Воровка
… Твёрдый член Максима уперся в Дашину попку. Девочка вздрогнула.
— Максиииим! Ну может не надо? – заныла девочка.
— Надо-надо! Воровка хренова!… Захотелось взрослой побыть? Вот и пожалуйста! Расслабься и получай удовольствие!
«Расслабься!» Он издевается?!
…О, да, он издевался. Максим был слегка удивлён, увидев сквозь сон, как его соседка Даша забралась к нему на второй этаж и пытается втихаря стащить из его куртки сигареты. Пойманная на месте преступления четырнадцатилетняя воровка пыталась сбежать, но хлопнувший люк второго этажа отрезал ей пути к отступлению.
— Значит, сигаретами балуемся? – поинтересовался Макс. — А карманных денег уже не хватает? Стрелять влом?
Даша молчала. Да и что ей было сказать? Что сестра Макса, Маринка, взяла её «на слабо» спереть у братца пачку Парламента?…
— Трахну Ну, и что мы будем с тобой делать? Надо же тебя как-то наказать, — задумчиво пробормотал Макс, подходя к девочке и окидывая взглядом ей фигурку. Маленькие грудки намечались под желтым топиком. Аппетитная попка, под обтягивающими шортами. Трахну её, решил Макс. В задницу. Целка не пострадает, да и не расскажет она никому, ухмыльнулся он про себя.
— Значит так, маленькая воровка! Сейчас ты разденешься, отсосёшь у меня, а потом я тебя трахну. Начинай, я жду!
— Сдурел? Мой отец тебя грохнет, если я ему расскажу!
— А ты докажи! Я трахну твою маленькую девственную попку и ты ничего не сможешь доказать! А ещё представь, что отец с тобой сделает, если узнает, что ты куришь…
«Высечет», подумала Даша. Страх липкой паутиной окутывал сердце. «Папа! Не надо!…»
— Тебе помочь? – поинтересовался Макс, садясь на кровать.
— Я… сама… — «Чей это голос? Мой???»
Вздохнув, она отвернулась к стене и сняла с себя топик. Прикрыв рукой грудки, она повернулась к парню.
— Максим! Прости меня!!! Ну не надо, пожалуйста! — взмолилась она.
— Раньше надо было думать! – отрезал Макс. – Снимай шорты!
Даша нагнулась и сняла с себя шорты. Чудесная фигурка, отметил Макс. Его член давно уже начал набухать в ожидании секса.
— А теперь трусы, — приказал парень.
Даша закрыла глаза и сняла с себя трусики, почувствовав себя абсолютно беззащитной.
— Ну, иди ко мне, детка! – Макс снял с себя джинсы и трусы, высвобождая свой член.
Даша медленно, двигаясь как в кошмарном сне, подошла к кровати, на которой сидел Макс.
— На колени! – послышался приказ, и рука Максима, опустившаяся на плечо, заставила её встать на колени.
Сантиметров пятнадцать, наверное, промелькнуло в голове. Раньше она видела мужской член только в порнухе, которую Маринка ненадолго позаимствовала у одной из старших подруг. Даша вздохнула и взяла член в рот.Максим закрыл глаза от удовольствия. А девочка отлично сосёт! Интересно, где научилась? Макс открыл глаза и с удовольствием наблюдал, как пунцовая от возбуждения головка мелькает между алыми девичьими губками.
Прикольно! Даша вдруг поймала себя на мысли, что ей нравится происходящее. Не просто нравится, возбуждает: потрогав рукой промежность, она с ужасом убедилась – влажная. Как мне это может нравиться??? Меня заставил отсосать мой сосед, а я возбудилась от этого?! Кошмар!…
Её мысли были прерваны приказом:
— Хватит.
Даша с надеждой подняла голову: может, он всё-таки решил её отпустить?
Боже, как развратно это выглядит! Молодое, почти детское личико девушки, а перед ней покачивается в такт сердцебиению крепкий мужской член!..
Макс удовлетворённо хмыкнул.
— Садись на кровать и раздвинь ноги.
Даша покорно поднялась и села на кровать, стыдливо сведя ноги.
— Я же сказал раздвинуть ноги!
Девушка залилась краской, но всё же раздвинула ножки. Взору Макса предстала девичья киска, покрытая пушком светлых волос. Набухшие розовые губки блестели сочившейся меж ними смазкой. Максим встал на колени, и, наклонившись, нежно поцеловал полураскрытые от возбуждения губки. Потом он отстранился, любуясь зрелищем, и провел снизу вверх языком между губками. Даша вздохнула: ласки дарили ей неведомые ощущения, немного пугающие своей новизной, но…
Тем временем, язык Макса нашел маленькую вишенку клитора и стал нежно облизывать её. Даша стонала от наслаждения, выгибалась дугой, переполняемая чудесными ощущениями. Казалась, что внизу живота поднимается волна сладкой истомы, медленно, но всё сильнее нарастая и растекаясь вширь, захватывая всё тело. И когда она достигла своего апогея, и стала вдруг стремительно рушиться вниз, рот девушки широко открылся в беззвучном крике; долгий, протяжный стон вырвался из груди и… Тело как-будто свело судорогой и она, опустошенная, откинулась на кровать.
Когда она открыла глаза, Макс сидел рядом с ней на кровати, лаская рукой свой член.
— Что это было? – слова давались ей с трудом, в голове шумело, а по телу разливалась сладкая истома.
— Поздравляю
Девушка тихо вскрикнула:
— Больно!… Макс, не надо!…
Максим не остановился и под всхлипывание девушки, его пальцы проникли в попку.
— Расслабь задницу — полегче будет.
— Не могу!… Максим, мне больно! Прекрати!…
— Это наказание, — спокойно проговорил Макс. – И поверь, оно ещё не окончено, — сказал он, вынимая из попы пальцы.
Даша расслабленно вздохнула. Макс взял с тумбочки тюбик с детским кремом и смазал ей попу девушки и свой член. Отбросив тюбик в сторону, Макс медленно подошел к кровати.
Твёрдый член Максима уперся в Дашину попку, и девочка вздрогнула.
— Максиииим! Ну может не надо? – заныла она.
— Надо-надо! Воровка хренова!… Захотелось взрослой побыть? Вот и пожалуйста! Расслабься и получай удовольствие!
«Расслабься!». Он издевается?!
Макс крепко взял её за бёдра и стал медленно давить членом на Дашину попу. Вскоре головка начала раздвигать анус и проваливаться внутрь.
— Максиииим!… Ну пожааааалуйстааа…. – стонала Даша, пытаясь справится с тупой болью в анусе.
— Лучше расслабься – я всё равно трахну тебя!
— Как расслаааабиться?… Я не могу!…
— Тихо! – шикнул Макс. – Не ори так, в подушку уткнись. Представь, что пытаешь покакать, выдавить что-то из себя.
Даша уткнулась в подушку и попыталась сделать так, как сказал Максим. Через несколько секунд ей всё-таки это удалось и член провалился в неё, заполнив её попу целиком. Даша взвыла от боли, но подушка заглушила её крик.
Пока Даша старалась привыкнуть к боли и расслабиться, Макс с удовлетворением смотрел на девушку. Он упивался своей властью над этой …малолеткой. Он сейчас трахнет ей — и она никому об этом не скажет. Мало того, она придёт и попросит ещё!… Класс!
— Ну как, готова? — член Макса готов был уже взорваться от возбуждения. Какая узенькая попка!
Даша кивнула, не поднимая лица от подушки, и Макс начал двигаться в ней. Даше казалась, что её просто раздирают на части, и плакала она от боли, вцепившись в подушку побелевшими от напряжения пальцами. А Макса это только заводило и он вгонял член глубоко в её попу. Не прошло и минуты, как Макс напрягся, резко выдернул член из Дашиной попы, и, издав гортанный звук, кончил, залив спермой Дашину попу.
Боль начала утихать. Даша села на кровати, ойкнув от накатившей боли. Макс натягивал джинсы, не обращая внимания на девушку. Даша подняла с пола трусики, шорты и топик, и стала одеваться, стараясь не смотреть на Максима. Кошмар! Он ведь всем расскажет!… А кто-нибудь обязательно проболтается родителям: Завязав шнурки кроссовок, она всё-таки отважилась взглянуть на парня.
— Максим! Только пожалуйста, не:
— Я никому ничего не расскажу, — по слогам ответил Макс. — Обещаю. Я не собираюсь трепать об этом на все дачи.
— Спасибо: — вырвался вздох облегчения.
— При одном условии:
— Каком?…
— Ты будешь приходить сюда, когда я захочу, и мы будем ласкать друг друга. Обещаю, что больше не сделаю тебе больно. Если только сама этого не захочешь. Договорились?
— Да, — слово вырвалось и упало в звенящую тишину.
— Вот и отлично! А теперь — беги, — улыбнулся Макс.
Даша открыла люк и стала спускаться по лестнице.
— Чуть не забыл: держи! — в её руки упала пачка Парламента. — Ты же за этим приходила?…
— Да, наверное, за этим. Наверное.
Воровка
Я помню все, словно это было вчера, — сказала тетушка Вера. — Мне исполнилось тогда семнадцать лет, я была взрослой девушкой, но по-прежнему обожала сладкое, как ребенок . Игорь мне тоже ужасно нра- вился, и я придумала хитроумный план, чтобы его соблазнить.
Однажды, придя в нашу сельскую лавку, чтобы забрать заказанные нашей семьей товары, я, поддавшись искушению, украла крохотную баночку меда, пока продавец Игорь отлучился в подсобку. Не успела я засунуть банку под юбку, как он вернулся, но после того как с ним попрощалась, слегка кивнув головой, и гордо направилась к двери, я вдруг почувствовала, что мне на плечи опустились две огромные ладони. Именно на это я и рассчитывала, все шло строго по плану, но я тем не менее вздрогнула и, распрямившись, попросила оставить меня в покое тем же невозмутимым тоном, каким разговаривала бы с любым назойливым болваном. Но Игорь спокойно наклонился ко мне, приблизив губы к самому уху.
"Что-то у тебя сегодня странная походка, Вера", — прошептал он, легко приподнимая меня на цыпочки. Игорь ведь был огромного роста, настоящий богатырь. Я даже испугалась, что он порвет мне платье своими ручищами, но он быстренько меня отпустил и не спеша закрыл изнутри входную дверь. Тут уж я больше не могла оставаться невозмутимой: задрожала всем телом под тонким летним платьем, а потом и заплакала. Но Игоря это не разжалобило.
"Давай-ка зайдем сюда", — решительно сказал он, толкая меня впереди себя за прилавок. Я была в полном отчаянии, поскольку всю весну того года я каждую субботу отказывалась с ним танцевать. Именно потому что он был такой симпатичный, я не хотела стать такой же легкой добычей, как все те девицы, которых он соблазнял и тут же бросал. Мне доставляло удовольствие делать вид, что я его не замечаю, поскольку было нетрудно заметить, что это его выводит из себя. Но вот теперь я, кажется, все испортила.
"Ну, — сказал он, когда мы оказались в просторной подсобке, вдоль стен которой громоздились всевозможные товары, — куда ты спрятала то, что украла?"
Я почувствовала, что краска стыда заливает мне все лицо, но не могла выдавить из себя ни слова. Игорь подошел ко мне вплотную, так что я задом уперлась в большой упаковочный стол, стоявший в центре комнаты. А когда его холщовая рубаха прижалась к моей груди, четко вырисовывавшейся под тонким платьем, я прикрыла свои полушария руками. Но Игорь не сдавался:
"Ты сама достанешь или мне придется сделать это за тебя?"
Я была настолько смущена, что не могла ничего ответить, да еще к тому же от страха свело ноги, хотя я в глубине души и надеялась, что он не посмеет. Но уже в следующий миг Игорь схватил подол платья и задрал его вверх, так что цветастые трусики стали единственным, что скрывало мою наготу.
Да и то не совсем, поскольку банка с медом настолько оттянула их вниз, что Игорь тут же смог порадоваться, обнаружив, что и там у меня кудряшки светлые. Ни один мужчина до этого меня не видел голой, но Игорь насмотрелся за всех, прежде чем протянуть руку за своим добром, которое я у него стащила.
"Так вот оно что! Девица Вера всего-навсего жалкий воришка, — сказал он, поднося к моему носу баночку с медом. — А ты знаешь, что я за это могу заявить в милицию?" — "О, нет", — прошептала я, пытаясь прикрыться руками, но Игорь лишь ухмыльнулся и силой развел мои руки, а затем поднял меня и усадил на стол. Потом положил на мое заветное гнездышко свою руку. Более того, засунул палец внутрь, но я так громко закричала, что он отдернул руку. "Тише, подружка, я только хотел проверить, насколько ты целомудренна, ты ведь еще, кажется, девица?" — прошептал он, улыбаясь мне так, что я не могла понять, нравится ли мне эта его улыбка, а потом взял тот самый палец в рот и с задумчивым видом стал облизывать. Проделав эту процедуру, он принялся осторожно стаскивать с меня платье, а я, сама не понимая, почему это делаю, подняла руки кверху, чтобы помочь ему. Упали на пол мои трусики. Я лежала совершенно нагая на упаковочном сто- ле перед Игорем. Я знала, что мне следует прикрыться, но не могла этого сделать под его взглядом, от которого у меня по коже шли мурашки, и поделать с собой ничего не могла.
"Раз ты так любишь мед, дам тебе меду, — тихо сказал он, погружая два пальца в бан- ку. — Сядь". Я села и стала нерешительно слизывать мед с его огромных пальцев, которые он приставил к моим дрожащим губам. Это было настолько приятно, что через несколько секунд я напрочь забыла о своей робости и принялась жадно сосать, изнывая от нетерпения всякий раз, когда он вынимал свои пальцы. Но, окунув их в банку несколько раз, Игорь сказал, что это нечестно, если я вылижу весь мед одна.
Уложив меня бережно снова на стол, он стал медле
"Все, не надо", — простонала я в полубеспамятстве, и тогда Игорь так резко меня отпустил, что мой зад громко шлепнулся о столешницу. "А ты страстная", — сказал он, беря меня за руку. Я с некоторым недоумением ощупывала грубую ткань его брюк, прежде чем осознала, что именно он подсунул мне под руку. Потому что в следующий момент он выпустил своего жеребца на свободу, и это меня настолько огорошило, что я ухватилась за него и несколько секунд не отпускала и лишь после этого с легким вскриком отдернула руку. Я испуганно смотрела, а он стоял, молчаливо раскачиваясь из стороны в сторону во всей своей красе и нацеливаясь в ту часть моего тела, которую только что покинул его язык. Мысль, что он намерен попасть именно туда, заставила меня крепко сжать ноги, но одновременно я ощутила, как снизу меня охватывает сильный трепет, распространяющийся по всему телу.
"Не бойся", — прошептал Игорь, беря меня за ноги и разводя их до тех пор, пока его огромный конь не приблизился вплотную к моему гроту. Тогда Игорь стащил мой пышный зад со стола и держал его на весу, подложив ладони под круглые ягодицы. Я ухвати- лась руками за столешницу, но это было бесполезно, мне оставалось лишь надеяться, что он меня не уронит. Я закрыла глаза и приготовилась принять в себя все, что у него было.
Но ничего не происходило. Я долго лежала с зажмуренными глазами и ждала, но в конце концов осторожно приоткрыла их и увидела прямо над собой улыбающееся лицо Игоря.
"Сперва пообещай, что в следующую субботу пойдешь со мной танцевать", — шепотом сказал он. Тут я вдруг почувствовала, как ко …мне возвращается вся моя стыдливость, и, чтобы укрыться от нее, я снова зажмурила глаза и быстро, почти беззвучно прошептала то, о чем он меня просил.
В следующее мгновение я ощутила мощный толчок и вскрикнула сначала от боли, а затем от удивления, что он все же вошел в меня. Вначале было такое чувство, что он просто меня разрывает, но, когда набухшая головка оказалась внутри, мои влажные лепестки нежно сомкнулись вокруг гладкого ствола и пропустили его упрямца глубже внутрь, как это и полагалось. Ничего не могло остановить его на пути к заветной цели — потере моей невинности, а когда он к ней приблизился, то решительно сорвал ее раз и навсегда. Глаза мне заволокло туманом, и я услышала собственный крик.
Он задвигался в бешеном темпе, так что от его толчков я извивалась, как одержимая, совершенно не понимая, что со мной происходит, из моих уст со стоном вырывалось "да, да", за которым уже в следующую секунду следовало "нет, нет". Но уже через мгновение все, что я говорила, слилось в нечленораздельное мычание, а потом я просто стала дико орать. Это было вызвано судорожными сокращениями, начавшимися у меня между ног и разошедшимися мощными волнами по всему телу. Волны захлесты- вали меня снова и снова, но потом отхлынули, и им на смену пришел нежный пурпурно- красный свет, который струился откуда-то изнутри меня, словно насквозь просвечивая мое тело. Мне кажется, что на какое-то мгновение я покинула и Игоря, и его подсобку, но вернулась назад, когда он выгнул меня в дугу и громко застонал, а я одновременно ощутила, как внутри меня что-то изверглось и стало заливать все, что находилось глубокоглубоко во мне.
После этого его огромное тело упало в мои объятия, но отдохнуть ему не пришлось, ибо в тот же миг кто-то громко забарабанил в дверь лавки. Он быстрым движением заправил брюки и побежал открывать, а я продолжала неподвижно лежать на столе, слушая, как он обслуживает клиента. Я почти не дышала, когда Игорь забегал в подсобку за чем-нибудь из товаров. За горохом, мукой, табаком, сахаром, селедкой, пеньковой веревкой. За всем, кроме баночки с медом…