колени, я вышла одела свой любимый страпон красного цвета и вернулась обратно. Алёна стала рыдать с ещё болей силой, но послушно приняла страпон в рот и принялась сосать и облизывать. И глядела снизу вверх, притом, страдающими глазами несправедливо наказанной собаки. Только я отлично знала, какая она притвора и не обращала на её страдающий вид никакого внимания. Наконец я вынула член изо рта Алёны, положила её животом на стол и принялась трахать в задницу. Сначала ей было больновато, но вскоре стенания превратились в стоны удовольствия. Чтоб не орать, сестричка запихала себе в рот салфетку. Трахала я её грубо, терзая её задницу, отлично зная, что такой секс она не очень любит. Однако сегодня цель была не удовлетворить, а наказать эту ленивицу.
Наконец, удовлетворённая, я остановилась и вынула страпон. Алёнка послушно его облизала. Чувствовалось, что повторения этого утра ей не хочется.
— Так, милая, — сказала я. – Сейчас я в душ, а ты уберёшься здесь и приготовишь мне завтрак. Ясно?
Обычно, завтрак я себе сама готовлю, но когда я в подобном настроении, со мной лучше не спорить. Поэтому сестра только кивнула. Когда я вышла из душа, кухня уже блестела, завтрак был готов, а Алёна стояла рядом со столом на коленях, покаянно склонив голову.
— Можешь же, особенно когда тебя «стимулируешь», — сказала я, садясь за стол.
Сестричка лишь всхлипнула, не осмеливаясь заговорить. Я погладила её по голове и раздвинула ноги, позволяя вылизать киску. Алёна обрадовано припала. Это означало прощение. Правда, неполное. В качестве дополнительного наказания, я одела Алёне трусики с вибратором в задницу, и защёлкнула замочек. Для лучшей памяти, так сказать. Сестричка жалобно повздыхала, но возражать не осмелилась. Попробовала бы только! В качестве утешения я разрешила ей после лекций заехать ко мне на работу, чтобы я сняла их. Девчонка чуть повеселела. Всё-таки не надо ждать до вечера дома, а я могла и задержаться.
2
Воспитание сестры отняло довольно много времени. Мне надо было на работу, Алёне в институт. Подбросив сестру, благо круг невелик, я начала было отъезжать, как меня подрезала другая машина, за рулём которой была смазливая брюнеточка. Как я вывернулась, никуда не врезавшись и никого не задев – не знаю. А брюнетка ещё и притормозила, показала мне «fuck» и помчалась дальше. Сказать, что я была в бешенстве – это ничего не сказать. Алёна, на глазах которой это случилась, уже сидела рядом. Я рванула следом.
Видимо, раньше подобные случаи сходили брюнетке с рук. Однако, не на сей раз. Попетляв по улицам, брюнетка приехала к бассейну. Видимо, утреннее купание, массаж и прочие процедуры для поднятия формы. У нас сестрой был постоянный абонемент, поэтому нас пропустили без разговоров. Брюнетка нашлась в раздевалке, где она, естественно, переодевалась, что-то напевая, страшно фальшивя при этом. Не говоря ни слова, я зарядила ей в глаз. Брюнетка улетела в угол, что-то вереща. Одним прыжком Алёна оказалась рядом, заломила руки за спину и защёлкнула наручники. Я подошла и сжала пальцами ещё щёчки:
— Что, блядина, любишь рисковую езду? И ещё «fuck» показывать при этом? А то, что тебя отфакают по полной не ждёшь? Сейчас так и будет!
— Хто вы? – прохрипела брюнетка.
— А тебе не всё равно? – спросила я и вынула страппон из сумки. – Соси!
— Да вы знаете… — начала брюнетка.
Несколько сильных пощёчин заставили её заткнуться и взять член в рот. Недовольная, как она сосёт, я ухватила её за волосы и принялась трахать брюнетку в рот, насаживая на дилдо. Через несколько минут я раз-вернула брюнетку и, поставив задницей вверх, принялась трахать в жопу. Потом заставила сосать, потом опять трахала. Бывшие в раздевалке женщины, столпившись, громко комментировали происходящее, в основном, в крайне неприятных для брюнетки выражениях, но не вмешивались. Наконец, где-то через час, я закончила экзекуцию. Забрав наручники, мы ушли. Следом вылетела брюнетка в кое-как напяленной одежде. Прыгнув в свой «опель», она погрозила мне кулаком и умчалась прочь. Вряд ли она теперь здесь когда либо появится снова…
3
Наконец-то я добралась до работы. Начальство, как известно, не опаздывает, оно задерживается. А по-скольку начальством была я, никто мне указывать не смел. Я прошлась по офису, наводя шорох. Все дружно сделали вид, что работают. Вид работничков только усилии мою злобу, несколько улёгшуюся после бассейна, но не унявшуюся. Я прошла в свой кабинет, кивнув секретарше Леночке и бросив:
— Ерохину ко мне.
По офису уже пронеслась весть, что «Екатерина в злобе и ярости», готова на все крайности, поэтому Ерохина примчалась через пять секунд. Рыжая деваха, чуть постарше меня, стояла с независимым видом, готовая начать отгавкиваться. Бабёнка была наглой, за словом в карман не лезла. Пару рас я с ней уже ругалась, те стычки, по существу, закончились в ничью, так что сейчас Ерохина готовилась к продолжению, однако я не собиралась тратить время на сотрясение воздуха. Нужно было наказать так, чтобы надолго запомнила. Повернувшись, я пошла на неё:
— Ты, блядина дешёвая! Ты во сколько пришла сегодня?
— Екатерина…
— Я знаю как меня зовут! – я наступала на неё, пока не прижала к стене. – Я спрашиваю, во сколько ты пришла?! –
— А вы…
— С-сука! – С огромным наслаждением я влепила ей пощёчину. – Ты будешь мне ещё указывать?! Шалава! – Я ещё несколько раз ей хорошо врезала.
Ерохина заплакала и рванула прочь, но я её поймала за воротник и бросила к столу:
— Куда, курва?! Я ещё не начинала твоё воспитание! – Потом выглянула в приёмную: — Ленусик, никого не пускать! Я занята.
Секретутка понимающе улыбнулась. Она уже несколько раз проходила такие «воспитательные процедуры», так что вполне понимала, чем именно я займусь. Кстати, на работе Леночки это сказалось довольно благотворно…. Она вообще с удовольствием занималась со мной сексом. Подмигнув ей, я захлопнула дверь и за-крыла её на ключ.
Ерохина тем временем встала и поправляла одежду. Это она зря затеяла. Не говоря ни слова, я ухватила её за горло и, чуток сдавив, бросила её на стол, а потом навалилась следом. Оседлав рыжую, я, наклонившись к её лицу, прошипела:
— Сколько это будет продолжаться, а? Я тебе за что деньги плачу, корова? За то, что ты здесь своей жопой крутила? Так? – Я несколько раз ударила её по лицу. – Нет, блядина, я тебя научу работать!
Схватив её за волосы, я бросила её на пол и несколько раз ударила сапожком, потом приказала:
— Раздевайся!
— Что?! – изумилась Ерохина.
— Раздевайся, сучара! – я открыла шкаф и достала оттуда хлыст. – Ну!
— Нет, вы не посмеете!
Удар по плечу ожёг её:
— Я не посмею?! – Ещё один удар. – Ты будешь раздеваться?! Или мне продолжить?
Каждое слово сопровождалось ударами хлыста. Ерохина заплакала и стала раздеваться. Весь гонор слетел с рыжей в один момент. Достав из шкафа несколько кротких верёвок, я уложила Ерохину на журнальный столик и привязала её руки и ноги к ножкам. Потом стала стегать по заднице, объясняя, что она нехорошая девочка, вечно опаздывает, плохо работает, да ещё пререкается с начальством. После первых ударов Ерохина стала визжать, тогда я подобрала её трусы и засунула её в рот, обвязав сверху её же лифчиком, чтоб не выплюнула. Ей осталось лишь мычать.
Если рыжая надеялась, что всё закончится поркой, то она глубоко заблуждалась. На её глазах, полных ужаса, я сняла одежду и нацепила страппон. Не спеша развязала лифчик и вынула трусы. Ерохина покорно взяла искусственный член в рот и принялась сосать и облизывать. А потом настало время ебли задницы. Впрочем, я не собиралась её долго трахать. Объяснить кто она есть, унизить и всё. Поэтому всё наказание улеглось всего в полчаса. В заключение я взяла её за щёчки пальцами и, слегка сжав, спросила:
— Тебе всё понятно, сучка?
— Да, госпожа, — сказала рыжая.
— Ладно, — кивнула я, — одевайся.
Пока она лихорадочно одевалась (трусы я ей не отдала, чтоб больше унизить), я налила рюмку коньяка и сказала:
— Выпей и умойся. Или так пойдёшь? Леночка тебе поможет. Поможешь же?
— Конечно, Екатерина Алексеевна, — улыбнулась вошедшая секретарша.
Ерохина поняла, что секретарша в курсе того, что здесь творится, но никому не скажет. Она, правда, не знала, что помощь не только в умывании и макияже заключается. Секретутка ещё и трахаться с ней заставляет. И на этот раз так вышло. Кстати, Леночка и позже жертв из своих пальчиков не выпускала.
4
А я оделась и занялась, наконец, работой. Её уж точно за меня никто не сделает. Пришлось работать без обеда, чтоб наверстать упущенное. Дважды ко мне заглядывала Леночка: «Можно, Екатерина Алексеевна?» Получив мое добро, она запирала дверь, забиралась под стол и вылизывала меня. Вот же ненасытная блядь!
К двум часам, когда я разобралась со всеми делами, заявилась Алёна.
— А скажи мне, дорогая, когда это у тебя лекции закончились? – спросила я, беря кусок пиццы, что принес¬а Алёна. Сестричка покраснела, но промолчала. – Поскольку ответа нет, будем считать, что ты соврала. И за это будешь наказана, милая. Снимай всё и одевай это. – Я швырнула ей вещи.
Пока сестричка в комнате отдыха переодевалась, я сложила в папку нужные бумаги и позвонила одной подруге:
— Зоечка, тысячу поцелуев! Извини, дорогая, сегодня не получится. Твой Альбертик свободен? Вот и отлично, для него есть работка. Я через полчасика заеду.
Тут вышла Алёна. М-да, сама не ожидала, что такой блядский вид получится: прозрачная блузка, сквозь которую были видны её груди, красная мини-юбка, едва прикрывавшая попку и легко угадывающееся отсутствие трусиков, белые чулки и красные туфли на здоровенном каблуке. Хмыкнув, кивнула и пошла на выход.
Леночка, увидев Алёну, облизнулась и сунула ей записку. Мои работники даже и не думали делать вид, что работают, все глядели на Алёну похотливыми взглядами. А сама сестричка даже и не думала смущаться. Закалённая нудистка и эксбиционистка. Вспомнить хотя бы ту историю летом… Впрочем, об этом как-нибудь потом. На прощание Алёна ещё и крутанулась, показав свои прелести.
— Тебе, вид
— Зоя просила вернуть его сегодня или, в крайнем случае, завтра, — сообщила сестра, сажая собаку на заднее сидение.
Прохожие изумлённо косились в сторону алёнкиной попки…
Минут через пятнадцать мы были на месте и въехали в ворота дома Светланы Игоревны, моей начальницы. Мы втроем вылезли из машины и вошли в дом, неся большую сумку. Муж Светланы, Павел, художник от слова «худо», чахоточного вида очкарик, мгновенно испарился. Как-то, когда я со Светиком занялась любовью, я ему популярно объяснила, кто есть ху, с тех пор он предпочитает избегать любых контактов со мной. Сама хозяйка сидела у разожженного камина, кутаясь в плед. Изображала больную. Ну-ну…
— Болеем, значит… — я остановилась у кресла и погладила Светлану по головке.
— Ага, болеем… — Светлана Игоревна занервничала, потому что отлично знала: такая ласка грозит крупными неприятностями.
Как пелось в одном старом мультфильме: «Предчувствия его не обманули». Схватив Светлану Игоревну за волосья, я выдернула её из кресла, пледа, а потом сорвала и халат, и поставила перед собой. Н-да, всем бы так болеть. Перед нами была холёная баба в самом соку, только тени под глазами выдавали некую усталость.
— Болеем, значит… — повторила я, наливаясь праведным гневом.
— Простуда, Катенька, — кашлянув пару раз, елейным тоном сообщила Светлана Игоревна.
— Ах, простуда… — потянула я, разглядывая её и снимая пиджак. – Понимаю: простуда, виски, камин… — И продолжаю раздеваться.
Это затягивания начала действует хуже чем порка. Светочку начинает бить дрожь. Она просто не знает что делать: опускаться на колени – вроде негоже, она всё-таки начальница, пытаться командовать – смешно, и так ясно, кто тут главный. И тут я беру у Алёны папку, открываю и протягиваю Светлане:
— Да, пока ты в сознании, прочти и подпиши.
Какое там в сознании! Светлана Игоревна не может отвести глаз от здоровущего красного страппона, который я одеваю и не глядя чиркает свою подпись в нужных местах. Нет, я не зверь, не отнимаю фирму у Светы, просто теперь я её контролирую, а у Светланы Игоревны осталась чисто представительные функции. Ну и ещё ответственность, если что не так пойдёт.
— Так, с мелочами закончили, — медленно сказала я. – Теперь начнём главное действо…
Светлана даже взвизгнуть не успела, как я её повалила на ковёр и уселась на спину. Взяв поданную Алён-кой плётку, я начала охаживать Светочку плёткой по заднице:
— Какого хуя звонишь так рано? Какого хуя прогуливаешь работу? Какого хуя гоняешь меня …по городу?
Я и раньше позволяла себе разные вольности во время секса, но сейчас был апофеоз. Я решила Светлану Игоревну унизить и растоптать, чтобы навсегда запомнила кто именно главный в нашей фирме. Светлана билась и визжала, но я продолжала порку, вспоминая все её грехи, истинные и выдуманные, за много лет, пока её задница не стала багрово-синюшной. На втором этаже мелькнула и пропала худая очкастая рожа её мужа, решившего выяснить причину воплей. Жаль, что не осмелился вмешаться, я бы ему тоже с удовольствием всыпала плетей…
Встав, я уселась в кресло, а Светочку поставила перед собой на колени. Она плакала, держась за попу.
— Ну, и чего плачем? По попке надавали? – погладила её по щеке. – А разве не за что было? А?
Светлана Игоревна покосилась в сторону Алёны, снимавшей на камеру, и промолчала. И тут я отвесила ей несколько пощёчин:
— Отвечай сука, когда тебя спрашивают! Было за что?!
— Б-было… — промямлила Света.
— Вот видишь, милая, сама согласилась… — улыбнулась я. – А теперь возьми это в свой развратный ротик и принимайся за работу.
Что ж, для Светланы Игоревны это было привычным занятием. Сколько раз во время этих свиданий этим занималась! У нас как-то сразу так установилось, она пассивная сторона, только языком и пальчиками ласкала, а я её и страппоном, и вибратором, а иногда и плёточкой с ремешком. Краем глаза я заметила, что Алёна тоже надевает страппон, и показала кулак.
— Ну Кать, — обиженно сказала сестричка, — мне тоже хочется же… Ну не вредничай…
— Не сейчас, — сказала я. – Я потом сменю тебя, а ты постарайся все детали уловить. И почаще рожу лица этой бляди снимай. Во порнуха выйдет!
Светка что-то замычала протестующее, но мгновенно схлопотала по сиськам плетью.
— Кстати, о сиськах… — ухмыльнулась Алёна и достала из сумки цепочку с двумя зажимами.
Глаза у Светланы Игоревны округлились от ужаса, но она не посмела не то чтобы прервать обсасывание дилдо, но и пискнуть. А сестричка весьма ловко прикрепила зажимы на соски и с ухмылкой подёргала:
— Хорошо сидят!
Я оттолкнула Светку:
— Хватит, присосалась! Раком становись, шалава.
И Светлана послушно встала, упершись руками в журнальный столик и отклячив жопу. Дог Альберт по-слушно оставался там, где оставили, внимательно следя за происходящим и ожидая момента, когда он потре-буется. Умела Зойка дрессировать собачек! Светка изредка косилась со страхом и покорностью в его сторону, понимая, что он взят именно для неё.
Я не стала затягивать процесса и с одного удара вошла в её зад и принялась методично сношать. Задница Светланы была хорошо разработана, мы столько анальным сексом занимались. В какой-то момент мне стало скучно, такое привычное действие. Я вышла из Светки и кивнула сестре. Та с восторгом отдала мне камеру и принялась трахать Светлану Игоревну. Та что-то пискнула протестующее, но сразу заработала от Алёны по сиськам, только не плетью, а хлыстом.
Алёна положила Светлану спиной на столик и продолжила трахать её в жопу, дёргая за цепочку. А ещё потребовала, чтобы она пела. И не просто попсу, а что-нибудь классическое, например, «Подмосковные вечера». Ни одна, ни другая слов не знают, но Светлана что-то пытается изобразить, а Алёна её поправляет. Я едва на ногах от смеха устояла. Какие съёмки! И вновь появился муж, наверное захотелось узнать, что всё-таки творится здесь. Я поманила его пальчиком. Павел спустился, бледный как покойник. Так он меня просто боится до дрожи в коленках, поняла я.
— Снимай! – вручила я ему камеру. – Если снято будет плохо, я тебя трахну во все дыры. Понятно?
И этот слабак принялся снимать, как его жену трахают! Охуеть!
Мы поменяли композицию. Я легла, Света опустилась пиздой на страппон, а Алёна продолжала трахать её в анус. Похоже, Светик начала бурно кончать раз за разом от избытка ощущений. Наконец, сами кончив па¬ру раз, мы с Алёной остановились. Сестрёнка развалилась в кресле и закурила. Потом позвала Светлану и раз¬вела ноги, положив на подлокотники. Светулька подползла и принялась её вылизывать. Я же посмотрела на отснятое Павлом. Хм, у него даже лучше вышло, чем у меня или Алёны. Полное страсти лицо Светланы, трахающие её страппоны, мы сами, но ни одно кадра с моим или алёнкиным лицом.
— Отлично, Пьеро, — похлопала я его по щёчке. – Продолжай и дальше. Отныне будешь моим оператором. Выезжать по первому требованию. Ясно?
— Да… госпожа! – Павел-Пьеро даже поклонился.
— Молодец, разрешаю поцеловать! – я подставила страппон.
И он поцеловал и облизал головку. Во урод!
5
Тут как раз Алёна бурно кончила. Взяв Светочку за волосы, я отвела её на середину залы и сказала:
— Альбертик, настало твоё время!
Дог, до этого смирно лежавший у входа, вскочил и двумя прыжками очутился рядом. Он вопросительно посмотрел на меня, крутя задницей с обрубком хвоста. Я улыбнулась ему и сказала:
— Всё, как тебя хозяйка обучала. Самый полный вариант! Начинай!
Умный пёс гавкнул и подошёл к голове Светланы. Я хлестнула её плетью:
— Чего смотришь, сука? Соси!
Светлана затравлено посмотрела на меня, взяла в рот собачий член и принялась его обрабатывать, сначала нехотя, а потом во всё большим усердием. Алёна, глядя на это, принялась мастурбировать, используя рукоять хлыста. Я тоже испытала прилив желания. Пристроившись к заднице Светы, я стала её трахать. Я искоса глянула на Павла: тот покорно всё снимал. Дог кончил весьма бурно, залив своей спермой Светлане всё лицо, грудь, волосы. Я освободила ему место, и он принялся тщательно вылизывать Светке промежность, стараясь попасть в пизду и анус. Это опять возбудило Светульку. Она встала на четвереньки. Док тут же закинул передние лапы ей на спину и вонзил свой хуй ей в пизду.
Трахал он Светлану в бешенном темпе, иногда промахиваясь и попадая место пизды в жопу, но это никого не волновало. Светка орала как резаная, подмахивая псу. Меня это крайне возбудило, я поставила сестричку раком и принялась её трахать. Павел, продолжая снимать, принялся дрочить. И опять дог залил ей всю жопу и спину своей спермой. Светка добровольно развернулась и облезала ему хуй. Альберт дождался конца процедуры, а потом поднял лапу и помочился прямо ей на голову. Открыв рот, Светлана Игоревна в полном восторге ловила его струю.
— Отлично, — сказала я. – А теперь займёмся уборкой. Вылижи всё здесь начисто.
Это уже были пустяки. Светлана постаралась и вылизала весь пол. А потом вопросительно уставилась на меня: на сегодня всё? Я засмеялась:
— Нет, красавица, есть ещё кое-что. Ползи во двор.
Света поползла на четвереньках. Я забрала у Павла камеру и бегло просмотрела. Всё было снято в лучшем виде, у мужика явно талант к этому, а он всякую белиберду малюет. Глянув на замерших во дворе мужа и жену, я дала Павлу под зад ногой:
— Чего застыл? Включай воду и вымой свою блядь.
Тот поспешно выполнил приказ. Я засняла и это.
— Можешь встать, — разрешила я Светке, когда убедилась, что она действительно чистая. – На сегодня всё. Можешь завтра до вечера отдыхать, но к пяти часам должны быть готовы оба выехать. Я вам позвоню. Ясно?
— Да, госпожа! – ответили супруги в унисон.
Мы с Алёнкой оделись и уехали с собачкой. Зоя ждала нас у ворот. Мы с ней поцеловались, я отдала ей конверт, похвалила Альбертика и показала запись его работы.
— Умничко ты мой! – потрепала его по голове Зоя.
Пёс положил ей передние лапы на плечи и несколько раз облизал ей лицо. Попрощавшись, мы уехали.
Честно говоря, сегодняшний марафон меня изрядно утомил и я мечтала о ванне и постели, но Алёна ещё не была удовлетворена. Когда я легла в ванну, она появилась в дверях со страппоном наперевес:
— Как, сестричка, готова к бою?
Я ей объяснила, куда пойти и чем заняться, но смутить Алёну было невозможно. Она забралась в ванну и, сунув руку мне между ног, стала трахать меня сначала пальцами, а потом вставила …мне страппон в попку. Во время сношения, половина воды выплеснулось наружу.
— Ну вот, теперь убирай всё, блядина, — сказала я.
— Первый раз, что ли, — фыркнула Алёна.
В этот раз она решила спать со мной.
— Кать, а что ты хочешь завтра устроить? – спросила Алёна, оторвавшись от моей груди.
— Завтра и узнаешь, — ответила я, надевая страппон. – Какая же ты всё-таки блядь, Алёнка. Ты и мёртвого заставишь тебя оттрахать.
— Кто учитель! – хихикнула сестрёнка, раздвигая ноги.