Вальриса. Компромисс (часть 3)

Свет разорвал темноту и ослепил меня. Инстинктивно я закрылась рукой, одновременно отворачиваясь от источника света.- Ох, — вырвалось у меня.- Очнулась? — услышала я голос Наставницы. Яркий свет погас, уступив место абсолютному мраку. Не хватало еще ослепнуть, однако рассеянный мягкий полусвет, наполнил комнату. Он был достаточно тусклым, чтобы не слепить и давал возможность осмотреться.Комнату можно было назвать спальней, так как я заметила кровать, которую трудно было не заметить, поскольку я на ней лежала. У меня уже входило в привычку просыпаться в чужой постели. Что постель мне незнакома, я поняла сразу. Кровать была размером метра три как в длину, так и в ширину, выступающей над полом сантиметров на десять и закрытая занавесками, спускавшимися с балдахина. Это был настоящий полигон, на котором можно было проводить войсковые маневры. Скорей всего это несколько иные маневры, которыми я совсем недавно занималась и получила огромное удовольствие. От воспоминания о пережитом истома разлилась по всему телу. Я легла и прислушалась к чувству удовлетворенности.- Я же вижу, что ты уже пришла в себя, — не отставала Адари.- Угу, — хватило меня только на нечленораздельное утверждение.Свет стал ярче.- Надо прекращать это дело, — заявила Наставница.Комнату залил яркий солнечный свет.- Какое дело? — интересуюсь я жмурясь. Сонливость постепенно проходит. Я еще лежу, наслаждаясь теплом и уютом постели.- Спать в одиночку.- А мне нравиться, — отвечаю из чистого чувства противоречия.- Скоро тебе будет нравиться совсем другое.- Нет.С чего бы мне не нравилось спать? Не собираюсь я ни к чему привыкать… Ох уж эта Наставница. Все она делает так как хочет. Уложит меня в постель к кому-то, как пить дать. Старается… и с Викой она меня уложила… Это было хорошо… Я снова расслабляюсь от воспоминания об оргазме.- Идем, скупаемся, — предлагает Адари.- Я полежу.- Лентяйка, — в голосе Наставницы звучит веселье. — А я скупаюсь. Вода в бассейне как парное молоко.До меня доносится звук открываемой двери. Шагов Адари почти не слышно. Через несколько секунд доносится плеск воды — похоже, Адари нырнула в бассейн. А это неплохая идея, поплескаться в бассейне. Люблю купаться, кода вода обволакивает и ласкает твое тело, лишает его веса.Сна уже нет. Встаю с постели. Слазить с такой малой высоты непривычно, приходиться делать усилие, чтобы подняться. На мне из одежды только цепочки и браслеты. Разгуливать в обнаженном виде становиться привычкой.Я, наконец, выбралась из-за полога вокруг кровати. То, что предстало перед глазами можно назвать шикарной, неброской, но гармоничной обстановкой. Окно распахнуто, открывая вид на довольно большую зеленую лужайку в окружении подстриженных и ухоженных растений. Напротив стоит сооружение, напоминающее соединенные живой зеленой крышей беседки. Вокруг расположены изящные легкие на вид ажурные скамеечки. Одни из них утопают в тени, другие греются под ярким солнцем. Больше всего это напомнило мне фотографии сада при дворце. И куда на этот раз меня занесло?Выхожу из спальни и оказываюсь в комнате две противоположные стены, которых представляют собой сплошное стекло. С одной стороны дверь выходящая в сад, который я уже видела, с другой — бассейн очертаниями напоминающий цветок. Достаточно большая серединка и лепестки ответвлений, образующих своеобразные небольшие бассейны. Бассейн и его окружение тоже словно сошли с картинки преуспевающего отеля. Я направилась туда. В противоположной от меня стороне Адари выбралась из воды. На ней как и на мне не было ни клочка материи. Сегодня был день обнаженных тел. Если Наставница ходит обнаженной ничуть не стесняясь, то чего боятся мне?Я подошла к бассейну и присела на край, окунув ноги в воду. Она действительно была теплой. Не раздумывая, я отталкиваюсь от бортика и падаю в объятия водной стихии. Глубина позволяет стоять на ногах. По старой привычке опускаюсь под воду, отталкиваюсь от дна и плыву. Когда воздуха начинает не хвать, выныриваю на поверхность. В отличие от предыдущих моих купаний, приходиться бороться с волосами, которые пытаются прилипнуть к лицу. Завожу их назад. Теперь можно и поплавать: не спеша, спокойно, простым брасом, чтобы получить удовольствие от нахождения в воде. Руки ощущают сопротивление воды, толкая тело вперед. Размеренные движения, плеск воды, невесомость тела вливают бодрость.Наставница устроилась на топчане, подставив свое тело под солнечные лучи. Она наблюдает за мной, но ничего не делает, только прикрыла глаза от солнца. Когда я достигаю края бассейна, то чувствую, что на этот раз, пожалуй, будет достаточно. Вода отнимает немало сил. Если я не хочу чувствовать усталость, а хочу получить удовольствие от купания, то не стоит перенапрягаться в заплывах.- Выходи, позагораем, — Предлагает Наставница.Отталкиваюсь от дна и вылезаю на сушу.- Красивое место, — замечаю я.- Да, — немногословно соглашается Адари.Меня такое красноречие не совсем устраивает. Накопилось порядочно вопросов и хотелось бы получить хоть какие-то ответы на них.- Мы у кого-то в гостях?Устраиваюсь на топчанчик рядом с Адари. Между нами столик под зонтиком.- Нет, — Наставница лежит, закрыв глаза, и наслаждается солнцем.- А где мы тогда?- В одном из твоих мест уединения.Очень интересно загорать обнаженной. Меня начинает прогревать и не хочется шевелиться. Удивление по поводу ответа Адари бьется на задворках сознания, однако это не снижает моего любопытства.- Моем?- Угу.Разговор происходит в очень медленном темпе — основное внимание занимает прием солнечных ванн. Обмен фразами заполняет пустоту бездействия.- Может расскажешь более подробно?- О чем? — вопросом на вопрос отвечает Наставница.Обычно к такой тактике лучше прибегать или когда знаешь очень мало, и ты не уверена о чем речь или когда знаний очень много и не всеми нужно делиться. К чему же склонна в данный момент Адари?- О Вальрисе, Зоре, Зонгане, их порядках и отношениях. Обо всем, что тебе известно.Надо же когда-нибудь узнать об этом, а то мне все время приходиться сталкиваться со «своими» особенностями и отношениями, о которых я не могу узнать. А почему я не могу ничего узнать?- Я все ждала, когда ты заговоришь об этом.- Почему?- По твоим вопросам. Они говорят о том, что сама Вальриса в тебе еще окончательно не проснулась. Внешне — да, ты Вальриса. Атрибуты тебя признали. Ты начинаешь чувствовать себя девочкой, ты неравнодушна к сексу и можешь владеть Силой. Но сознательно ты остаешься тем же …самым пареньком, которым был до этого.- Ты заметила это? — Даст ли она ответ на вопрос о блокировке Вальрисы?- Конечно. Но я не понимаю почему. Меня беспокоит такое положение.Одна надежда растаяла. Однако Адари удивлена не меньше моего, и она беспокоится обо мне. Другой вопрос, что ее беспокоит?- Почему? — это становиться моим дежурным вопросом.- Если бы Вальриса проснулась полностью, она бы подавила Валика. По крайней мере, в женской личине. Но это не произошло. Ты растешь как девушка, набираешься опыта. Ты подчиняешь свою женскую сущность, утверждаясь в ней все больше и больше. Если проснется сознание Вальрисы возможно возникновение конфликта двух сознаний — раздвоение личности. Или может быть ущербление за счет подавления одного другим.Перспектива, обрисованная Наставницей, не радовала. Я могла выродиться в фурию и не заметить этого… Становится жарковато… и похоже придется выдержать бой с этой самой фурией в своей собственной голове… (взмах руки, движение пальцев и солнце стало печь меньше) … и насколько она сильна или своенравна? Можно ли с ней прийти к соглашению?- Это ты? — расслабленность в голосе Наставницы исчезла.- Что? — встрепенулась и я. Мы смотрим удивленно друг на друга.- Притушила солнце, — медленно говорит Адари.- Не-е-ет, — тяну я. — Разве такое возможно?- Здесь — да. Но я это сделать не могу. Ты сотворила это место, и управлять всем можешь только ты, — слова Наставницы падают как обличительные доказательства моего проступка. А что я сделала? Махнула рукой… А зачем я махала рукой? Мне было жарко и хотелось…- Кажется это я, — приходиться признаться в содеянном. — Но это вышло помимо моей воли.- Вот видишь. Вальриса это ты — тут нет сомнений. Но прежней Вальрисы нет. Есть только ее навыки, инстинкты, привычки, возможности, которые теперь принадлежат новой Вальрисе — тебе.Адари опять устроилась удобней на лежанке, подставив лучам свои прелести. Я последовала ее примеру.Новая Вальриса… Вот как можно поставить вопрос. Кто-то блокирует старую, чтобы получить новую. Чем же она не угодила? Что хотят получить от новой? И кто все это затеял?- А это плохо? — и тут же тороплюсь пояснить. — То, что я получаюсь не такой, как была прежняя Вальриса.- Не знаю, — признается честно Адари. — Я уже привыкла к тебе и не уверена, что буду также относиться к той Вальрисе. Для меня Вальриса это ты. Именно о тебе я забочусь и беспокоюсь.Приятно когда тебя воспринимают именно как тебя, а не как заменитель или вместилище другого. Наставница привязалась ко мне, к Вале — Валику, а не к Вальрисе. Тогда она может быть со мной более откровенна.- Давай ты все-таки расскажешь мне все что можно, — вношу предложение я. — В качестве образования.- Я мало, что могу тебе рассказать. Представь себе молодую красивую девушку, которая знала себе цену, была самоуверенна, раскрепощена, любила заниматься сексом, и не хотела ни в чем себе отказывать. Она хотела большого, хотела власти и могущества и в один прекрасный день поплатилась за это. Ее познакомили с очаровательной женщиной и та увлекла ее в постель. Вечеринка затянулась на три дня… В результате девушка была Взята и приобрела Хозяйку. Так появилась Адари. Зачем я была нужна Зоре — не знаю, но теперь я принадлежу ей и душой и телом. Она может сделать со мной что угодно, и я буду только рада этому. Хорошо это или плохо — оценить не могу. Сейчас для меня хорошо нынешнее положение. Так вот, Хозяйка оставила Адари в своем мире жить дальше, наделив небольшими способностями к воздействию на людей, вроде платы за свое покорение. Время от времени она вызывала ее к себе и привлекала к играм. Шли года, и вскоре я поняла, что не старею. Это еще одна привилегия, дарованная Хозяйкой и наказание в нашем мире, потому что это необходимо скрывать от остальных. Пришлось потратить немало сил, применить дарованные способности и устроить несколько оргий, чтобы оформить необходимые документы и вновь стать двадцатипятилетней девицей. Я так и продолжала жить в этом Базовом для них мире в отрыве от остальных, изредка возвращаясь к Зоре. Жила в свое удовольствие, продолжала изучать психологию… Однажды Зора вызывает меня к себе и делает меня твоей Наставницей. Дает мне дополнительные возможности, атрибуты и отсылает к тебе… Таким образом, у меня появилась подопечная… Чтобы я добросовестно выполняла обязанности няньки, она переподчинила меня тебе. Ты теперь для меня Хозяйка, хотя Зора оставила себе влияние на меня. Вот такая вот история…История была грустной. Был нормальный человек и стал… Кем? Рабом?… Она была зависима от Зоры, но имела власть над другими. Если подумать в нашей жизни ты зависишь от одних людей и командуешь другими. Все зависит от баланса этих зависимостей, и не всегда ты сам выбираешь это соотношение.- А как тебя звали раньше?- Ира.Простое женское имя. Она выросла с ним, прожила всю сознательную жизнь, пока не стала «Адари», но и потом, наверное, продолжала быть Ирой. И звучит оно более привычно чем «Адари».- А можно я буду тебя так называть?Наставница приподнялась и пристально посмотрела на меня.- Конечно можно, — медленно ответила она, продолжая наблюдать за мной.- Ира, а ты знала прежнюю Вальрису?- Нет. Только слухи.- Расскажи, пожалуйста.- Ну-у-у… Она вторая жена Зонгана. Обычно вторые жены отвечают за использование Силы, поэтому они очень сильны в плане Мощи. Зора тоже вторая жена Болгана. Вальриса была предназначена для Зонгана еще до своего появления. В ее матрицу была заложена часть от его матрицы, поэтому она является его продолжением. Как это объяснить… доступно… даже не знаю. Против Зонгана она не может устоять, она становиться влюбленной девчонкой в его руках. Но и он как-то связан с ней и поэтому должен ее удовлетворять. Это тандем, усиливающий их возможности. Вальриса была очень сильной, такой же, как и Зора и такой же своенравной. Иногда у них возникали конфликты… были и такие слухи.- А кто они такие вообще?- Без понятия. Элита. Каста всемогущих долгожителей. Нам об этом не говорили.- А что хочет Зора от меня сейчас?- Восстановить Вальрису… Сделать тебя девчонкой… — говорила Ира словно размышляла вслух. — Моя основная задача — приучить тебя к сексу.- Если она хотела восстановить Вальрису, то она предполагала что такое будет?Наставница размышляла.- Может быть. Мне тут много не понятно. Не полный комплект атрибутов… полная изоляция от остальных… изоляция от Силы… от навыков работы с Мощью…- Словно меня хотят сформировать по-новому?- Такое ощущение… что тобой… хотят управлять.- Зора?Вопрос вызвал паузу, во время которой Ира размышляла над нашим разговором.- …Похоже, Валечка, мы с тобой попали в очень грязную игру.- Она что-то знает, — сделала я категорический вывод в отношении Зоры.- Зора имеет власть надо мной. А я могу воздействовать на тебя как Наставница. Она может использовать меня как инструмент влияния на тебя. Это плохо.- А если я тебя Возьму?Предложение перепугало Иру. Глаза широко распахнуты, лицо осунулось.- Ты убьешь меня.- Забудь, — отбросила я свою гипотезу. Зора ведет со мной свою игру… Играет мной и Ирой… а может быть еще кем-то… Тогда она воздействовала и на мужчин, предлагая свою линию игры. Ей нужна Вальриса, такая, какой она ее видит. Какая это Вальриса мне все равно. Мне нужна Валя, которая находиться здесь, в моем девичьем теле. И ее надо оберегать и защищать. Надо вести свою игру. — Будем учитывать это в нашей игре.- Ты о чем? — теперь настала очередь Наставницы спрашивать меня.- О том чтобы сберечь Валю доминантой над Вальрисой.- Ты хочешь…- Остаться самой собой и получить возможности Вальрисы.- Но ведь ты же из них… — она кивнула вверх.- Может быть. Но я здесь и не знаю их, ни их порядков, ни морали, ни отношений. Меня с ними ничего не связывает. Сейчас у меня только ты, мои родные и друзья. Если они хотели возродить Вальрису, надо было делать это сразу. Теперь я не хочу этого.- Но это опасно. Ты не сможешь выстоять против них.- Зоре я все-таки противостояла, хотя и понятия не имею о магии, Мощи и управлении Силами. Если я научусь ими работать, то им придется считаться со мной.- Они не допустят этого. Ты же знаешь, что Зора может влиять на тебя через меня.- Мы разорвем эти связи.- Ты убьешь меня.- Нет. Ты моя Наставница и нянечка… Ты становишься второй матерью… Я буду осторожной. Мы будем вести себя тихо и делать вид, что подчиняемся их игре. Кстати, а кто мать Вальрисы?- Не знаю. А почему ты спросила?- Она… со мной связалась.- Мать Вальрисы?- Да. Только на чьей она стороне?- Все становиться сильно запутанно, — вынесла свое резюме Ира.- Разберемся. А пока вернемся из заоблачных мечтаний в нашу действительность.- Слова умной девочки, — улыбнулась Наставница.- Ты как-то говорила, что моя магия связана с сексом.- Да. Доступ к Энергии открывается в момент наимощнейшего эмоционального подъема — оргазма.- Тогда мне надо быстрее стать секс-машиной.- Зачем же так. Тебе надо просто полюбить секс, стать раскрепощенной. У тебя неплохо получается. Особенно в последний раз.У меня засвербело в груди и в паху. Тело еще помнило ласки Вики.- Это ведь ты все подстроила?- Не все, — призналась наставница. — Я просто предположила, что ты не откажешься позировать в обнаженном виде. Судя по твоей реакции на первых съемках, ты должна была возбудиться. Вот я и отослала туда Вику заблаговременно. Потом осталось вас вовремя соединить, а дальше Вика сделала свое дело и весьма успешно. Тебе же понравилось?Еще бы.- Было так сладко… — мечтательно протянула я.- И еще хочется… — таким же тоном добавила Ира.Была бы не против. Есть с кем? С Наставницей?- Хочется, — с вызовом отвечаю ей.- Отлично, — Ира даже не пошевелилась.- А ты не хочешь?- Хочу. Но мне с тобой нельзя. Я — Наставница. Можем поупражняться как в первый раз — своими ручками. — И она первая подала пример: согнула ноги в коленях, развела их в стороны, рука легла на грудь, вторая — на лобок. Неспешно она начала возбуждать себя.Можно и саму себя удовлетворить. Я повторила позу наставницы и начала нежно ласкать свои прелести. Тело отозвалось сразу же. Оно ждало и проснулось полное желания, заставляя ускорять и усиливать движения. Через пять минут я уже самозабвенно мастурбировала свою дырочку и мяла грудь. Истома охватывала меня, бродила в моем теле и превращалась в блаженство. Напряжение росло. От избытка чувств я начала постанывать. Это происходило само собой, вне моего контроля. Я ощущала прибой наслаждения и направляла его своими руками. Он рухнул на меня девятым валом, обмывая блаженством и заливая пальцы своим соком. Мне опять было хорошо. Я получила удовлетворение, ощущала себя женщиной и была рада этому.Минуты две я еще продолжала медленно ласкать себя, провожая столь приятные чувства.- А теперь купаться, — скомандовала Наставница и прыгнула в бассейн. Я подхватилась на ноги и с разбегу прыгнула в воду головой вперед. Сделав пару гребков, вынырнула в метрах двух от Иры. Она руками отводила волосы назад. Был хороший момент и веселое настроение. Я ударила ладонью вскользь по поверхности, и фейерверк брызг накрыл Наставницу.- Ах, так, — она обернулась ко мне и направила на меня свой поток водных капель.Началась водная дуэль. Я нырнула вниз и под водой переместилась в бок. Еще не выдохнув старый воздух из легких, из всех сил начала выдавать фонтаны в сторону Наставницы. Но она тоже не ждала меня на месте, так что все мои старания оказались напрасны, зато я сама попала под водопад. Пришлось разворачиваться и, прикрывшись одной рукой, отвечать на атаку Ирины.Мы смеялись и веселились, баловались, ныряли, плавали и обливались. Казалось, что все заботы остались позади.- Хватит, хватит, — первой запросила пощады Наставница. — Надо собираться обратно.Она отвернулась от меня и поплыла в сторону домика. Я сделала пару бросков, и когда поняла, что веселье окончилось, последовала за ней. Наставница подождала, пока я выберусь из бассейна, и отвела в дом. Там мы стали под золотистый навес в ванной, и за пару минут на теле не осталось ни капли влаги. Удобное устройство когда надо быстренько высушится. Полотенцем можно и быстрее, но вот волосы высушить не удастся. А тут раз — два и готово. Но прелесть высокой технологии сменилось прозой наведения порядка. Мне была вручена массажная щетка и отдан приказ причесаться. Началось сражение с собственными волосами, которые не хотели сдаваться и цеплялись узелками за щетку, вызывая боль в корнях.- А почему мы здесь? — решила я отвлечься от этого занятия.- Пришлось тебя срочно убирать. — Ира сидела рядом и занималась своей прической. При этом движения ее были равномерны и неторопливы. Она явно не причиняла себе такой боли как я.- Да-а?- Ты открыла Канал и выплеснула Энергию. Реб

алкивалась. Ты же открыла Канал и потянула Энергию, даже атрибуты засветились.Глазами сами нашли мои браслеты. Они были такими же, как и всегда.- Возвращаемся, — Наставница указала рукой в середину комнаты. Там вспыхнул Портал.- А одеться? — вырвалось у меня.- Мы к себе. Там никого нет. Или ты стесняешься?Одно дело, когда привыкаешь к человеку и обстановке, другое — когда все происходит впервые. Я еще не привыкла годить голяком под чужими взглядами.- Стесняюсь, — буркнула я себе под нос.- Идем, — Ира подхватила меня под руку и потащила в Портал. Инстинктивно я стала сопротивляться. Наставница отпустила меня, и я отступила назад… в своей комнате в доме Сони.- Прошло больше суток, — сообщила Наставница. — Я думаю тебе пора возвращаться домой. У нас еще будет время поразвлечься.- Ладно, ладно, — все также под нос говорю я.- Возьми с собой мобильник.- Хорошо.Веселье Валентины закончилось, начинаются будни Валика. Я сосредоточилась и заставила свое тело преобразовываться.
* * *
Как ни обидно, но мои полные «приключений» похождения в выходные остались никем не замеченными. Впрочем, это было к лучшему — не стоило привлекать внимания. Однако хотелось поделиться впечатлениями. Поэтому когда после уроков Оксанка, отдав мне свой портфель и прижавшись плечом, потребовала отчета о проведенных без нее днях, я немного растерялся.- Да там и рассказывать нечего.- Темнишь, — безапелляционно заявила она.Это не было простое любопытство. Если бы Оксанка хотела просто послушать мои выдумки, то не стала бы настаивать. Ее поведение больше походило на… Ревность? Собственичество? Участие? Трудно определить, но, по крайней мере, то, что она не хотела оставаться в стороне — льстило и… радовало.Я рассказывал ей историю, где мне пришлось ходить к специалисту и там отвечать на кучу вопросов и проходить тесты с различными абстрактными пятнами. Рассказ тек легко, так как, предчувствуя сегодняшний интерес Оксанки, вчера я посвятил вечер сочинительству оправдания специально для моей любопытной девушки. Оксанка, не перебивая, слушала меня, а в ее карих глазах прятались искорки недоверия.- Вот таким образом я и провел эти дни, — окончил я повествование, так как мы подошли к ее подъезду.- Интересно врешь, — заявила она. Я хотел остановиться и возразить, но Оксанка потянула меня за собой. — Идем, Расскажешь мне еще сказки на сон грядущий.Поведение Оксанки не соответствовало словам. Мне казалось, что недоверие должно вызывать неприязнь, но она хотела, чтобы я был с ней, невзирая на то, что не воспринимала мои объяснения, или делала вид, что не воспринимает.- Если хотите послушать сказки, то я могу насочинять их много.- Не сомневаюсь. Подержи-ка портфель, — Оксанка достала оттуда ключи и, оставив меня стоять с открытым портфелем, открыла дверь в квартиру. — Заходи.- Не слишком ли…- Как особа, провинившаяся передо мной, ты сегодня будешь слушаться и всячески зарабатывать уважение, — она бесцеремонно подтолкнула меня в открытую дверь. Я едва успел захватить свой портфель и зашел в полутемный коридор.- Разувайся и марш в мою комнату, — скомандовала Оксанка, закрывая дверь.- Это геноцид.- Потерпишь, — она оперлась об меня, снимая туфли. — Проходи.Или она хочет покомандовать мной, или придумала что-то очень экстравагантное. А может, она соскучилась без меня? Я, хоть и был занят в выходные различными игрищами, но с радостью сегодня увидел ее сегодня в школе.- Я знаю один способ исправить свое положение.- Какое же?Она стояла в полуметре передо мной в полутьме прихожей, с любопытством ожидая моих действий, такая красивая, привлекательная, желанная. Я сделал шаг к ней, обнял и прижал к себе. Она мгновенно напряглась, но тут же расслабилась в моих руках и прильнула.- Вот такой, — я приник к ее мягким, теплым губам.Оксанка ответила: открыла свой ротик и стала покусывать мой язычок.- Это мне нравиться, — она закинула руки мне на шею. — А дальше?Народ требует «хлеба и зрелищ». Насчет хлеба вопрос проблематичный, а вот зрелища… Я подхватил Оксанку на руки.- Ой, — успела крикнуть Оксанка.Недоверие в ее глазах успело смениться весельем, и она облизывалась передо мной как «кошка на молоко». Ох и тяжело… удерживать свою «драгоценность», но я стоически понес ее в комнату, наблюдая за движениями ее язычка по губкам. Кровать приближалась как спасительный остров. Я попытался аккуратно уложить поверх покрывала на постели, ожидая облегчения моим рукам. Оксанка же не разомкнула своих ручек, а потянула меня на себя.- Упаду, — успел предупредить я ее.- Падай, — согласилась она, когда я уже оказался сверху нее. Хорошо, что я навалился не всей своей массой, но все равно с удовольствием чувствовал ее упругое тело, под тканью одежды.- Женщина… — начал я.- Угу, — весело проворковала она.- Если мы хотим заняться играми, то надо хотя бы закрыться.- Угу, — вновь промурлыкала Оксанка. Освобождать меня она не собиралась. Пришлось перейти к радикальным мерам — поцеловать. Она зарылась ко мне в голову руками, отвечая чуть ли не всем телом.- Голодная, — прокомментировал я, когда смог оторваться.- Очень, — согласилась она.- Я пошел заметать следы, а ты займись ристалищем.На этот раз руки разомкнулись. Я поцеловал одну из них и направился в прихожую. Оба наших портфеля сиротливо стояли по-над стенкой. Портфель Оксанки я даже не успел застегнуть,… что пришлось делать сейчас. Возвращался я с полной поклажей. Постель была расстелена самым простым образом — одеяло вместе с покрывалом было отброшено на спинку кровати, оставляя свободной практически всю площадь.Оксанка избавлялась от одежды. Оставшись в трусиках и лифчике, она обернулась ко мне, подбоченилась и широко улыбнулась:- Женщина готова и ожидает, — заявила она.Вид девушки в одном нижнем белье на фоне разостланной кровати и в ожидании ласк, самым радикальным образом сказались на моем достоинстве.- Приводим все в боевое состояние, — я имел ввиду прежде всего себя, поскольку уже предвкушал Оксанку в своих объятиях. Бросил портфели у двери, закрыл замок на дверях, отгораживая нас от окружающего мира, и направился к поджидающей меня девушке.- Расстегните, пожалуйста, лифчик, — кокетливо попросила Оксанка и повернулась ко мне спиной.- Соблазнительница, — я освободил крючки и развел концы лифа в стороны.- Да, — шепотом согласилась она и прильнула ко мне спиной.Мои руки скользнули по обнаженным плечам, снимая бретельки, и опустились ей на груди. На эти мягкие упругие и теплые груди, которые так хорошо умещались в моих руках. Оксанка прижалась ко мне всем телом, подставляя шейку под мои губы. Долго упрашивать меня не надо. Носом отвел волосы и коснулся губами ее кожи.В моих руках женщина готовая на все. От такого подарка сердце молотило как огромный насос, отдавая биением крови в голове. Тепло ее тела будоражило через материю одежды. Рука сама опустилась вниз к ее паху и без промедления скользнула под резинку трусиков в заветные заросли интима. Оксанка наслаждалась, таяла у меня в объятиях. Ее попка терлась о мой пах, ладони накрыли мои руки, поощряя к дальнейшим ласкам. А мне хотелось укрыть, обнять ее всю, ощутить каждую клеточку ее тела. Надо раздеться, чтобы чувствовать Оксанку, ее страсть, ее возбуждение.Двумя руками цепляю резинку ее трусиков и опускаю их на бедра, открывая заветное. Опускаюсь на колени и стягиваю их вниз до пола. Перед лицом ее округлые ягодицы. Такие манящие, что я не удерживаюсь и целую их мякоть.- Залазь, — мягко подталкиваю ее к кровати. Оксанка послушно забирается на постель, умудряясь при этом показать свою попочку во всей красе. Я же спешу избавиться от своей одежки, которая мешает. Рубашку — на пол, расстегнуть штаны и стянуть их вниз. За ними следуют трусы, освобождая, наконец, моего любимца и снимание на него давление.Мы ложимся рядышком и я тут же прижимаю Оксанку к себе. Теперь я чувствую своей кожей тело моей красавицы, упругость ее грудей, тепло ее плоти. Я впитываю ее возбуждение вместе с ее губами, руки гладят ее обнаженную спину. Мы сливаемся и это так приятно, что кажется мы одно целое.Забрасываю ее ногу на себя повыше. Моя рука свободно проникает поверх бедра к ее лобку. Пальцы касаются губок и клитора. Оксанка еще теснее прижимается ко мне, уткнувшись носиком ко мне в щеку. Внизу она уже вся мокрая. Палец, который раздвинул ее губки, обильно смочился смазкой. Я тоже уже взведен до предела. Раз мы готовы то надо переходить к активным действиям.Не мудрствуя, ловлю своего парня и направляю его в Оксанку. Та терпеливо принимает гостя и только громче сопит. Я вошел, испытав восторг и облегчение от чувства обладания Оксанкой.Несколько поступательных движений и мой поршень свободно скользит внутри девочки. Прижимаю ее за попку теснее к себе и принимаюсь обстоятельно доставлять нам двоим удовольствие. Равномерные, глубокие проникновения позволяют получить наслаждение, которое в свою очередь вызывает дополнительное возбуждение. Прижатое тело Оксанки, обжигающая кожа, ее прерывистое дыхание дополняют картинку, заставляя отдаваться занятию со всей добросовестностью.Сладкая работа. Я продолжаю свои движения, ощущая как мягко вхожу в Оксанку. Мой орган был почти каменный и требовал разрядки. Напряжение росло. Наша близость, ощущение полного контакта и проникновения, тепло тел слились в один могучий поток, который захлестнул нас и нес вперед, не позволяя остановиться.Первой не выдержала Оксанка. Она напряглась, тихо закричала мне в шею, и заметалась в объятиях. Не отпуская ее, я продолжаю свою работу и чувствую приближение извержения. Вид Оксанки, получившей удовлетворение, сладкое напряжение и непрекращающееся движение приблизили момент сладострастия. Ощущая, как жидкость направляется в мой орган, я быстро отстраняюсь и мой маленький вулкан орошает лоно Оксанки. Напряжение разрядилось. Толчками вытекает семя, туманя блаженством разум и парализуя мою активность. Ради этих моментов течет наша жизнь, сходятся мужчина и женщина, предаются сладострастию.Мы лежим на постели, отдыхая от охватившего нас удовлетворения, и по-прежнему прижимаемся друг к другу. Слов не нужно — наши тела только что сами сказали свое слово и наслаждались его последствиями. Чувствовать удовлетворенную Оксанку, которая притихла у меня на плече, было приятно и являлось естественным продолжением обладания нею. Я поглаживаю ее обнаженное плечо и касаюсь губами щеки легким поцелуем, передавая свою нежность и благодарность.Бежит время, продлевая наше умиротворение. Оксанка не шевелится, ее дыхание ровно и спокойно. Пытаюсь заглянуть ей в лицо и с удивлением обнаруживаю, что она спит. Спит у меня в объятиях, доверив мне свое обнаженное тело и удовлетворенную душу. Начинаю понимать выражение «переспать вместе». Оно включает не только половой акт как таковой, но и его последствия и вот такое доверие, которое сближает даже больше секса. Мне хочется защитить ее, оградить от окружающего, не дать растревожить ее сон. Кажется, весь мир сворачивается в кокон, замыкая нас вместе, сохраняя нашу близость и нежность. Закрываю глаза и наслаждаюсь своей Оксанкой…Сквозь сон приходит ощущение движения. Оксанка рисует пальцем вензеля у меня на груди. Открыв глаза, встречаю ее взгляд.- Сам уснул и меня приспал, — жалуется она. Ну почему надо меня обвинять в том, что я не делал? Впрочем, вопрос можно отнести к разряду риторических. Оксанка, похоже, не собирается исправлять положение, а продолжает рисовать своим пальчиком.- Можно подумать, что кроме меня здесь никто больше не получает удовольствие от этого?- Дурачок, — она целует меня в губы. — Это было здорово.- Ваши слова — отпущение грехов моей провинившейся душе.- Можешь, говорить все что хочешь, но этим не отделаешься, — ее рука скользнула по телу к моей мужской гордости. Пальчики пощупали, опробовали, обхватили и стали медленно возбуждать.- Значит, если я скажу, что люблю тебя, то это окажется пустой звук? — спрашиваю ее, сам пробираясь к ее заветной пещерке.- Повтори, что ты хотел сказать?Наши руки усердно трудятся на интимных местах партнеров.- Люблю тебя? — как бы не поняв, переспрашиваю я.- Угу, — соглашается Оксанка, глядя прямо мне в глаза.- Я люблю тебя, — «с чувством, с толком, с расстановкой» произношу я.- Да, — шепчет она и тянется ко мне.Губы соединились и мы целуемся …- жадно, требовательно. Оксанка возбуждается — пальцы ощущают, как началось сильное выделение смазки, тело прижимается плотнее ко мне, дыхание учащается. Я тоже уже готов под ее рукою. Не в силах больше сдерживаться опрокидываю Оксанку на спину и наваливаюсь сверху. Та послушно разводит свои ножки и сама же направляет мой инструмент в себя. Мне остается только опуститься и войти в ее лоно. Оксанка обнимает руками за ягодицы, а ножками переплетается с моими. В результате мы тесно прижаты друг другу и мне ничего не остается, как начать скачку, чтобы удовлетворить девочку.Наслаждение и волнение охватывает нас. Накатывается вожделение и ничего не остается кроме самой Оксанки и ее сладкого тела, которое отвечает на мои движения. Мы хотим друг друга и сливаемся вместе, чтобы достичь экстаза.Вершины блаженства достигаем практически одновременно. Оксанка вцепилась в меня, не давая ничего сделать. Я не сумел удержаться и моя струя выплеснулась в ее лоно. Это было опасно, но разум не хотел сейчас реагировать. Он получал свою долю сладкого безумия и отключился, чтобы насладится им.- Ты не дала мне отстраниться, — сообщаю ей на ушко.- Это было здорово, — счастливо шепчет Оксанка.- Но ведь…Она ладошкой закрывает мне рот.- Молчи.Целую остановившую меня руку.- Маньячка.- Которую ты любишь, — смеется Оксанка.- Люблю, — прижимаю ее к себе и целую уже в губы.- Я хочу тебя всего целиком.- Ты уже имеешь меня.- Не всего.- Что ты имеешь ввиду? — не понял я.- Я чувствую, что ты разделен. Здесь ты такой, каким мне нравишься. Но где-то ты становишься другим, совершенно чужим. Я боюсь его и хочу одновременно. Хочу, чтобы ты был цельным и любил меня.Теперь я вывожу зигзаги вокруг груди Оксанки и думаю, что ей сказать. Не могу же я поведать о своем перевоплощении в девчонку, да еще с такими способностями. А Оксанка интересуется Вальрисой все настойчивей.- Я совсем другой.- Знаю и хочу увидеть это.- Зачем?- Чтобы помочь тебе.Как бы это было здорово, если бы Оксанка сделала меня прежним. Тем самым Валиком, с которым она дружила и с которым теперь занимается любовью. Но что она может сделать с Вальрисой?- Боюсь, что это будет невозможно.- Та женщина не ошиблась, когда сказала о нашей любви. Она сказала, что я могу помочь.- Если бы это так было, — чуть не выкрикнул я.- Валик, что там происходит.- Оксана. Я тебя прошу… не лезь пока туда…- Это плохо?- Нет. Скорее опасно… для… других.- Мне надо, — настаивает она. — Я должна, иначе не смогу быть счастлива.- Мы уже счастливы, — и чтобы прекратить этот ненужный разговор, наваливаюсь на Оксанку и начинаю ласкать, где только возможно. Она раскрывается и с упоением воспринимает меня.Наши объятия закончились бы еще одним слиянием, если бы нас не прервал звук открываемой двери и голос Светланы Александровны:- Это я, Оксана.- Да, мама.- Ты не одна?- Это Валик.- А-а!… Уроки делаете?- Да. Уже заканчиваем.- Только не беситесь, как обычно.Смех распирает нас. Наши «уроки» и «алгебра» становятся все боле откровенными, продолжительными и сладостными. По крайней мере, для нас двоих. Приход мамы Оксанки оказался прекрасным предлогом ретироваться. Некрасиво было покидать сейчас мою девочку, но надо было уйти от разговора о Вальрисе. Дома я все еще переживал свою неискренность с Оксанкой, никак не мог успокоиться. Поэтому когда раздалась трель телефона, то вскочил с кресла в смятении. Звонила Ира. Ее мобильник выдавал полузнакомую мелодию, требуя моего внимания.- Да? — спросил я, когда, наконец, удалось включить связь.- Ты чем-то взволнован? — поинтересовалась Наставница.- Нет, — соврал я, хотя голос был далек от спокойного.- Помощь нужна?- Не надо. Все нормально. С чего ты взяла, что мне нужна помощь?- Ты не забыл, что я Наставница? Я чувствую твое состояние. Совсем недавно тебе было очень хорошо.- Не лезь в чужие дела, — вспылил я.- Успокойся. Никто не препятствует тебе. Просто ты чем-то угнетен, а меня поставили помогать тебе. Прости, но это не прихоть, это моя обязанность, от которой напрямую зависит мое существование.Тут Ира — Адари была права. Зря я на нее набросился, но лучше ей не трогать Оксанку.- Извини. Все в порядке.- Я не обижаюсь. Хотела тебя предупредить, чтобы зашел пораньше. Завтра идем на вечеринку, так что надо подготовиться.- Опять, — простонал я.- Устал уже? — рассмеялась Ира.- И это тоже.- Ничего, восстановишься, — пообещала она. — Чем быстрее освоишься, тем будет лучше.На что это она намекает? Судя по тому, куда она меня все время тянет, там будет…- Я не пойду, — заупрямился я.- Это необходимо. Нам нужно раскрутиться и засветиться в определенных кругах. Времени не так много и ждать нельзя. Будь паинькой и приходи пораньше.- Нет, — все равно не соглашался я. Надо было как-то оправдать мое упорство. — Последнее время у меня уж слишком активная жизнь в этом плане. Дайте мне передышку.- Это еще не активная, — послышался смешок Наставницы. — Ты сам виноват. Я тебя и так тревожу через день.- Ты — через день, остальные — тоже. Я скоро вымру как динозавр.- От этого не вымирают. — Пауза. Ира видимо принимает какое-то решение. — Даю тебе еще один день, но ты потом сделаешь то, что я скажу.- А если я не соглашусь?- Тебе придется это сделать. Все зависит от времени и твоего желания. Я позабочусь, чтобы это произошло мягко и тебе бы понравилось.Связь прервалась. Она всегда добивается своего. Даже если я не пойду, Наставница найдет способ затащить меня туда. Наверное, лучше самому пойти, чем тащиться на поводке. В одном права Ира — чем быстрей я освоюсь, тем меньше мне будет вот таких вызовов. А что она хотела сделать? Куда еще затащить меня? Разберемся. Главное — я выторговал себе «выходной». Я вертел мобильник в руках. Он вызывал смутную ассоциацию. Что-то я хотел сделать… позвонить… Вспомнил!!! Я еще колебался,…