На пляж Юрочку водили, естественно, голышом. Восьмилетний школьник ужасно стеснялся идти в одних сандаликах и шапочке шесть кварталов до моря. Он не мог даже закрыться, потому что за одну руку его вела мама, а за другую сестра.

На пляже ему не давали надолго спрятаться в воде. Мальчику придумывали разные занятия. То отправляли к компании голышей-дошколят с командой поиграть с ними в песочек (от возни с четырех-пятилетними голопопиками, особенно девочками, у Юрки начинала торчать пиписка и тогда он подзывался мамой для тихого выговора и публичной шлепки перед всем пляжем). То заставляли сходить обратно в город за мороженным для всей семьи.

Хуже всего было, когда мама замечала каких-нибудь знакомых (городок быть крошечный, и знакомых была туча). Для начала Юра должен был сбегать поздороваться, передать от мамы привет и приглашение присоединиться. А потом, пока родители треплются с ними, ему полагалось далеко не отбегать и играть рядышком под присмотром сестры.

Мальчику было вдвойне стыдно от того, что многие знакомые мамы и папы были с детьми, часто примерно Юркиного возраста. Дети поскромней краснели и нервно смеялись от вида голого школьника. Более нахальные дразнили его и норовили шлепнуть или дернуть за пиписку. С подачи сестры начиналась игра в доктора. Конечно, Юрочка был почетным и бессменным пациентом. Доиграть им удавалось редко, потому что вопросы медицины волновали и маму.

Как только знакомые из вежливости спрашивали о здоровье младших членов семьи, перед ответом мама подзывала Юрика и ставила его перед собой. Остальные дети, лишенные увлекательной игрушки, сами сползались поближе к взрослым. Мама мельком отвечала, что с Алей – тьфу, тьфу, тьфу! — все в порядке. С Юрой сейчас тоже. Но в четыре года он болел корью. А год назад ему поставили диагноз фимоз.

Честно говоря, диагноз был маминой фантазией и поводом для еще одного развлечения.

но!”.

После этого мама объясняла, что при таком массаже обязательно нужно много-много раз прогладить кончиком пальца открытую головку, несмотря на то, что мальчику это невыносимо щекотно. Юркины ножки зажимались между маминых колен, чтобы он случайно не лягнул кого-нибудь. Руки она ему складывала ему над головой, крепко брала за запястья и тянула их за спину мальчика. Он сильно выгибался назад через мамино колено и становился похож на контрабас. Мама, будто музыкант, изящным движением бралась за торчащий “смычок” и концерт начинался!

Не обращая внимания на судорожные подергивания и истерическое ржание своего пациента, мама невозмутимо показывала, как именно полагается щекотать головку члена.

Ясно, дети знакомых были совершенно счастливы от такого представления! Тем более, что Юрочка при этом невыносимо стеснялся.

А в середине августа мальчик впервые в жизни устроил бунт…