Счастливого Нового Года!

Всё началось в тот день, когда мои родители, редко заглядывавшие ко мне в шкаф, решили проявить особую заботу о чистоте комнаты, где я жила, и выгрести весь хлам, что хранился в различных ящичках и коробочках. В одном из отделений комода они, очевидно, отыскали большой искусственный член, мой любимый инструмент развлечения, с коим приходилось проводить немало времени. Очевидно потому, что дело было не при мне, но, судя по другому положению вещей, до той восемнадцатисантиметровой штуки они добрались.
Мне было уже пятнадцать лет, и ласки под одеялом и мастурбация с дилдо меня совершенно не смущали. Я даже считала это вполне естественным для девчонки моего возраста занятием. Это вовсе не означает, что мне было трудно охмурить парня и завалить его в постель. Совсем наоборот – любой мальчик из класса готов был ходить за мной по пятам в надежде увидеть мою улыбку, адресованную ему. Другое дело, что я сама не хотела “давать” кому попало. Грудь у меня была достаточных размеров (видимо, досталась по наследству от мамочки), и пацаны просто слюни пускали, когда я шла в топике летом по улице. Но меня бросало в дрожь от того, что кто-нибудь из них мог бы лапать меня своими потными руками. Мой парень, Алексей, вполне удовлетворялся постоянным общением и поцелуйчиками, но если дело доходило до ласк, тут я давала задний ход. После нескольких наших соитий (надо признать, неудачных), я разочаровалась в неопытных юношах, и перешла к самоудовлетворению с помощью подручных средств. Иногда мне помогала моя сестра (на год старше) – Вера, с которой мы были очень близки и часто предавались лесбийской любви. Лёша о чём-то подобном догадывался, но …
Пусть парень докажет сначала, что любит меня и ради меня готов ждать и терпеть, а потом посмотрим, как у нас сложатся отношения. Таким образом, я оправдывала своё пристрастие к мастурбации, которая доставляла мне сильное удовольствие, гораздо более сильное, чем секс, поскольку только я знала, как достичь оргазма. Ни один парень, с которым я спала до этого момента (а их в моей жизни было трое), не смог дать мне ничего подобного. Мы же с Верой преуспели в искусстве ублажать друг друга, скопив немало эротических фильмов и всяких штук – “женских радостей”, как мы их называли.
После той находки мои родители стали гораздо чаще намекать (и даже разговаривать со мной и сестрой) на необходимость тщательнее выбирать себе “друзей”. Отец и мать не относились к категории старой гвардии – так, что тема секса вовсе не относилась к табу, но мне было только пятнадцать… Прыщавые пацаны не прельщали меня – тем более, себя я считала отнюдь не дурёхой. Собственный папа, мощный и мускулистый, казался примером сексуального мужчины для девочки-тинейджера. Часто, мастурбируя рукой или резиновым членом в кровати под одеялом, я мечтала о его объятьях, а, когда мы ездили в тёплые края на каникулы, я засматривалась на его синие плавки, в которых болталась немалого размера штука. Об этом влечении я рассказывала только Вере, но та не находила ничего страшного в моих мыслях, ссылаясь на Фрейда – она была гуру в философии, пичкая меня всяким бредом, от которого я была далека, и тоже заглядывалась на папашку. Вот такие извращенки!
Мои родители вели достаточно раскрепощённую сексуальную жизнь, не делая тайн из своих сторонних увлечений, но вместе им быть нравилось, так что ни о каком разводе речи не шло. Они регулярно занимались сексом, не особо маскируя свои охи и вздохи из соседней комнаты, особенно после той злополучной находки, дополненной целой коллекцией порно кассет в ящике дивана, многие из которых содержали сцены инцеста, где какой-нибудь боров драл девушку лет 15-18. Именно тогда отец стал понимать предмет наших томных взглядов в его сторону. Однажды я случайно ворвалась в их комнату, когда пришла с дискотеки не утром, как обещала, а посреди ночи, открыв дверь своими ключами (Вера осталась на танцполе). Мать стояла посреди комнаты, опершись руками на стол, а сзади пристроился мой папа – Саша. В пылу страсти они не сразу заметили меня, продолжая двигаться в такт. Когда Лена попыталась прикрыться сорочкой, лежащей на столе, отец натягивал в спешке штаны. Но его оттопыренный пенис сантиметров за двадцать я запомнила надолго. Родители не стали ничего спрашивать или объяснять – я уже не маленькая, но … наглая. Не испытывая ни малейших угрызений совести по поводу того, что я даже не удосужилась постучаться, я развела демагогию.
— Что ж вы остановились? Я так хотела посмотреть! – с грустью улыбнулась я.
— Рано тебе ещё! – только что нашлась сказать мать.
— Ничего не рано. Я уже с тремя парнями спала, но ни один не понравился! – с этими словами я хлопнула дверью.
Думаю, мои слова оставили их в недоумении и навели на странные мысли. Я же после увиденного завалилась в постель и получила свой оргазм, благо между ног уже было мокро. Потом я не раз мысленно возвращалась к той сцене, когда мне хотелось возбудиться. Отец – голый с большим вставшим членом! Как бы я хотела оказаться на месте матери! Вернувшаяся с дискотеки сестра сразу обо всём узнала, и следующий день мы посвятили нежным объятьям, лёжа в горячей ванне.
С этого момента мы стали недвусмысленно намекать на то, что родители избегают разговаривать с нами о сексе (при затрагивании этой темы мы уже не краснели, а наши родоки — иногда) и, если кто-то из нас вдруг залетит, то это отчасти будет и их вина. Они пошли навстречу. Мы же превратились совсем в стервозных особ и уже прямо стали намекать на то, что им надо бы пригласить нас в свою спальню. Хотя бы посмотреть на их действо… Мать после этих слов сбегала ко мне в комнату и принесла мой любимый резиновый фаллос.
— Что это? – спросила она резко.
— Что? – в напускном недоумении ответила я. – Я думала, ты знаешь. Сейчас покажу, что с ним делать!
Я выдернула пенис у Лены, подняла юбку стоявшей рядом Веры, улыбавшейся во всё лицо, и … Тут мать выбила у меня инструмент из рук. Он полетел под диван.
— Ты что, дура?!
— Нет, всего лишь сексуально озабоченная. Она тоже. Нас, видите ли, мальчики уже не прельщают. Хотим мужчину гораздо старше себя – вроде отца. Вот пойдём как-нибудь в город и найдём себе в кабаке дедушку побогаче.
Мы со смехом вышли из комнаты, оставив родоков в глубоких раздумьях и невероятной растерянности. Возможно, они даже поверили в правдивость сказанного. Идти на панель мы уж точно не собирались.
К празднику встречи Нового Года мы подготовились основательно. Салаты, торты и прочая еда переполнила холодильник. Нарядили ёлку, украсили её гирляндами и игрушками – правда, мой резиновый друг был оперативно снят с самой верхушки. Наши шутки уже не злобили родителей, а даже веселили – видимо, те, наконец, смирились с нашей странной ориентацией. Когда они спросили меня, что я хочу получить в подарок на праздник, я не нашла ничего умнее, как ответить следующее:
— Новый дорогой вибратор! А то наш с Верой уже барахлит…
— Что? С какой Верой? – выдохнула мать.
— Сестрой. Вот до чего доводит отсутствие сильного мужчины. Я скатилась до лесбийской любви! Надеюсь, вы не против?
Родоки опять в ауте. Я же про себя смеялась. Интересно, что они всё-таки мне подарят на Новый Год? К 12 часам, когда пробьют часы, и наш президент опять будет поздравлять народ, должен по обычаю подъехать мой дедушка в костюме другого дедушки – Мороза. Он приезжал издалека специально на несколько дней, чтобы раздать подарки. Деду Семёну было лет пятьдесят восемь, но он был в отличной физической форме и без комплексов. Однажды летом, когда мы отдыхали у него в деревне, он обнаружил нас с сестрой в бане, занимающихся сексом, но ничего не сказал, а только посмеялся навроде: “Не злоупотребляйте этим!”. Мы стали приставать к нему с грязными предложениями научить нас не злоупотреблять этим, но он только отшучив

зная, что предпринять. Вера облизывала мои соски, а я засовывала ей руку в промежность, где уже было мокро. Но, кажется, матери и отцу это не было противно, раз уж они не пытались нас остановить. Мама немного вспотела, а отец сглотнул, и я заметила, как в штанах у него “что-то” напряглось. Мы легли на пол, а сестра “нырнула” своими губами мне между ног. Но в этот момент позвонил дед. Я открыла дверь и провела его в комнату, когда он снял ботинки и вымыл руки. Получив подарки, мы — как ни в чём не бывало – принялись за наше занятие опять, чтобы подготовить деда к нашему номеру. Он улыбался из под своей лохматой бороды.
— А может дедушка чего хочет! – спросила я как будто просто так.
— Да, дедушка Мороз, вы как – не слишком седой для этих дел?
— Нет! – захохотал Семён.
Мы подошли к нему и на глазах изумлённых родителей опустили его штаны. Большой член стоял вовсю. Мы стали по очереди его сосать. Сестра оттягивала кожу на яйцах, а тем временем пыталась затолкнуть отнюдь не маленький ствол старика себе в рот. Отец не выдержал и схватил опешившую на секунду мать за её приличную грудь прямо в домашнем халате. Возбудившаяся Лена не стала сопротивляться, а папа стал массировать соски руками.
Дед в это время начал стонать от удовольствия, а я, оставив Веру одну заниматься минетом, подошла к родителям, затем расстегнула мамин халат, и он беззвучно соскользнул на пол. Саша перехватил инициативу, и вскоре мать осталась совершенно голой. Несмотря на немного рыхлые бёдра с признаками целлюлита, её сиськи поражали своим очертаниями и упругостью – они были похожи на две большие спелые дыни. Папа приник к одной груди, я – к другой. Лена прикрыла глаза от удовольствия и начала томно стонать. Через минуту я немного отстранила её и подошла к Саше. Он улыбнулся мне. Я же, в свою очередь, одарив его улыбкой, взяла его за член в штанах – то уже давно стоял, как приличного размера огурец (разве что без пупырышек).
— Покажи нам стриптиз! Сестре и мне будет очень приятно!
Отец не возражал. Мы включили тихую музыку, и Саша, как заправский стриптизёр, стал раздеваться. Я дрочила, пожирая глазами его мускулистое тело, а мама начала сосать пенис дедушки, который приговаривал: “Давай, доченька! Поддержи своего папу в старости!”. Наконец на пол полетели папины трусы, и мы с сестрой увидели его огромный инструмент. Мне это было не впервой, а Вера просто раскраснелась от удовольствия. Её рука тёрла клитор.
— Ну-ка, девочки, — скомандовала мать, — сделайте так, чтоб отец мог вами гордиться!
Мы бросили к отцу. Вот он, заветный и запретный плод! На перебой мы стали обхаживать хер нашего любимого родителя. “Это священный ствол, который когда-то нас сотворил, и теперь мы должны его отблагодарить!”, смеялись мы. Саше было очень хорошо. Ещё бы, ведь он трахал в рот собственных дочерей. Даже у импотента поднялся бы, наверно! Но отец был отнюдь не бессильным по части секса – как раз наоборот. Его более чем двадцатисантиметровый член высился над нами.
Тем временем послышались надрывные стоны матери. Это наш дедушка – всё ещё в костюме Деда Мороза – поставил Лену раком под ёлку и энергично драл её. Прекрасные дойки моей родительницы раскачивались из стороны в сторону, а сзади слышались мощные шлепки. Старик увеличивал скорость. Сил ему не занимать!
— Не хотите поесть салатика? – спросил вдруг отец. С этими словами он взял со стола миску с оливье и хорошенько повозил в ней своим хоботом. Мы кинулись обсасывать хуй, съедая майонез и кусочки разных овощей.
Я схватила с пола бутылку шампанского и попыталась её открыть. Папа мне помог, и потоки напитка полились на нас, делая наши тела мокрыми и ещё более сексуальными. Остатки новогоднего зелья мы вылили на разгорячённых маму и деда, которые пыхтели под ёлкой, украшенной гирляндами. Саша начала ласкать наши с сестрой груди, уделяя моим титькам чуть больше внимания, поскольку размер их превышал то, что висело у Веры. Она, впрочем, ничуть не обиделась и, завладев той же самой бутылкой, уселась рядом на стул и стала дрочить, заталкивая толстое горлышко как можно дальше себе в пизду. Отец тем временем составил со стола разные кушанья, схватил меня (довольно бесцеремонно, надо сказать) и положил на скатерть. Я раздвинула ноги, и веселье началось. Большой пенис моего родителя еле влез в мою дырку, но всё, что происходило после, было просто фантастикой. В то время, как мой папашка с упоением пихал в меня свою дулю, я, продолжая стонать от удовольствия, наблюдала и за матерью, которая – вся мокрая от пота и нашего шампанского – подвергалась осаде разгорячённого деда, и за сестрой, которая компенсировала недостаток мужика бутылкой. Саша уже даже не задумывался о том, что я его дочь. Он буквально насиловал меня, мацая огромными ручищами за нежную грудь и сопровождая всё действо словами типа “Давай, сучка! Ещё!”. Я была совсем не против, но мне было обидно за сестру, посему через некоторое время, получив должный кайф, я сказала отцу, чтобы он отодрав как следует Веру. Он вынул из меня и бесцеремонно схватил сестру, положив её на стол. Вера улыбнулась мне и попросила папу поиметь её в зад. Саша даже не удивился. Вошло легко, недаром мы в своих лесбийских играх не гнушались ничего.
Я, не особо желавшая спариваться с бутылкой из-под шампанского, подошла к ёлке, которая весело подмигивала лампочками гирлянд. Дедушка, давший немного передохнуть своему старому коню, облизывал мамин клитор.
— Деда, давая я тебя заменю, а ты мне почешешь сзади? – с улыбкой спросила я.
— Нет проблем, внучка! Всё для моих любимых родственников.
Я скользнула в разверзнутую промежность Лены, аккуратно выбритую, и принялась за дело. То, что матери это было в кайф, стало понятно сразу.
— Ну, ты Светка даёшь! – сквозь собственные стоны прорвался голос матери. – Ничего подобного я в жизни не чувствовала.
Я про себя улыбнулась: ещё бы, ведь мы с Веркой отработали это в течение долгого времени. Тем временем я почувствовала, что мне в дырочку рвётся агрегат немалой величины. Дед был тут как тут. Ни хрена себе, подумала я, у Семён член не меньше, чем у отца, только менее упругий – всё-таки возраст сказывается. При такой тряске было тяжело одновременно сосать материнскую пизду, но я справилась. Стоны Веры, Лены и мои сплетались в один непреодолимый символ удовольствия. Это была настоящая оргия – как во времена Калигулы. Вскоре мы втроём подошли к столу, где Саша добивал мою сестру. Он вынул свой шнобель из Веры, и они с дедом стали на пару дрочить херы, из которых через мгновение полилось. Мужики спустили в хрустальный бокал, где было налито шампанское. Я облизнула папин хрен, а дедушкин обработала сестра.
После этого мы подняли над головой бокалы с новогодним напитком (маме, конечно, достался тот, что со спермой), и хором прокричали:
— С Новым Годом!