Взрослые игры
Вечеринку, которую устроила тетя Таня, подходила уже к завершающей стадии, когда я заметил, что моя сильно пьяная мать уединилась с одним из приглашенных гостей дядей Валерой. Мы с Вовкой, делающие вид, что нам безразлично происходящее, сами же следили, за развивающимися событиями и только ждали того момента, когда же начнется самое интересное. Наш план с Вовкой, который мы разрабатывали два месяца, "как трахнуть своих матерей" вступал в начальную стадию.
Вовкина мать, тетя Таня была привлекательной и эффектной женщиной, работала она официанткой в ресторане и как большинство женщин этой профессии, была любительница выпить и повеселиться, и как следствие этому, слаба на передок. Шесть лет назад, от неё ушел Вовкин отец, застав её с другим мужиком. За это время тетя Таня немного поизносилась, от частых выпивок и беспорядочного секса, её круглая аппетитная попка хоть и стала немного шире, однако груди потеряли свою упругость и обвисли на выпирающий живот с появившимися на нем складками. Мать же моя была скромница, ей было тридцать шесть лет, она была на пять лет младше тети Тани, и как её подруга была матерью одиночкой, что их и сдружило, только с той разницей, что мать сама десять лет назад выгнала моего отца за измену ей. Выглядела она не такой уж и эффектной женщиной, хотя и симпатичной на лицо, с фигурой обыкновенной женщины средних лет, широкой задницей, немного выпирающим животиком и среднего размера слегка обвисшими теряющими свою упругость сисками. Мои отношения с матерью до этого дня, ни чем не отличались от отношений большинства подростков со своими родителями, и хоть я огрызался иногда с ней, но все было в меру. На тему интимных отношений мы ни когда не разговаривали, и даже когда при совместном просмотре телевизора показывали откровенные сцены, мы чувствовали неловкость друг перед другом. Вовка же со своей матерью вел себя на много развязнее, не смотря, что ему было только четырнадцать лет, и он был на два года младше меня. Как следствие частым пьянкам тети Тани, которая не редко приводила и мужиков домой на ночь в однокомнатную квартиру, Вовка знал об интимных отношениях больше меня, и не стеснялся при матери откровенных разговоров на эту тему.
Жили мы на одной лестничной площадке, и учились в одно школе, что стало основным скрепляющим звеном нашей крепкой дружбы. Два месяца назад мы с ним стали свидетелями, беспорядочного секса тети Тани напротив наших дверей, когда её пьяную один из многочисленных ебарей трахал раком. Это и дало толчок к нашим подростковым фантазиям в период полового созревания, а через три дня мы уже обсудили план, как "трахнуть наших пьяных матерей" и стали ждать подходящего момента.
— Подожди еще рано – останавливал Вовка меня, искоса посматривая, как его мать страстно сосется с другим приглашенным гостем дядей Витей, уже не обращая внимание на нас, от сильного опьянения, забывшие о нашем присутствии в комнате.
— Пошли уже пора, а то пропустим самое интересное – поторапливал я его, чтобы застать свою мать, как её будет трахать дядя Валера на кухне.
Дверь на кухню была открыта и к тому же парочка настолько была пьяна и беспечна, что не позаботилась даже выключить свет в прихожей, поэтому, как только мы появились в дверях, перед нашими глазами всплыла картина. Моя мать лежала на кухонном столе, освещенным ярким светом из прихожей, уже с задранной юбкой по самый живот, трусов на ней не было, они валялись на полу. Её полные белые ляжки, слегка покрытые неровностями, были широко разведены в стороны, между которыми раскачиваясь стоял дядя Валера и дрочил свой вялый член, пытаясь его поднять. При этом он другой рукой поглаживал широкий покрытый густыми зарослями черных вьющихся волос лобок матери, и её мясистые большие половые губки, разошедшиеся так, что из глубокой щели между ними торчали налившиеся нежные складки уже покрывшиеся смазкой.
Неожиданное наше появление на кухне, не произвело должного и ожидаемого нами эффекта, так как мать и её ебарь были слишком пьяны и увлечены, и реакция была у них заторможена, поэтом Вовке пришлось громко произнести, чтобы привлечь их внимание к нам.
— Вы что тут делаете.
Только после этого, дядя Валера откачнулся от матери, быстро пряча в штаны свое вялое хозяйство, а мать еще некоторое время демонстрировала нам свою возбужденную пи*ду, пытаясь встать со стола, и только с третьей попытки сползла, пошатываясь на пол.
— О, да ты уже совсем пьяная – строго проговорил я, нахмурив брови, не сводя глаз с матери, которая неуклюже пыталась поправить на себе одежду, опустив виновато глаза, и смущенно улыбаясь пьяной улыбкой – пошли домой, хватит уже.
Дядя Валера что-то хотел возразить, но Вовка тут же предложил ему выбирать, позвонить его жене или же в милицию.
Мать покраснев, не пререкаясь со мной и не произнося вообще ни слова, двинулась в прихожую к дверям, придерживаясь рукой о стену, так как её шатало из стороны в сторону, а уже на выходе её так сильно качнуло в сторону, что я едва успел её поддержать, чтобы она не рухнула на пол. Подхватив ее сзади под руки, я опоясал её грудь и захватив её сиськи в свои руки. Всю дорогу до дверей нашей квартиры я тискал мягкие сиськи матери с отвердевшими сосками, на которых под блузкой не было лифчика, так как он был расстегнут и задран поверх их, при этом не получая с её стороны ни малейшего возражения. Когда же вошли в свою квартиру, то я провожая мать до её кровати не только в наглую массировал её сиськи с возбужденными сосками, но и прижимался упругим членом к её мягкой заднице стараясь, как можно сильнее прижаться к глубокой расщелине между ягодиц, зная, что на ней нет под юбкой трусиков, так как они, так и остались лежать на полу в кухне в квартире напротив. Мать на мою внезапную наглость только виновато улыбалась и повиновалась, даже не пытаясь хоть как-то воспротивиться. Положив мать на кровать, я вышел, прикрыв по её просьбе за собой дверь, так как она собиралась еще переодеваться. Я прислушался к звукам, доносившимся из её спальни, уверенный в том, что рано или поздно она начнет переодеваться или же крепко заснет без нижнего белья.
Сбросив с себя одежду в прихожей, оставшись только в одних трусах, я стал ждать подходящего момента. Мои намерения трахнуть пьяную мать, окрепли после того, как я облапал её груди и теперь чувствовал себя еще увереннее. Вскоре послышались и звуки из спальни, я без труда по скрипу пружин кровати мог определить, что мать встала с кровати, а по шелесту материи, что она раздевается, расшатываясь из стороны в сторону при этом натыкаясь на рядом стоящую мебель. Досчитав до десяти, я резко открыл дверь в её спальню и включил свет. Мать не сразу среагировала на мою выходку, прикрыв глаза от яркого света, она еще какое-то время стояла передо мной совершенно голой, пытаясь освободиться от лямки лифчика, и только когда приоткрыла свои мутные пьяные глаза, с опозданием поднесла одну руку к волосатому треугольному лобку, а другой попыталась прикрыть свои обвисшие сиськи с небольшими розовыми сосками.
— Забыл тройник в твоей спальне – проговорил я, продолжая нагло рассматривать голую мать, прокручивая в голове все заранее обдуманные варианты.
— Стучаться, надо, видишь я голая совсем – виновато и застенчиво пробубнила она заплетающимся языком и еще шире от смущения заулыбалась, надеясь что я отвернусь и не буду её рассматривать , а она успеет чем-то прикрыть свою наготу.
— Да что я тебя не видел голой, я даже видел, как тебя сегодня трахали на столе – стараясь, как можно наглее с ухмылкой проговорил я.
— Не болтай, ни чего ты не видел, меня ни кто не трахал – опуская глаза, промямлила она, еще больше засмущавшись.
— Ну, да, только по тому, что у него не встал на тебя, а то я слепой не видел, как ты лежала на столе с разведенными ногами, выставив свою лохматую, готовую принять член, если бы я тебя не увел домой, он точно бы тебе засадил – продолжал нагло ухмыляться я, сам поражаясь своему наглому …обращению с матерью, при которой всего несколько часов назад побоялся произнести бы ругательное слово.
По лицу матери побежал яркий румянец, чувство стыда за то, что я со своим другом стал свидетелем её интимных отношений, её нагота сейчас передо мной и сильное опьянение, заставляло чувствовать её виноватой передо мной, поэтому она не могла адекватно ответить на мою наглость, решив, что это обыкновенная сыновья ревность, месть за её проступок. Наконец она решила оправдать хоть немного свое поведение, раскаянием, заговорила, растягивая слова стараясь придать голосу твердость на сколько ей позволял заплет
— Ну как выросла? – спросил я, и тут же обнял мать обоими руками, прижимая её теплое и мягкое голое тело к себе.
— Еще и как выросла – улыбнувшись, проговорила она, и её руки обвили меня, словно она желала прикрыть свою наготу от меня, прикрывшись мною же и в тоже время получить от меня прощения за её провинность, а что так не успокаивает ребенка, как материнская нежность, её объятия.
Податливость голой матери, её встречная нежность объятий, вызвали у меня новую сильную волну возбуждения, мой член еще сильнее напрягся и упираясь вниз её мягкого живота, расположившись на лохматом лобке матери, отделяемый только тонкой материей моих трусов, а по моему телу пробежала крупная дрожь. На продолжительное время мы с матерью замерли, стоя всего в полу шаге от кровати, чувствуя, как тяжелеет и сбивается от возбуждения наше дыхание. По телу матери тоже стала пробегать дрожь, а соски на её сиськах прижатые к моему голому торсу превратились в твердые комочки. Она с опозданием поняла, что своей неосмотрительной нежностью вызвала естественную реакцию в неестественных отношениях, и теперь не могла найти выхода из сложившейся ситуации. Чем дольше мы, молча, стояли прижавшись друг к другу, тем сильнее наши тела захватывало возбуждение, и тем меньше оставалось шансов, что не произойдет чего-то неординарного. Наконец, мать решила все же попытаться как-то выйти из этого положения, хотя уже и сама была сильно возбуждена. Её нежный безвинный поцелуй горячих мягких губ мне в шею рядом с ухом, как она хотела, оказался уж не таким и безвинным. Поняв это она попыталась что-то тихо сказать в свое оправдание, но из-за сильного возбуждения и опьянения, из её пересохшего рта сорвался только прерывистый похотливый выдох похожий на стон, обдав мое ухо горячим тяжелым дыханием, от чего я еще крепче прижал её к себе.
Почувствовав усилившийся натиск на её лобок моего окаменевшего члена иногда подергивающегося, она хотела немного ослабить давление и как бы переминаясь с ноги на ногу, расставила их по шире, но и этот её шаг был направлен против того чего она добивалась. Моя нога тут же встала между её разведенными ногами, и я уже ощутил на своем голом бедре её горячую, мягкую, волосатую промежность, а затем отплатив ей интимным поцелуем в шею, так что по телу матери пробежала крупная дрожь от возбуждения, легонько стал подталкивать её назад к кровати.
— Ну, не надо, не балуйся, бессовестный мальчишка – не убедительно проговорила она, но довольно легко поддалась моему натиску, продолжая обнимать меня.
Я опустил её поперек кровати и уже лежа на ней, развел ее свисающие на пол ноги в стороны, так что оказался между ними, а мой член все еще под трусами воткнулся в её теплую мягкую промежность.
— Не надо, мне стыдно — продолжала твердить мать, закрыв глаза — слышишь, не надо, не хорошо это.
— Ну, хоть, чуть-чуть, очень хочется – умоляющим и дрожащим от сильного возбуждения голосом произнес я.
Мать не оказывала ни какого сопротивления, даже когда я запустил свою руку ей между ног, нежно притронувшись к её волосатой промежности, раздвигая пальцами мясистые мягкие половые губки, отыскивая во влажной и теплой щели клитор. Она напротив еще шире развела ляжки, а когда мои пальцы, отыскав её клитор стали нежно его поглаживать, то она стала медленно приподымать навстречу зад, а с губ стал срываться тихий сладострастный стон. Мать уже не произносила "не надо" а только тихо сладострастно постанывала и подмахивала моей руке. Разожженный огонь страсти дядей Валерой, вспыхнул с новой удвоенной силой, у меня и сомнений не было, что её похоть уже переборола, все её притупившиеся алкоголем моральные принципы, и она теперь только жаждала одного, чтобы её трахнули.
— Давай просто потремся письками, а в меня не будешь… — тихо прошептала она, запинаясь от тяжелого дыхания.
Приспустив трусы, я расположил свой член так, что он оказался своим основанием как раз между разошедшихся мясистых половых губок соприкасаясь и при каждом движении скользя по клитору матери. Мы сделали с ней несколько движений навстречу друг другу имитируя половой акт, плотно прижимаясь друг к другу половыми органами понимая, что это только прелюдии.
— Погаси свет – прерывисто прошептала мать со сбившимся дыханием – и давай, ляжем как следует, поудобнее.
Она легла на кровать, на спину уже разведя широко ноги и согнув их в коленях, а я выключил свет и прежде, чем забраться на кровать сбросил с себя трусы, и уже ложился на голую мать тоже голым, между её широко разведенных ног.
— Ладно, давай потрахаемся по-настоящему, дам тебе в честь праздничка один разочек засадить себе, только ты ж смотри ни кому – тихо прошептала она, словно нас кто-то мог услышать, и сама трясущейся от сильного возбуждения рукой направила мой окаменевший член в свое горячее влажное и скользкое от похоти влагалище.
Её приятно обжигающее влажное влагалище с жадностью всосало мой член по самый корень, столкнувшийся своей головкой с его дном. Мать начала подмахивать моим толчкам в ней, высоко подбрасывая свою мягкую широкую задницу, прижимаясь мягкими ляжками к моим бедрам, и страстно целуясь со мной в губы
— Спускай в меня не бойся… – заикаясь, тихо шепнула она, чувствуя, как мой член стал подергиваться в её влагалище.
Я бы мог уже несколько раз кончить в неё, но сдерживался, желая растянуть подольше этот умопомрачительный секс с матерью. Я продолжал в такт долбить подмахивающую мать в хлюпающее и чмокающее влагалище, которая все чаще начала напрягать свое тело подо мной с силой сливаясь своим лобком с моим, а затем напряглась и во все застыла.
— Я спускаю, еще… еще… сильнее… насаживай… меня… о…о…
С ее губ сорвался громкий протяжный стон сладострастия, а затем все её тело расслабилось и затряслось в крупных судорогах, кончала она бурно и продолжительно, продолжая трястись на моем члене. Между тем и я с первыми спазмами влагалища, больше не в силах был сдерживать себя, воткнувшись головкой члена в его дно, стал вливать сгустки спермы.
— О как хорошо… а я думала ты еще у меня маленький и не умеешь… — запинаясь произнесла мать, минут через пять после того как умопомрачительные волны истомы …отпустили наши обессиленные тела.
Сбившееся дыхание начинало восстанавливаться, и я хотел уже встать с матери и вытащить из неё свой член, но она из последних сил еще подмахнула мне и руками удержала меня за задницу.
— Не спеши вытаскивать, дай у меня матка перестанет дергаться, чувствуешь, как моя писька сжимает твой член.
Я ушел от матери в свою комнату, только минут через двадцать, когда она уже замерла подо мной, крепко заснув от приятной усталости с моим членом во влагалище. Я не стал её больше трахать, хотя мой член еще во влагалище приобрел "боевой вид", понимая, что это будет для неё уже не столь приятно. Мать даже не пошевелилась, когда я вытащил из неё свой мокрый член и встал с неё. Она так и осталась лежать с широко разведенными полными ляжками в стороны, а из её глубокой щели между мясистых половых губок со слипшимися кое-где вьющихся волос, появилась струйка мутной жидкости моей спермы и её обильных выделений, вытекающих из влагалища. Я заснул, обдумывая, как мне завтра вести себя с матерью, хорошо понимая щекотливость возникшее ситуации, влекущие коренные изменения в наших с ней отношениях.
Взрослые игры
— Слушайте, что-то мы совсем заскучали, может, поиграем в прятки? — Спросил сидящих в зале гостей Виктор. — Кого отыщем, того и … не глядя. Мы это еще не пробовали.
Розовые от выпитого вина женщины, переглянулись и смущенно рассмеялись, но их глаза возбужденно заблестели. В зале было три пары а, поскольку прятаться нужно было женщинам, мужчины будут их искать и … Это обещало много волнующих мгновений.
— Идите, бабоньки, прячьтесь, — не встретив возражений, предложил он.
Выйдя из зала, Елена долго и суматошно металась по небольшой квартире в поисках надежного укрытия, пока не забежала в темную спальню. Поскольку правилами их игры, освещение включать запрещалось, надеясь, что ее отыщут не сразу, она втиснулась в узкий просвет между стеной и шкафом.
Но, вопреки ожиданию, ее нашли очень быстро. Схватив ее за грудь, невидимый мужчина, крепко потискал ее, затем, не обращая внимания на стыдливое сопротивление Елены, быстро подняв подол платья и уверенно стянул с нее трусы. Вздрогнув от возбуждающего прикосновения и волнующего вторжения его члена, она стала приподниматься на цыпочках
Боже мой! Что у него там! У него оказался член невыносимо гигантского размера!
От надсадной натуги, ей неудержимо захотелось тяжело закряхтеть. Но, не смотря на колоссальную величину, его толстый член мелкими толчками постепенно завоевывал ее половую щель. Когда она была надета на него, внутри нее уже не оставалось свободного места и ей было нечем дышать.
По рассказам ее наблюдательных подруг, такой крупный член, мог быть только лишь у одного из присутствующих здесь мужчин, Игоря. Член ее Вити, был значительно меньше, зато Алена хвасталась, что у ее мужа просто невероятно большая, протыкающая ее насквозь дубинка. Значит, это мог быть только он. И как только бедная Алена терпит его. Теперь она тоже испытала его. Но тем не менее, она испытывала необыкновенно приятные ощущения.
— Терпи Леночка, если ты решилась играть в эти дурацкие игры, — прошептал ее сексуальный партнер, хорошо знакомым ей голосом Игоря. — Я не верю, что тебе это неприятно.
— Только не надо, Игорек, любить меня с такой страстью. Умерь свой пыл, иначе, я боюсь, что
— Значит, они тоже хотят секса с другими мужчинами.
— Твоя, милая женушка, Алена, тоже между прочим, решилась играть.
Елена молча сидела рядом с мужем и задумчиво глядя на пробегающие мимо освещенные окна домов, ощущала себя полностью удовлетворенной. После Игоря, ее нашел и не обращая внимания на ее сопротивление, с неожиданной страстью любил Вадим, вслед за тем снова Игорь и сейчас внизу ее живота легонько ныло от боли, но она чувствовала себя легко.
Олег мстительно и не простил ей того, что она с нескрываемой страстностью предавалась любви с Игорем, а Алена не простила мужа, в результате, после развода с ревнивым мужем, Елена приняла Игоря к себе. Она так и не смогла забыть возбуждающие моменты той памятной игры, продолжала вспоминать о нем.
А вот Алена, неожиданно для себя, осталась одна. Она оказалась не нужна ни Вадиму, который остался со своей женой, ни своему бывшему мужу Олегу, который неожиданно для всех, женился на незнакомой им девушке.
Ни о чем не жалея, Елена стала жить с Игорем и однажды почувствовав дурноту, узнала, что она в положении. В положенный срок, она родила сыну. Ее муж, почувствовал себя очень счастливым человеком.
2 февраля 2007 г.
Взрослые игры
Наш коллектив не очень дружный. Он обновился за последний год почти на 100%. Даже директор, его заместитель по общим вопросам и заместитель по сбыту — уволились. Все новые. Я работаю тут уже давно. И тоже увольняюсь. Фирму я люблю, я вообще ненавижу часто менять место работы. Но мне предложили больше и перспектив тоже больше, а тут я уже давно не двигаюсь.
Вчера мы провожали зама по сбыту.
Вечером после кафе всей толпой решили погулять по городу… В общем в конце концов сели на лавку пили пиво и трещали на разные отвлечённые от работы темы. И так до часу ночи. Пора уж было и по домам.
Девчонок в нашем коллективе не много, особенно в части той компании, которая собралась в этот вечер. С одной из них у меня был когда-то головокружительнейший роман, в результате которого мы оба развелись, но вместе так и не стали жить — накопились взаимные претензии, преодолеть которые оба не хотели. Она тоже была тут. Она и ещё две девушки — все, в принципе, подруги. В кафе мы седели рядом и мило так беседовали, шутили, и это очень даже могло привести нас в постель в тот вечер. Но я не хотел почему-то.
Итак, мы разъезжаемся, мне по пути с Олей и Аней — подругами моей бывшей возлюбленной. Поймали машину, договорились о цене сели (они сзади, я спереди) и двинули, сказав пока всем кто остался…
Едем, тут слышу…
— А может продолжим? — произнесла Аня, может в шутку, а может в серьёз.
— В кабак пойдём? — это уже я.
— Нет! Родители на даче, можно у меня посидеть…
— А что, не плохая мысль, — подхватила Оля.
— А… Давайте! Водки возьмём и… — снова я.
— Фиии… Давайте чё-нить попроще.
— Ань, ты шутишь или серьёзно? — перспектива выпить с двумя девчонками меня и смущала и казалась заманчивой одновременно.
— Я серьёзно! — сказала она — Вот здесь остановите — бросила уже водителю.
Мы вышли втроём, зашли в магазинчик, купили литр мартини, соку и пошли к её дому уже пешком. Благо было это недалеко.
Дома у неё довольно миленько, на этом всё описание квартиры!
Решили, что на кухне сидеть не будем и устроились в зале. Хозяйка очень гостеприимно накрыла небольшой столик, мы расположились вокруг, и началась непринуждённая беседа ни о чём. Прошло где-то час-полтора (мне ехать совсем в другую часть города) и Аня произнесла…
— Ты уже наверное не уедешь, поздно…
— А можно остаться?
— Да, я тебе тут на диване постелю.
— Спасибо.
Потихоньку разговоры зашли в тупик, и мы молча пили мартини.
Я вдруг решил предложить сыграть в карты, так как спать особо не хотелось, да и Оля уходить пока, вроде как не собиралась.
— А на что? — не помню кто сказал.
— А на раздевание, — я почему-то осмелел очень.
— А давайте! — это они уже хором.
Решили что не будем играть в дурака, очко или покер… Решили, что нужно что-нибудь попроще. Я вспомнил одну игру из детства и предложил играть в неё. Игра, когда ставки ощутимы, вполне реальный азарт развивает. Смысл такой… все карты раздаются поровну, если есть в веере две карты одинакового значения, но разной масти одного цвета (бубны и червы, крести и пик), то их можно скинуть, т.е. после раздачи карты на руках почти сразу значительно рядеют. После этого игроки тянут по кругу друг у друга карты и опять, если есть два валета (червей и бубнов), или там два туза (крестей и пик), шестёрки и т.п. (но нельзя, например, скидывать семёрку червей и семёрку пик) скидывают эту пару. Нельзя выкидывать только даму пик! Соответственно, тот, у кого на руках остаётся дама пик, когда все остальные карты скинули, тот проиграл. Да, чуть не забыл, чтобы восстановить справедливость, изначально первым тянет тот, у кого на руках дама крестей. Дама же крестей скидывается в первую очередь одна.
Игра быстрая, кон длится минуту, две… Но это пока все были в верхней одежде.
Скоро я снял свитер, футболку, носки (сжульничал, каждый носок проконал за отдельную одежду), ремень (опять сжульничал) и остался только в брюках, ну а под ними ещё конечно трусы.
К этому моменту Аня, например, была уже тоже только в джинсах и бюстгальтере.
На Оле вместо бюстгальтера была майка бесшовная и тоже джинсы.
Все в брюках, короче — осень всё-таки.
Девочкам определённо фартило, и я в следующей партии остался в одних трусах. Естественно я не мог позволить себе снять брюки просто так, устроил небольшое шоу, типа стриптиз, под музыку с музыкального канала.
Компаньонки по игре, естественно аплодировали, а глазки то у них заблестели, этого я не мог не заметить.
Но видимо удача решила переметнуться на мою сторону и в следующем кону, Аня должна сняла джинсы, а в следующем Оля. Шансы почти уровнялись. Они никакого стриптиза не исполнили… На что я конечно же посетовал…
Итак, следующий кон.
Оля вышла, у меня валет пик, у Ани две карты, естественно валет и дама пик. Я тяну. Тяну даму пик, вот блин! Она — снова вытягивает даму! И так несколько раз, пока я наконец то не выдернул валета крестей. Ура! Она же выругалась… Посмотрела на меня в упор глазами в которых читалось возбуждение, азарт, желание и ненависть одновременно, перевела взгляд на Олю, снова на меня, и так же пристально глядя на меня расстегнула бюстгальтер и откинула в его сторону. После чего села, очень ровно, выгнув спину, словно её заставляли держать осанку. Мне очень хотелось опустить глаза на её грудь, но я сдержался; сделал вид, что она меня не интересует. Хотя краешком я всё ж таки заметил как она (грудь) подпрыгнула, освободившись от бюстгальтера. Я с комом в горле выдавил…
— Сдавай!
На этот раз из игры вышел первым я. Откинувшись в кресло я наблюдал, как Аня оставила Олю без майки. Её грудь я рассмотрел. Хорошая такая, упругая грудь, соски само собой торчали, но это было заметно ещё и через майку.
Итак, мы втроём сидим в трусах, за маленьким круглым столом, т.е. не спрячешься, как я думал, но ошибался.
Пришло время Оле снимать трусики! Наверное, если бы выиграл я, она бы отвертелась, от этого, найдя поддержку в Анином лице. Но её снова "сделала" Аня. И конечно она желала заполучить свой трофей!
Оля спустилась с кресла на ковёр, так что уже не было видно нижней части тела, проделала там какие-то манипуляции, положила свой проигрыш на стол и, видимо, уселась на коленах.
— Я выбываю?
— Да, мы будем доигрывать с Аней! Я сдаю?
— Сдавай!
— Стоп!!! — я решил немного сменить правила — Давай так, я сдаю на троих, если проиграешь, ты снимешь трусики, если я проиграю, то я сниму. А если проиграет Оля, мы с тобой снимем их одновременно!
Казалось, что это вполне логично. Оля идею подхватила, и Аня практически тут же согласилась…. Видимо Оле сегодня не "пёрло" совсем или в этот раз она даже хотела проиграть, но, в общем, снова проиграла. Настал момент истины. Мы одновременно выдохнули, в этом выдохе было и разочарование проигрышем и удовлетворение победой — одновременно!
Последовав примеру Оли, мы спустились на пол, где освободились от остатков белья и также сели на колени. Сидим вокруг столика, теперь уже голые и молчим, смотрим друг на друга.
Я разлил по бокалам оставшийся мартини…
— Ну, играем ещё?
— А теперь на одевание? — спросила Оля.
— Ну… может на желание?!
— Нет! — Сказали в один голос они.
— Вообще в карты больше не хочу, — добавила Аня.
— Ну ладно… Выпьем? За нас красивых и голых!
Смех немножечко разрядил обстановку. Звон бокалов. И нет мартини… Осталось только допить сок.
— А может, в бутылочку сыграем? — спросил я.
— На желание опять? — лукаво спросила Оля.
— Нет! В бутылочку принято играть только на поцелуи!
— Вау!
— Вау!!! Ты будешь с нами целоваться?
— Буду!
— Окей! Я согласна!
— И я!
Я, вспомнив детскую считалочку, выбрал первого ведущего. Почётное право первой крутить "волчок" выпало уважаемой хозяйке вечера (или ночи).
— Давай, Аня, не подведи! — прошептала Оля.
И Аня не подвела… Горлышко бутылки из под мартини оказалось аккурат нацелено между Олиных грудей.
— Ну, девочки… Целуйтесь! В губы!
Они едва коснулись губ друг друга…
— Так нечестно, целуйтесь по настоящему!
— Ооой! — прорычала Аня, взяла Оля за затылок притянула к себе и они поцеловались "по взрослому"…
— Крути ты… — бросила Аня обалдевшей Оле.
— Н-да… — произнёс я…
— Что такое?
— Да так… Может спать пора? — жестом, который они не могли не заметить, я стянул с кресла вою футболки и накрыл ею пах…
— Что такое?! — уже более настойчиво вопрошала Аня.
— У него, наверное, эрекция, — будто шепотом произнесла Оля, но так чтоб я слышал.
— А это мы сейчас проверим, — она обошла край стола на четвереньках и схватила за край моей футболки, потянула на себя…
Сопротивляться я не мог и вот почему… когда она встала на четвереньки, моему взору открылось сразу два чуда — её попка и её грудь в новом ракурсе. Попка смотрелась просто восхитительно в полумраке, такая круглая с гладкой кожей, со свежим загаром и белым следом от плавок. Груди полными налитыми каплями свисали под собственной тяжестью так, что их хотелось просто сорвать как яблочки!
— Точно! Эрекция! — я оглянулся, оказалось Оля в той же самой позе выглядывает из-за другого края стола. Нет, не выглядывает, а смотрит на мой эрегированный пенис с непонятным выражением лица. Да на её лицо, я толком и не смотрел. Я рассматривал её грудь и её попку. Она не такая загорелая, как Аня, но это ей не портит, даже наоборот. Белизна её кожи просто идеально сочеталась с её округлыми формами. Её грудь так же смотрела соками в пол, будоража мою фантазию.
Вдруг я понял, что у меня отвисла челюсть. Попытался взять себя в руки, глянул на стол и обнаружил, что горлышко бутылки уставилось мёртвым Глазов в сторону моего правого плеча. Себя в руки я так и не взял, зато в левой руке Ани оказался "гвоздь" программы. А Оля уже просто жаждала отдать мне проигрыш, и, взявшись за мой подбородок, очень нежно (что было весьма неожиданно, т.к. я ожидал страстного жёсткого поцелуя) поцеловала!
Я закрыл глаза от удовольствия, в попытке насладиться этим поцелуем. Но она прервалась…
— Аня! — одновременно с этим её возгласом я открыл глаза, увидел широко открытые её глаза, направленные в ту сторону, где была Анина рука, и почувствовал как почти так же нежно, как Оля меня за секунду до этого поцеловала, так же нежно Анины губы обхватили головку моего члена.
Я тоже уставился в том же направлении…
Аня сделал несколько движений губками и язычком, причмокнув, оторвала свой ротик от него, подняла взгляд в нашу сторону и сквозь улыбку победительницы произнеслаR
Упрашивать меня было не нужно, ибо пока милая хозяйка дома устраивала прогулку по постели, я не мог свести глаз с её полосочки, разделяющей её обалденную попу на две равных половинки. Я просто хотел туда проникнуть всем телом! Да ещё и Оля в это время опустилась на колени передо мной, и нежно массировала одной рукой яички, другой ствол пениса, целовала она при этом мой живот… Короче, я готов был на многое в этот момент. Не знал только, на сколько меня хватит.
Я направился в сторону кровати, взобрался на неё, встал на колени и приблизился к Анне. Ольга в этот момент поглаживала мои ноги, бёдра, ягодицы, спину…
— У тебя есть презервативы? — спросила Аня.
— Нет.
— И у меня нет, — сказала Оля.
— У меня тоже… Но я хоть таблетки пью, я ты что будешь делать? — обратилась она уже к ней.
— Я тоже пью! — ответила Оля.
— Отлично! И контрольный вопрос… кто-нибудь болен чем-нибудь не хорошим?
— Нет, — сказала Оля.
— Нет, — сказал я.
— Замечтательно! Я тоже здорова! — Аня погрузила головку моего члена в ротик и начала новую игру с ним. Она делала просто потрясающие вещи. То проталкивала его в глубь, то легко целовала в самый кончик, то язычком вверх-вниз. Ладонь правой руки я положил на её голову…
Оля тем временем приняла то же положение,… что и я, прижалась своим жарким телом к моей спине, обняла одной рукой, второй гладила мой живот, изредка опускаясь пальчиками к основанию Аниной "игрушки", едва касаясь губами, целовала мою шею и плечи. Я правой рукой гладил и слегка мял её чудесную попу…
Аня прекратила свою партию и, толкая от себя, сказала…
— Ляг!
Оля потянула меня за плечи, я отклонился назад, лёг, выпрямил ноги, и понял, что лбом упираюсь в нечто приятно мягкое, влажное и нежное… Поднял глаза и увидел, что головой упёрся в Олин лобок. Я протянул руки к её талии и потянул её на себя. Она опустилась на свои руки, разместив их на кровати в районе моей грудной клетки.
Я ткнулся носом в её набухшую вульву, запах нового женского начала добавил опьянения, наконец-то сориентировался на местности и язычком добрался куда нужно! Как только я расправил "лепестки её бутона", нектар просто хлынул сладким потоком в мой рот. Я начал ласкать её эпицентр наслаждения…
Тем временем Аня уже погрузила мой член в себя.
— О, Боже мой, как хорошо, — выдохнула она почти шёпотом.
Опустила руки рядом с Ольгиными, и начала движение тазом, сначала медленно, затем слегка ускорив темп…
Я увлёкся Ольгой и через стук крови в ушах вдруг до меня стал доходить двухголосый стон. Оля больше произносила что-то вроде "Ах!", а Аня просто "А!"…
Меня это завело так сильно, что я понял, что я вдруг явственно осознал, что в течение нескольких ближайших Аниных толчков сдержаться просто не смогу, и тоже начал мычать…
Видимо она чувствовала то же самое и резко ускорила свои движения.
Оля вдруг начала просто сопеть, будто стиснув зубы.
Не знаю какая жидкость покинула тело хозяина первой, а может это случилось одновременно, но где-то в то самое время, когда я "выстрелил в Аню" (она, кстати, будто не почувствовала этого и продолжала ещё какое-то время), моё лицо просто облило горячим соком из раскрывшегося Олиного "цветка". В это самое время Оля прекратила свои несильные движения таза, как-то расслабилась вся, я понял, что она кончила. Нежным движением языка я попытался собрать все капельки её эякуляции, но видимо она уже не могла больше терпеть и просто упала рядом, громко дыша…
В этот момент, моя эрекция начала слабеть, но Аня продолжала, причём её движения теперь имели большую амплитуду, и вниз она двигалась резкими толчками. Свои руки она положила на голову. Снова прогнув спину. Я чувствовал, как под ней скапливается "сексуальный коктейль". Вдруг она закричала… "Да! Да! Да!", сделала ещё пару движений, замерла, расслабилась, наконец. Приблизило своё лицо ко мне. Её тяжёлое дыхание до сих пор сопровождал "цветочковый" аромат мартини. Я поглаживал её правое бедро, а правая моя рука лежала между Олиных ног, и пальчиком я легко касался преддверия влагалища, в котором только что купался. Аня полежала на мне ещё пару минут, отдышалась, привстала так, что я "выпал" из неё и тоже упала на спину слева от меня…
Кажется, я уснул, кажется, мы все уснули, или не все… Не помню на сколько я отключился, на пять минут или на пару часов, но очнулся от того, что почувствовал прикосновения к моему телу и вообще потихоньку становилось просто шумно. Аня прижалась ко мне сбоку и гладила мои плечи, руки, грудь, живот и целовала шею. Левая её нога лежала на моей. Оля тоже проснулась, видимо от Аниного шороха. Поскольку она лежала, по отношению к нам, вниз головой, то чтобы увидеть что происходит, подпёрла голову рукой, облокотившись. Левой рукой погладила сначала себя, помяла грудь свою, свой венерин бугорок и переложила её на мою ногу и также начала её гладить. Мы с Аней а это время перешли в глубокий поцелуй. Оля, осознав, что её рука практически рядом с моим членом, приблизила её к нему, кончиками пальчиков начала с ним заигрывать. Перебираясь то на яички, то на пенис, который, от такой игры начал оживать. Аня сама не заметила, как коленом упёрлась в мою промежность, так что затруднила Оле свободный доступ к моему детородному органу. Оля вздохнула, сменила позу, приблизилась ближе и погрузила всё ещё мягкий, но уже наливающийся член в свой ротик. Естественно, это подействовало возбуждающе, и она продолжала уже с эрегированным.
Аня сказала мне…
— Так было здорово, но я ещё хочу, — и вопрошающе на меня посмотрела, чуть опустив кончики губ вниз.
— Я — за!
На что Оля среагировала так… она одной рукой отодвинула Анину ногу, другой продолжая держаться за член, взобралась на меня верхом, спиной к нашим лицам, устроилась поудобнее и начала опускать свою попку вниз, вводя его в своё лоно. Когда ввела, положила свои ладошки на мои колени и начала движение вверх-вниз.
— Тогда ты иди сюда, — сказал я Ане и потянул её за ногу, перемещённую Олей на мой живот. Получилось, что она тоже села на меня. Они седели спиной друг другу, Оля продолжала движение.
Я потянул Аню уже за бёдра к своему лицу. Она поддалась не сразу, но потом переместила свою "складочку" прямо к моему рту, я положил ладони на её попу и прижался к своей цели губами. Обхватил клитор и начал ласкать его языком, постепенно увеличивая темп. Она не смогла долго простоять на коленях и уперлась руками в спинку кровати.
Снова их стоны начались одновременно. Олю я почти не слышал и видел, зато ой как чувствовал! Оля опять кончила быстрее Ани, я же мог ещё потерпеть, но она не остановилась и после оргазма, поэтому не вытерпел и кончил тоже. Не думаю, что я много семени произвёл в этот раз, но потоки из её влагалища не останавливались, пока она не слезла с меня…
Аня же, как будто, и не собиралась кончать. Казалось, она наслаждается процессом. Хотя двигала она тазом поактивнее, чем это делала Оля, когда я вылизывал её. Оказалось, что всё-таки это иллюзия, поскольку она вскоре тоже забилась в экстазе, и я почувствовал вкус её сока, смешанного с моей спермой. Когда она полностью разрядилась, то соскользнула вниз по моей груди и животу, по лужице, оставленной мной и Олей и легла на меня, страстно поцеловав в очередной раз.
— Идите сюда, — Оля звала нас к себе куда то. Как оказалось, она просто предлагала нам переместить головы на другой край кровати. Там где лежали подушки. Нам пришлось развернуться. Я вот думаю теперь, почему нельзя было подушки переместить к нашим головам…
Вот теперь мы точно уснули.
Проснулся я, когда за окном было уже светло. День был уже.
Что может быть прекраснее, чем удовлетворить двух девчонок? Это проснуться с ними в одной постели! Я лежал на спине, а по бокам от меня в обнимку со мной лежали они — мои сотрудницы и любовницы этой ночи. Их лица были безмятежны. Оля лежала чуть отстранившись на моей левой руке и локте своей правой, при этом сосала большой палец своей левой руки! Аня лежала на моей груди, а её свободная правая рука лежала на Олином бедре. Из нас троих накрыта простынёй была только Аня, да и та — частично. Видимо жар наших тел просто не мог нам дать замёрзнуть.
Я пролежал в таком, сказать приятном — не сказать ничего, положении пока они не проснулись. Хотя я отдавал себе отчёт, что руки мои уже не чувствуются, но мне было всё равно.
-Кошмар, что тут было? — сказала Оля, едва открыв глаза.
— Мля…… — произнесла Аня и картинно ударилась лбом о бою грудь.
— Ну… Вы ещё скажите, что ничего не помните!
— Я помню, но именно это меня и смущает! — Оля, однако, не выглядела смущённой, — Неужели я на это способна? Анька, мы напились, что ли, вчера?
— Вроде не сильно…
— Не сильно, не сильно! — сказал я, — Подъём, развратницы! Надо позавтракать!
— Скорее пообедать, — произнесла Аня, после того как глянула на часы на столике у кровати.
Мы встали и пошли в душ, правда девчонки наотрез отказались мыться вместе, мотивируя тем, что там мало места, поэтому пришлось по очереди. Хозяйка дала нам по полотенцу.
Завтракали молча. Я пытался взглянуть в их глаза, но они их постоянно отводили…
Когда ловил Анин взгляд, она делала вид, что смущается, хотя улыбка читалась очевидно.
Оля, вообще, смотрела в свою чашку с кофе.
— Девчонки, ну чего вы, а? Неужели не понравилось?
— Понравилось.
— Даже очень.
— Ну, так может, повторим?
— Нет! — как отрезали! После завтрака я оделся и ушёл.
Я почему-то думаю, что действительно уже не повторим. Скоро я тоже покину эту компанию, уеду в другой город. Они останутся тут, не знаю, как смогут в глаза друг другу смотреть или может они это планировали. Одно могу сказать с уверенностью — всем понравилось.
Взрослые игры
Мне было 19, когда это произошло. Я боролась за свою свободу из всех сил, но он был слишком силен для меня и главное, делал все очень умело, как будто занимался этим каждый день или специально учился. Поэтому все мои усилия были напрасны. Он связал мне руки за спиной и усадил на стул. К сожалению, в тот день я была в очень не выгодной для меня одежде. Я всегда любила деловой стиль одежды- блузки, чулки, всегда носила короткие юбки, потому, что у меня неплохие тренированные ноги, подчеркнутые туфлями на высоком каблуке. Это всегда привлекает взоры мужчин. И мне это нравилось. В такой юбке я и была тогда. При борьбе она задралась, приоткрыв резинки пояса и кружевную отделку чулок. И сейчас, когда все уже прошло, я часто задаю себе вопрос, знал ли Андрей, что в тот день я буду в чулках и захотел ли он поступить со мной также, если бы я была бы в брюках. А тогда связанные руки не позволяли мне одернуть юбку и не привлекать внимания Андрея ко мне. Скромная свободная шелковая блузка с длинным рукавом также выбилась из под юбки и вдобавок расстегнулась на несколько пуговиц. Я сидела в состоянии полной беспомощности. Стул стоял так, что я могла видеть себя в огромном зеркале, что висело на стене. "Расслабьтесь — сказал Андрей, (он обращался со мной на вы), и позвольте мне делать с вами все что мне хочется.. Поверьте, это просто забава, милая девушка, точнее игра в похищение". Но мне было не до игры. Андрей сразу предупредил, что не собирается причинять мне вреда, если я не буду вырываться или кричать Я умоляла пощадить и не трогать меня .Но Андрей снова сказал, что привез меня сюда только для того, чтобы поиграть в одну игру. Игра заключалась в том, что он меня будет связывать в разных позах. Я тогда спросила, значит ли это, что меня не будут подвергать насилию и раздевать. На что Андрей засмеялся и сказал, что если я буду хорошо себя вести, то насиловать он меня не будет, но раздевать будет обязательно, просто может не сразу. Хотя в конце концов он обязательно разденет меня полностью и привяжет в такую позу, что все мои женские прелести будут прекрасно видны и доступны. При этом отметил, что моего согласия он и не спрашивает, а просто информирует. После этого он достал откуда-то большой моток бельевой веревки, поднял меня со стула и принялся многократно обвязывать мое тело, вначале ниже грудей, затем выше. Шнур проходил через плечи, уходил крест-накрест назад, переплетался где-то под лопатками. Затем Андрей отошел и осмотрел меня со всех сторон. Видимо, он остался доволен своей работой, потому что подвел меня к кровати и усадил на нее. "Теперь мне предстоит заняться нижней частью вашего тела. Позвольте мне посмотреть, во что вы одеты"- сказал он. Опрокинув меня на спину, он обхватил мои ноги под колени и поднял вверх. Юбка упала с моих бедер, приобнажив мои ноги и ягодицы. Он увидел мои чулки черного цвета с красивой узорной резинкой. Такого же цвета были и трусики. Я ощущала полнейший дискомфорт от этой ужасной позы и попыталась вырваться.. Но после короткой борьбы я снова поняла что это бесполезно. Чувство стыда предательски выступило на моем лице. Андрей засмеялся и сказал, что я наконец-то осознала реальность и факт того, что со мной делают. Он поднял меня, затем совсем расстегнул мою блузку, бюстгалтер и приспустил все это назад на спину. Мои связанные руки не позволяли ему снять их совсем. Но я уже была полуобнажена! То, что я так берегла, что не показывала даже на пляжах, тщательно переодеваясь и опасаясь, чтобы кто-нибудь за мной не подсмотрел, было полностью открыто и доступно для мужчины. Правда, этот мужчина видел сейчас только мою обнаженную спину Но ведь ему ничего не стоило развернуть или даже опрокинуть связанную девушку на кровать и тогда:Но Андрей повалил меня на живот, и собрал всю мою снятую одежду в комок около кистей связанных рук. Затем, достав еще один кусок шнура он сильно свел мои локти друг к другу, и связал их. После трех-четырех витков мои плечи были сильно откинуты назад, а груди напряглись и выдались вперед. Все это делалось Андреем с целью снятия всей одежды с верхней части моего тела . Конечно, он мог просто развязать на время мои кисти рук, снять всю одежду и снова их связать, Но, видимо, ему хотелось, чтобы я поняла, что ни на секунду не буду свободна, что я его пленница и нахожусь в его безграничной власти. Но и даже после того, как Андрей связал меня еще в одном месте, он не развязал мои кисти, а отпустив меня на секунду, достал из чемодана небольшой длины черный ремень. Я очень испугалась и с большим волнением следила за его действиями, так как не могла понять его намерения. "Если он хочет меня бить, то для этого ремень очень короток. Связать меня еще надежнее — но и так я не могу пошевелить руками"- были мои мысли. Андрей, тем временем обхватил руками мои волосы, раскиданные по моим обнаженным плечам и спине, и откинул их на затылок, обнажив шею. После этого он приподнял мою голову за подбородок, обернул ремень вокруг моей шеи и несильно застегнул его на застежку. Получилось нечто вроде ошейника. "Не беспокойтесь, сказал он. -Это для того, чтобы та веревка, которой связаны ваши локти не соскочила бы вниз. Я сцеплю ее вот с этим кольцом на ошейнике". Сказав это, Андрей пропустил конец шнура, которым были связаны мои локти через кольцо ошейника и натянул его, завязав на узел. И только проверив надежность узлов Андрей развязал веревки связывающую кисти моих рук и сдернул с меня блузку и бюстгалтер. Я попробовала пошевелить руками и ослабить путы, но Андрей быстро скрестил мои конечности и связал их веревкой снова. "Ну вот, вы наполовину и готовы" -сказал он. Первая часть была завершена. Затем Андрей, обхватив меня за плечи, повернул боком. "У вас великолепные груди. И знаете, особенно они хороши потому, что все мышцы вашего бюста оттянуты назад, руки не мешают, а откинутые плечи остренько торчат" . Еще миг и я лежала на спине на связанных руках. Еще никогда в жизни я не была в таком беспомощная и доступном виде. Помню, как рука Андрея дотронулась до моей груди, сначала нежно, затем более нетерпеливо и агрессивно. Я застонала, но мой стон не был понятен даже мне самой. Или это был стон от унижения, которым меня подвергали, или: Или это было чувство пробуждающейся женщины, какое-то далекое и еще неосознанное. Но Андрей не дал тогда мне разобраться в своих ощущениях. Он снова резко перевернул меня на живот и придавил коленом мои ягодицы так сильно, что я вынуждена была прираздвинуть ноги. Мои руки были сильно прижаты к ягодицам, как бы прикрывая их от всевозможных нападок. Андрей заметил это тоже и улыбнулся. "Вы правы, я думаю, что необходимо подвергнуть это место небольшому наказанию .Это вам за оказание сопротивления. Правда, кажется, я последний раз наказывал девчонок, когда учился в школе. Помнится, мы часто забавлялись с ними, давая им коленкой по этому месту. Мы ловили их, заводили руки за спину, (мы называли это концлагерь), а когда тело девчонки прогибалось и наклонялось вперед поддавали коленкой. Но вернемся к вам. Мы уже не дети. И игры наши будут посерьезнее". Андрей снова открыл чемодан и достал оттуда небольшой предмет, похожий на шар с пропущенным шнурком посередине. "До сих пор вы не пытались кричать или звать на помощь — сказал он, но я не уверен что вы будете себя вести также при наказании". Он навалился на меня своим телом , снова откинул мои волосы на затылок, повернул голову на бок и резким движением вставил шар мне в рот. "Этот кляп не причинит вам хлопот, но кричать вы уже не сможете, разве только постанывать". С этими словами Андрей завязал концы шнура пропущенного через середину кляпа сзади на моей шее. Я приготовилась к чему то страшному. Даже последняя ниточка позвать в случае ч
шего тела я познакомился, но о нижней не знаю почти ничего". Рука Андрея коснулась моего колена и заскользила вверх. Дойдя до нижнего края юбки она захватила его и продолжила свое движение уже вместе с ней. Медленно Андрей задирал подол моей юбки все выше и выше. Наверно, его взору уже открылась узорная резина черных чулков, замочки пояса, его резинки, трусики, низ ягодиц. Меня охватила дрожь. И в этот момент Андрей вдруг резко снова опустил юбку, прикрыв меня. "Нет, это будет не так просто"- сказал он.. В его руке очутилась длинная, наверное, с метр круглая палка, с концов которой свешивались веревочные петли. В следующий миг Андрей снова перевернул меня на спину. Одну из петель он накинул на лодыжку одной из моих ног и оставшимся концом закрепил ее. Затем, сильным движением, широко раздвинул мои ноги. Я все поняла! Андрей накинул петлю на вторую мою ногу и закрепил ее аналогичным образом. Мои ноги раздвинуты были чуть ли не на метр! Андрей сделал небольшую передышку, затем достал еще один отрезок веревки, привязал его за середину палки, как раз по центру между моими раздвинутыми ногами, а другой конец пропустил через переднее кольцо на ремне, которое было вокруг моей шеи. Обмотав конец шнура на руку Андрей начал медленно тянуть его на себя. В результате, мои ноги против моей воли стали подтягиваться к туловищу. Именно это Андрей и называл подготовкой к экзекуции. В конце концов я буду вынуждена принять позу, при которой мои широко раздвинутые и привязанные к распорке ноги будут подняты высоко вверх. Юбка упадет сама, открыв обзор и доступ к моим ягодицам, бедрам и промежности. Я поняла, что это случится очень скоро . Но Андрей не торопился. Подняв ноги на 20-30 см он закрепил конец веревки и отошел на несколько шагов, что бы посмотреть на меня со стороны. Тогда еще бедра и ягодицы не были особенно видны. Андрей снова подошел ко мне, распахнул полы своего пиджака и принялся расстегивать пряжку брючного ремня. Сердце у меня упало! "Вот оно! Он все таки хочет меня изнасиловать!" Но Андрей неторопливо стал выдергивать ремень из шлевок своих брюк. Достав его, он согнул его пополам и несильно попробовал удары на руку. "Я думаю, что он придется по вкусу вашим ягодицам — сказал Андрей. — Можете рассмотреть его поближе". Он положил ремень около моей головы так, что я вынуждена была его видеть и представлять себе его в действии. А то что это действие наступит через несколько секунд, я уже не сомневалась. Действительно, Андрей снова развязал шнур, поддерживающий мои широко раздвинутые ноги и резко потянул его. Мои ноги вздыбились вверх так сильно, что коленки почти коснулись груди, а ягодицы приподнялись над кроватью настолько, что обнажился низ спины.. Не теряя времени Андрей закрепил конец шнура крепким узлом и выпрямился. Моя поза была ужасна! Со связанными за спиной руками, с кляпом во рту, с распятыми ногами на всю ширину, которая только была возможна, она открывала вид на мои ягодицы, бедра и промежность. Все это было распростерто и выставлено наружу. Конечно на мне были трусики, но разве они могли что-нибудь прикрыть! Тем более, что от долгой борьбы и попыток вырваться, они врезались между ягодицами. Резинки чулок и пояс также были очень тонки, чтобы что-либо прикрыть. Эта унизительная поза так была нетерпима мне, что я снова принялась извиваться как только могла, стремясь хоть каким-нибудь образом прикрыть себя от взора мужчины. "Я же велел вам вести себя как следует. -незамедлительно последовали слова. -Вы меня видимо не поняли. Я слагаю с себя все обязательства не воспользоваться вашим беспомощным состоянием"- сказал Андрей, и с этой минуты буду обращаться с вами как со своей пленницей и вправе делать все, что мне хочется". У меня упало сердце. Все, что хочется: Изнасиловать… У меня были мужчины и раньше, но еще никто никогда меня не насиловал. Конечно, я часто слышала про это от разговоров своих подруг, подвергнувшихся этому испытанию. Как правило, изнасилование происходило быстро. Одну из них, возвращающуюся поздним вечером домой, ударили по лице, повалили на землю и она даже не успела что либо понять, как все кончилось. Другую какой-то пьяный алкаш изнасиловал в лифте. Он зажал ей рот, и угрожая ножом заставил повернуться к нему спиной. Он задрал ей юбку, приспустил трусики, и наклонив ее, закончил тоже через несколько секунд. Но тогда со мной было все по иному. Андрей не бил меня, не угрожал расправой, он был очень вежлив по своему, даже галантен. Было примечательно даже то, что он связывал меня очень мягкой веревкой, умело не причиняя боли, и даже через столько времени нахождения в этом состоянии, я не чувствовала никаких неудобств. При этом Андрей мог уже не раз меня изнасиловать, но почему-то все же не делал этого, хотя я видела в нем это желание, и не только на его лице. Я тогда не могла понять всего этого, и во мне, наряду с постепенно угасающим страхом и осознанием неизбежного, стало появляться желание понять этого человека, столь нетрадиционно ведущего себя с женщиной. Но подвергнуться насилию:О, нет! Оставалась, правда, еще капелька надежды, что Андрей отвяжет мои ноги от распорки, для того, чтобы снять с меня трусики и, может быть, эта оттяжка времени что-нибудь даст. Но я ошиблась. В руке Андрея появились маленькие ножницы. Он наклонился близко ко мне и, подцепив с одной стороны мои трусики, разрезал их. Взявшись за их край, он взглянул мне в глаза. "Сейчас я сдерну их с тебя. Тебе страшно?" Я закрыла глаза и замерла. В следующий миг обрезки трусиков были в руках Андрея, а мое распростертое тело перед его глазами. "Да, ты красива и желанна,- сказал Андрей,- просто в тебе еще не проснулась женщина. Пройдет немного времени и ты начнешь мечтать, что бы с тобой сыграли снова в эту игру". Говоря это, Андрей нежно, но настойчиво ласкал область около моего отверстия, порой неглубоко погружая пальцы в него. И тут во мне начало пробуждаться желание. Предательское желание, чтобы он делал это еще и еще. Я настойчиво гнала эту мысль, но она приходила ко мне снова и снова. Я уже хотела своего мучителя. Я понимала, что он взял меня не силой, а тонким знанием моей психики, психики женщины, которая хочет быть завоеванной и подчиненной. Андрей ласкал меня уже четверть часа. И тут, когда я не могла думать о ничем другом, кроме мысли, что он входит в меня, он неожиданно прекратил свои ласки. Одну за другой он начал быстро развязывать мои путы.Через пару минут мои руки и ноги были полностью свободны. Но мой мозг, одурманенный новыми, неизвестными мне ощущениями — ощущениями сладости подчинения -теперь в плену был он. Я ничего не понимала и не соображала. Помню только, как я взяла веревку, валявшуюся на полу, подошла к Андрею и тихо сказала: "Свяжи меня. Пожалуйста"."