Вероника вышла из такси и осмотрелась. Прямо перед ней вырастала громада двадцати четырёх этажного дома, в котором она сняла комнату. Удивительно по низкой цене, процентов на 20 ниже рыночной. Всё потому, что комната была в трёхкомнатной квартире, правда, улучшенной планировки, но с соседкой. Она же и хозяйка. А сдавала она комнату по простой причине – рассталась с молодым человеком, а жить привыкла не одна, ей было не по себе в пустой квартире. Поэтому и сожительницу подобрала как можно скорее, и через знакомых. Да, у них были общие подруги – две девушки, которые жили вдвоём и про них ходили всякие слухи. Вероника думала про это, пока шла по лестнице дома на третий этаж.

Хозяйку квартиры Вероника видела пару раз, один раз на вечеринке, которую устраивали те самые подруги – Мила и Лиля, а второй раз, когда знакомилась с квартирой. И оба раза Марина – хозяйка квартиры, произвела благоприятное впечатление на неё. Симпатичная молодая особа двадцати двух лет, стройная, с длинными волосами до спины, огромными глазами серого цвета, в которых стыла грусть, Марина обладала вдобавок ещё каким-то особенным шармом, действующим практически на всех, и мужчин, и женщин. Вероника же, напротив, считала себя уродкой. Ей, дожившей до девятнадцати лет, не нравилось в себе буквально всё. Она считала себя толстой, со слишком длинными ногами и длинными пальцами на них, волосы были у неё тонкими, поэтому она стриглась очень коротко, про свою грудь она думала, что если бы был размер взрослый 1/2, то – это про неё. Не очень широкие бёдра при очень узкой талии ей тоже не нравились. Единственное, что нравилось – это лицо. Нежное лицо девочки с огромными голубыми глазами и пухлыми губками чёткого рисунка с небольшим прямым носиком над ними вводили в восторг каждого, кто обратит на неё внимание. Конечно, с точки зрения мужчин, которые были у неё в жизни, а их было не очень много, всего три, все эти недостатки плавно переходили в преимущества. Правда, мужчин у неё сейчас не было, и поддерживать собственное самолюбие на положительном уровне было некому. Поэтому у Вероники сейчас был очередной период небольшой депрессии, из которого она выйдет, как только найдёт того, кто будет ею восхищаться.

За всеми этими думами, Вероника не заметила, как оказалась у дверей квартиры. Дверь она открыла уже своим ключом, втащив сумяру внутрь, она крикнула:
— Марина, я пришла!
— Проходи в комнату, располагайся, сейчас тебе помогу, — раздался голос из кухни.

Вероника прошла в свою комнату. Спартанская обстановка не смущала её, Вероника была непритязательна в жизни. Кровать – полутораспалка, стул – вертушка, компьютерный стол, на который она сразу же водрузила распакованный ноутбук, шифоньер – вот и вся обстановка. Зато комната была оклеена нежно-голубыми обоями с рифлёным рисунком, в которые Вероника сразу же влюбилась. Вообще, комната ей понравилась ещё в первый раз, когда она её увидела. Распаковав огромную сумку, которую хрупкая Вероника еле дотащила до квартиры, она начала развешивать одежду по плечикам и раскладывать вещи по полкам шкафа. Когда Марина пришла, Вероника уже заканчивала.
— Ну вот, и не помогла тебе совсем, — расстроилась Марина.
— Ничего, сейчас в магазин сбегаю, посидим, отметим! – радостно проговорила Вероника.
— О, я с тобой, а то всё время дома сижу, хоть развеюсь.

И Марина, развернувшись, пошла переодеваться.

Прогулка по магазинам вышла недлинной, побродив полчаса по супермаркету, девчонки накупили всяких деликатесов, две бутылки красного и белого вина. Взяв такси, они быстренько примчались домой, накрыли на стол и приступили к трапезе. За столом девчонки узнали друг о друге истории их жизней, и, странное дело, они оказались настолько похожи, что, казалось, рассказ ведёт одна девушка, а не две. У обеих родители развелись, обе жили до встречи только с матерями, их двоих мамы родили в раннем возрасте, мамы ещё выглядели огого.

У них обеих не ладилось с парнями, им казалось, что те слишком грубы, что они не знают, как доставить девушке приятно, не причиняя боли или грубости. Две бутылки вина были выпиты как-то очень быстро, за разговором и приятной закуской девушки не заметили, как завечерело. За окном потемнело, наступили тёплые весенние сумерки. Новых подруг охватила тихая грусть. Все разговоры мягко сошли на нет, и Марина предложила:
— А не послушать ли нам музыку?
— Давай, — радостно согласилась Вероника. — Какую?
— Не знаю, — пожала плечами Марина. – Какая попадётся.

С этими словами она включила МР3-плэйер, подключённый к усилителю и семи колонкам на случайное воспроизведение. Из динамиков полилась инструментальная музыка, которая как нельзя лучше совпала с настроением подруг. Марина, поддавшись неожиданной мысли, подошла к Веронике и подала руку, приглашая танцевать. Та протянула в ответ свою и легко поднялась. Девушки закружились в медленном танце.
— Ты знаешь, — прошептала на ушко Марине Вероника, — с тобой так легко, даже нет гнетущего чувства тишины, когда обязательно нужно что-то сказать, а неизвестно – что…
— Ага, и у меня то же самое. Я не знаю ещё людей, с которыми я могла бы также танцевать и не думать ни о чём…

Девушки замолчали, прижавшись друг к другу. Одна композиция сменила другую, а они всё танцевали, положив головки на

— Марин, у меня такое чувство, будто я знаю тебя сто лет!
— И у меня. Мне хочется тебя обнять и не отпускать никуда-никуда!!!
— Так обними! – Вероника улыбнулась. Улыбка получилась какая-то странная, как будто она улыбнулась не подруге, а любовнику, призывно.

Маринка медленно протянула руку и притянула подругу к себе. Просунув вторую руку под талию Вероники, она прижала к себе нежное и, вместе с тем, упруго-крепкое тело девушки. Марина поцеловала Веронику в щёку. Раз, другой, третий. Вероника отвечала тем же. И на какой-то из разов получилось так, что они поцеловались в губы. И уже не отрываясь, девушки стали целоваться, как до этого каждая целовалась с любовником. Их языки встречались, сплетались, они покусывали губки друг дружке, каждая чувствовала, что вот это – то, что нужно сейчас. Как-то сами собой их руки начали ласкать тела, руки Марины первые забрались под топик подруги и сжали сосок груди, отчего Вероника издала приглушённый стон. Зато Вероника первая оттянула резинку шортов Марины и сжала половинку попки хозяйки квартиры. За что была вознаграждена щипком соска. Марина опрокинула подругу на спину и нависла над ней. Нетерпеливо стянув топик, Маринка восхищённо втянула воздух сквозь зубы. Небольшие грудки Вероники торчали крупными вишнями сосков, Маринка недолго думая, приникла к правому соску губами и стала посасывать его, немного и покусывая. Вероника почувствовала, как свет меркнет перед глазами, но это было так надо, это было то, что нужно сейчас, приятная истома охватила всё её существо, и огненные волны, всё сильней и сильней побежали от кончиков её восхитительно-длинных ног, до восхитительно-длинных пальцев рук. А Маринка ласкала груди, руками поглаживая бока и живот Вероники. Пальцы то и дело натыкались на резинку шортиков, и, в конце концов она стянула и их. Губами она прошлась по груди, животу подруги, постепенно дойдя до пупка, очаровательного аккуратного пупка, с татуированным сердечком вокруг него. Поласкав язычком пупочек, Маринка вдохнула пряный запах возбуждённой самки и ринулась в святая святых Вероники. Ни единого волоска не было там, даже намёка. Всё было чисто в этом храме любви. Только маленькая бабочка-тату сидела на начале губок Вероники и это так умилило Маринку, что она проникла сразу глубоко языком в пещерку подруги. Лаская языком лоно, она даже не слышала громких и протяжных стонов Вероники, которая мотала головой с ёжиком волос рыжего цвета, сжав покрывало ладонями и вздымая, как молодая кобылка круп, свои бёдра навстречу жгучему языку. Тут какой-то невыразимо сладкий укус причинил невозможно приятную боль, и Вероника закричала, прыснув струйкой влаги прямо в рот Маринке. Та от неожиданности стала глотать эту влагу. Маринке очень понравилась эта жидкость, она обладала таким нежным вкусом, что хотелось ещё и ещё. Тогда Маринка куснула клитор подруги и была очарована ещё одной струйкой, попавшей ей прямо в рот. Эту порцию она тоже сглотнула, но оторваться от лона подруги не захотела. Поласкав ещё немного, Маринка получила ещё одну струйку, поменьше, которую она оставила во рту.

Потянувшись к лицу Вероники, Маринка приникла к губам подруги и впрыснула жидкость той в рот. Получив свою жидкость, Вороника посмаковала её и проглотила, также найдя её приятной. Маринка лежала рядом с отходившей от полученного оргазма подругой и изнемогала. Она текла неимоверно. Коснувшись лона, Маринка поняла, что там просто хлюпает.
— Вероник, а Вероник, а тебе было хорошо?
— Ага, сейчас, я тебе сделаю также! Ты у меня получишь! – Вероника шутливо нахмурила тоненькие бровки и нависла над подругой. – Вот тебе!

С этими словами она коснулась лона Маринки и удивлённо сказала – ОГО!

Её пальцы утонули во влаге. Буквально провалились внутрь, к двум проникнувшим внутрь пальцам Вероника присоединила и третий, потом четвертый, а потом, немного подумав, она просунула и ладонь. К её удивлению, и ладонь вошла целиком, в мокрую пещерку подруги. Неожиданно ладонь оказалась тесно сжата стенками этой влажной пещерки. Вероника попыталась двигаться там, это ей удалось между тесными стенками. Видимо, как раз это и принесло кайф Маринке. Она громко задышала и бурно спустила, в свою очередь забрызгав руку Вероники.

Потом они ещё долго играли друг с другом, не понимая, как это раньше они не знали такого. Так прошла ночь. Под утро они уснули, уткнувшись носами в лоно друг другу.

Врач-терапевт Вероника работает украшением одной из больниц нашего города. Это шикарная блондинка двадцати трех лет с огромными титьками. Их хватило бы на трех блондинок, но пользовалась ими она одна. До чего же мясистый бюст у нее! Мячики титек так и выскакивают наружу из глубокого выреза ее медицинского халатика, а когда не выскакивают, они выдавливают обалденный контур и притом все равно просвечивают сквозь тонкую ткань — лифтон Вероника не носит.
Халатик у Вероники короткий, и стоит ей нагнуться самую малость, как показываются аппетитные нежно-белые ягодицы с тонюсенькой полоской от стрингов. Ножки Вероники растут не от ушей. Они от груди растут, и многие больные задохлики и здоровые бугаи получали инфаркт, созерцая невинное секс-шоу в исполнении этих ножек.
Не было человека, который бы не мечтал закинуть пухленькие ляжки Вероники себе на плечи, стиснуть теплые груди и вдуть хотя бы на полкарасика в ее влажное лоно. Предложения поступали Веронике с частотой морс0кого прибоя, но она держалась неприступно, как Эверест, атакуемый велосипедистами. Одному мне повезло насладиться ее пиз- дой.
Этим летом Веронику командировали в спортивный лагерь, где окончившие спортшколу хоккеисты-юниоры проходят отбор во взрослую команду мастеров.
Терапевту там особо делать нехуя, так что для нее это было чем-то вроде отпуска с сохранением зарплаты. И вот как-то звонит она мне вечером из этого лагеря:
— Слушай, выручай! Очень я боюсь, что меня здесь два дарования изнасилуют.
— Какой кошмар! — кричу испуганно. — Но с чего ты взяла?
— Да вот осматривала их утром, и грудь случайно выпала из халата. Ну, как обычно, ты знаешь. И вижу: возбудились мои юниоры, а у каждого в плавках сантиметров по двадцать на вид. Я точно знаю, что они тут всех перетрахали. А полчаса назад они меня предупредили, чтобы ждала их после ужина и лучше мне добровольно им отсосать, чтобы здоровой остаться. Представляешь, какое хамство?
— Так и сказали? Вот суки!
— Если бы только это! Они велели еще хорошенько подмыться и зубы почистить, а сами в это время напоказ передо мной яйца чесали через плавки.
— Что у вас там, все в плавках ходят круглые сутки? Когда они тренируются-то, эти козлы?
— Ты по делу говори — приедешь или нет? Чувствую, отымеют меня, как шайбу…
Я, конечно, все бросил и пулей полетел к своей "шестерке". Лагерь этот я хорошо знал — сам когда-то проходил сборы по самбо. Ехать было с полчаса, и всю дорогу хуй стоял, как столбик.
Машину я бросил за воротами, перелез через ограждение и прокрался к санчасти, где ночевала моя Вероника. Метрах в десяти от санчасти я замер, чтобы оценить обстановку. Возле единственного из освещенных окон одноэтажного здания толпились пятеро юниоров. Они подглядывали в довольно широкую щель между шторами.
— А ну, еб вашу мать, онанисты, марш по постелям! Я вам покажу режим! — зарычал я на них и бросился в атаку. Юниоры не ожидали нападения и, видимо приняв меня за какого-то тренера, мигом уебали в темноту.Окрыленный такой легкой победой, я по инерции подлетел к окну и тоже решил поглазеть — одну секундочку, не больше… Я опоздал. В комнате наблюдались все признаки

своими чудными сосочками, выскакивающими из белого халатика, теперь эти сосочки грубо накручивала мускулистая рука молодого ебаря, и в благодарность за это она ему отсасывала! Я спустил на травку под окном. Когда мне удалось восстановить дыхание, я подумал: как быть? Зайти сейчас… Нет, в этом не было никакой логики. Вероника должна получить свое — должна кончить, раз начала ебаться. Меня согревала неясная надежда на то, что юниоры кончат первыми и сразу съебутся. Все-таки у них жесткий контроль, а каждому охота играть за мастеров. Больше-то они нихуя делать не умеют. Разве что ебаться, но за это еще надо учиться бабки срубать.
И юниоры будто услышали меня. Первым нервно забился "анальщик". Парень почему-то не стал спускать в сраку (у каждого свои предрассудки). Он вынул хуй, и на ягодицы моей Вероники выплеснулась большая порция спермы.
Увидев это, "отсосник" тоже забеспокоился. Он дернулся в последнем рывке и тоже выдернул хуй, но только из губок моей Вероники. Его струя плеснула еще красивее — сперма попала на волосы Вероники и на лицо. Вероника одной рукой стала протирать глазки. Видно, попало и туда.
Я не сомневался, что кое-что попало и в ротик, так как, закончив протирать глазки, моя Вероника взялась за кадык, словно это могло помочь сглотнуть ставшую поперек горла сперму.
Затем она села на койку, взяла в руки хуи юниоров и стала им (юниорам) что-то быстро и возбужденно говорить, слегка подрачивая хуи.
Юниоры переглянулись, покачали головами и стали собираться. Я спрятался, чтобы не вступать с ними в объяснения. "Пусть съябывают поскорее, — думал я, — а уж я своего не упущу!"
Когда они скрылись в темноте, я осторожно проник внутрь здания, нашел комнату Вероники… Она плакала. Из ее груди вырывалось какое-то щенячье скуление. Она бессильно царапала ногтями белый медицинский халатик.
Я понял: пробил мой час!
— Вероника! — тихо сказал я.
Она вздрогнула и прыгнула мне на шею, как пантера!
— О-о, милый, слава богу, ты все-таки приехал!
..Наебавшись всласть, мы заснули. А утром я проснулся с ясной головой и подумал вот о чем: "бронза", добытая в изнурительной борьбе за пизду, — это удивительно как хорошо!

Вероника возвращалась домой в прекраснейшем расположении духа — итак, она ему тоже нравится, даже может быть он ее тоже любит! Вот уже месяц, как она влюбилась в этого красавца — мужчину, думала о нем постоянно и не надеялась, что он ответит ей взаимностью. Это был ее идеал мужчины — высокий широкоплечий красавец-брюнет, с ослепительной улыбкой и нежными руками. Сколько раз она, лежа бессонными ночами в своей одинокой постели, представляла себе прикосновения этих сильных красивых рук, но понимала, что завоевать внимание такого мужчины будет невероятно сложно. И вот исполнились самые невероятные ее мечты — он сам вчера подошел к ней на вечеринке, устроенной ее друзьями, пригласил танцевать, а в конце вечера предложил ее проводить домой. Вероника была на вершине блаженства. Подруги завистливо провожали ее взглядами, когда она, в заботливо накинутом его руками плаще прощалась с ними, чтобы уйти с ним под руку. И что самое невероятное, уже прощаясь с ней возле ее подъезда, он предложил поехать на выходные с ним на его дачу- только они вдвоем. От одной этой мысли у Вероники намокли трусики и она не в силах справиться с возбуждением, охватившим ее от мысли, чем они будут заниматься два дня на его даче, едва открыв дверь, бросилась в ванную, чтобы под струей теплого душа снять невероятное возбуждение.
Наконец пришла пятница и она, чуть дождавшись конца рабочего дня, на такси бросилась домой, чтобы успеть привести себя в порядок к его приезду. Он как и обещал заехал за ней часов в восемь и они отправились к нему на дачу. Место было великолепное- густой лес, одиноко стоящий на высоком берегу реки двухэтажный дом. "Он к тому же еще и богат"- с удовлетворением заметила про себя Вероника — "ну просто мечта любой женщины". Они вышли из машины, прошли в дом, Вадим — так звали этого необыкновенного мужчину — предложил ей располагаться, сам разжег камин и принялся за приготовление ужина. Ужин получился чудесным — мастерски приготовленное мясо, салаты, чудесно вино, от которого Вероника быстро захмелела, теплый неяркий свет от пылающего камина- в столь романтической обстановке Веронике никогда еще не приходилось быть. Она мечтала поскорее ознакомиться с убранством спальни наверху, но Вадим не торопился.
— Мне кажется, что между нами возникло какое-то особое чувство — не глядя не Веронику, сказал Вадим.
— Да, ты очень мне нравишься — ответила Вероника, причиной откровенности которой послужило выпитое вино — Очень нравишься…
— Насколько сильно я тебя привлекаю? — улыбнувшись, спросил Вадим
— Мне кажется, что я тебя люблю — просто ответила Вероника.
— А как мужчину ты меня считаешь привлекательным? — близко придвинувшись к Веронике спросил тихо Вадим.
Вероника, почувствовав на своей щеке его дыхание, непроизвольно закрыла глаза и судорожно вздохнула. Приподняв пальцами подбородок девушки, Вадим заставил ее посмотреть ее ему в глаза и опять спросил:
— Ты хочешь мне отдаться? Отдаться — не переспать, не потрахаться, а именно отдаться?
Вероника чуть не потеряла сознание от охватившего ее сексуального возбуждения.
— Делай со мной все захочешь — пошептала она, — Я хочу тебя..
— Ты уверена в этом? — улыбнулся Вадим. — Ты действительно отдаешь мне себя?
Вероника смогла только кивнуть в ответ.
— Тогда пойдем наверх- властно сказал Вадим и заставил подняться девушку. От возбуждения и выпитого вина она едва стояла на ногах. Он помог подняться ей по лестнице и они оказались в огромной спальне. Вадим щелкнул выключателем, но вместо яркого света в комнате розоватым светом вспыхнули несколько ночников, расположенных по периметру спальни.
— Разденься — приказал он девушке. Веронику это несколько удивило — она представляла, как он медленно будет снимать с нее одежду, но мысль о том, что она сама это сделает привела ее в восторг. Она повернулась к сидящему на кровати Вадиму и медленно стала снимать блузку. Вадим молча улыбался. Она дошла до кружевного пояса с черными чулками и тоненьких узких трусиков. Тут Вадим остановил ее. Он подошел к ней, Вероника закрыла глаза в ожидании поцелуя, но Вадим повернул ее лицом к стене. Все еще не открывая глаз, Вероника почувствовала, что он поднимает ее руки и продевает запястья в петли, укрепленные в стене. Вероника тут же открыла глаза и попыталась понять, что же он делает. Но ее руки оказались крепко привязанными к стене.
— Что ты делаешь? — вскрикнула Вероника.
— Беру тебя, ты же сама мне отдалась, отдалась в мою власть, не бойся — сказал Вадим.
— Ты прекрасна, — сказал он и обхватил руками ее напряженную грудь. Вероника застонала от наслаждения.
— Тебе приятно? — спросил Вадим, все сильнее сжимая ее соски.
Вероника не смогла ответить, только еще громче застонала.
— А так тебе приятно? — спросил Вадим, оттягивая двумя пальцами ее соски как можно дальше.
— Больно — вскрикнула Вероника.
— Потерпи моя хорошая, потерпи ради меня, ты доставляешь мне такое наслаждение- шептал ей на ухо Вадим все больше и больше оттягивая ее соски. Вероника напряглась от боли, но Вадим нежно просунул ей язык в ухо и начал его ласкать. Вероника немного расслабилась, продолжая испытывать сильную боль в груди. Но к ее удивлению к боли начало присоединяться новое ощущение- чувство того, что она принадлежит этому мужчине — и он сейчас может сделать с ней все что захочет. В ней проснулось древнейшее желание кому-то принадлежать, быть зависимой.
— Уже лучше, не правда ли? — спросил Вадим
— Одной рукой продолжая оттягивать ее бедный сосок, которой вытянулся и продолжать глухо болеть -он неожиданно засунул ей пальцы прямо под трусики, Вероника непроизвольно вздрогнула. Достав руку он показал ей совершенно мокрый палец, орошенный ее соком, который был результатом ее невероятно сильного возбуждения.
— Видишь, и боль может приносить наслаждение — сказал Вадим, отпуская ее грудь
Вероника почти пожалела о том, что сладкая мука кончилась Но Вадим что-то достав в шкафу за ее стеной снова близко подошел к ней. Он опять протянул руку к ее груди и она увидела что он закрепляет на ее сосках небольшие зажимы.
— Что это ?- вскрикнула она. — Зачем?
— Чтобы ты чувствовала как я тебя хочу- ответил Вадим.
И снова уже знакомая боль пронизала Вероникину грудь — теперь на ее сосках висели небольшие, но тяжелые зажимы, которые Вадим закрутил так, чтобы они причиняли ей боль, но не причинили вреда ее груди.
— Теперь займемся твоими губками.
Вероника подумала, что он хочет ее поцеловать, но ведь она стояла почти касаясь лицом стены.
Но Вадим аккуратно снял с нее трусики и пояс, оставив на ней только черные чулки. Он погладил округлые ягодицы, легко развел их в стороны и осмотрел ее дырочку. Вероника опять закрыла в глаза, не в силах понять, что же происходит.
— Ты когда-нибудь занималась любовью,

еперь займемся попочкой.
Вероника была настолько возбуждена всем, что с ней делали, что ей казалось что из нее сейчас начнет капать — настолько сильно она была увлажнена. Вадим взял что-то и опять подошел к Веронике.
— Только боль может привести нас к немыслимому наслаждению — сказал он и сильно ударил ее плетью по напряженным ягодицам. Вероника закричала, почувствовав, как ягодицы обожгла боль. Он попыталась сжать их, но широко разведенные ноги не позволяли ей это сделать. Еще один удар опять заставил ее закричать. Но тут Вадим ввел два пальца в мокрое влагалище и начал энергично двигать ими у нее внутри. Вероника опять застонала- но уже от наслаждения- ее исстрадавшееся влагалище требовало наполнения и Вадим сейчас удовлетворял ее жажду. Она начала двигаться в такт его движениям. Но тут Вадим резко выдернув пальцы снова нанес обжигающий удар по ее ягодицам. Столь резкий переход от наслаждения к боли заставил ее содрогнуться в сильнейшем оргазме, по ногам потекло из влагалища. Вадим засмеялся.
— Тебе нравится, моя маленькая сучка — удовлетворенно сказал он. — Я в тебе не ошибся.
Вероника не понимала, что происходит- никогда раньше она и подумать не могла, что такое может произойти с ней. По ее щекам потекли слезы — ей было больно и хорошо одновременно.
— Моя сладкая, моя нежная, — услышала она голос Вадима, — это только начало, я заставлю тебя кончать снова и снова- говорил он, смазывая каким-то кремом ее анальное отверстие.
— Не надо — закричала Вероника, не трогай меня больше, — я боюсь!
— Давай попробуем — сказал Вадим, легонько вводя палец в ее хорошо смазанный анус — разве тебе больно?
Вероника вынуждена была признаться себе, что она испытывает довольно острые и приятные ощущения. Палец массировал ее анус у самого входа, не причиняя ей боли. Ей уже хотелось, чтобы он проник дальше, чтобы усилились эти приятные щекочущие ощущения.
— Не правда ли, приятно? — Спросил Вадим.
Затем последовали еще два удара плетью, один из которых задел ее влагалище. От резкой боли у Вероники подогнулись колени и на повисла на своих ремнях, которые держали ее запястья.
— Ну все, все -успокаивал Вадим, — больше не буду тебя бить, ты очень хорошая и послушная девушка.
Вероника пришла в себя и снова выпрямилась у стены.
Вадим тем временем схватил ее за клитор: — Какая у тебя сладкая штучка — сказал он. Он взял его двумя пальцами и стал оттягивать так, как это делал недавно с сосками.
— Боже, какой он у тебя нежный и податливый!
И снова Вероника вместе с острым наслаждением почувствовала боль, но она уже начала немного привыкать к боли, поэтому не стала кричать. Вадим теребил ее клитор, то оттягивая его как можно дальше, то принимаясь тереть его, то пощипывая, то сильно сжимая его. В конце концов маленький тяжелый зажим оказался и на клиторе, но Вадим не удовлетворился этим и укрепил на его конце маленький грузик. Веронике казалось, что клитор сейчас порвется- настолько он оттянулся, но почему то она чувствовала что Вадим не причинит ей увечий или какой-либо вред.
Затем он взял какой то ремень и поднес его к лицу Вероники
— Надо надеть это, моя сладкая — сказал он и во рту Вероники оказался довольно большой шарик, полностью заполнивший ее рот наподобие кляпа, крепился он при помощи ремешка, который больно стягивая ее щеки сходился сзади на затылке. Теперь Вероника по-настоящему испугалась.
А Вадим тем временем начал что-то водить в ее анус. Это оказались шарики соединенные при помощи тонкой цепочки. Он засунул девушке в задний проход около пяти шариков. Веронике казалось, что вся ее прямая кишка теперь заполнена и сейчас разорвется.
— Ты готова? — спросил Вадим — и снова засунул ей во влагалище пальцы. Начав делать движения, имитирующие движения члена, одновременно он начал тянуть за веревочку шарики. Вероника непроизвольно сжала ягодицы и первый шарик дойдя до ануса встретил там сопротивление. Вадим улыбнулся — маленькая сучка сама себе делает больнее — он с силой потянул веревку — шарик вырвался из ануса, причинив Веронике сильную боль, ей показалось что ее анус порвался, но Вадим на мгновение оставив ее задний проход в покое с оставшимися там шариками, удвоил свои усилия по стимулированию ее влагалища. Он не просто двигал пальцами взад-вперед, но их там сгибал, поворачивал и Вероника, оправившись от боли, почувствовала что сейчас кончит снова. Вадим тоже это почувствовал, потому что вдруг резко перестал двигать пальцами у нее внутри и сказал:
— Нет, моя сладкая, подожди еще.
Он свободной рукой опять занялся ее грудями, которые уже привыкли к зажимам и не причиняли ей боли. Он подкрутил зажимы так, чтобы они еще сильнее сжали соски девушки. Вероника застонала от боли. Затем он потеребил клитор, с укрепленным на нем зажимом так, чтобы девушка почувствовала боль и оттуда. И только тогда, когда она начала сильно стонать, он сновав принялся трахать ее пальцами, причем второй рукой возобновил свои игры с ее анусом. Вероника чувствовала боль отовсюду — ее бедные соски сильно вытянулись и страшно болели, клитор казалось сейчас порвется, а ее бедный анус казалось сейчас порвут шарики, который Вадим резко выдергивал из ее заднего прохода. И несмотря на это она почувствовала приближение мощнейшего оргазма. Вадим засунул во влагалище еще один палец и вот теперь уже тремя пальцами он резкими и сильными толчками трахал Веронику. Девушка выгнулась всем телом назад, застонала и Вадим почувствовал как ее сотрясают волны сильнейшего оргазма. Он немного подождал и при последнем спазме резко выдернул оставшийся шарик из заднего прохода — Веронике пришлось еще пару раз содрогнуться в оргазме, который продлило это резкое движение.
Она почти без чувств повисла на своих ремнях.
— Ну все, все — успокаивал ее Вадим. — Сейчас тебе станет легче.
Он отвязал ее от стены, снял все приспособления, так долго мучавшие ее, и отнес на руках на кровать. Она лежала почти без чувств.
Продолжение следует…