Отмщение за Аню
Прошло три недели после событий, описанных в "Бедной Ане".
Я со своим ближайшим соратником сидел в небольшой кофейне в центре Москвы. На улице шёл мелкий дождик, кофе был тёплым, делать нам ничего не хотелось.
Молчание первым нарушил мой соратник…
-Ну что, оберст? Как там Аня?
-Всё в порядке. Ей здорово досталось, но она везучая. Ни единого перелома.
-Неплохо, оберст.
-Скажи честно, Маньячный, я трус?
-Оберст! Откуда подобные мысли?
-Понимаешь, тут многие неприятели говорят, что я не предпринял ни одной попытки ей помочь…
-Ну да! Её там десяток вооружённых отморозков держал, тебя запинали до полусмерти и бросили. Хорошо хоть нам сумел звякнуть. Забей! Общество никогда не поддержит нацистов, если оно живёт по ложным идеалам. Для них лучше терпеть унижения от нелегалов-гастарбайтеров и позволять своим дочерям быть шлюшками у арабских шейхов, чем поддержать нас. А мы-то хотим, чтобы наши соотечественники были счастливы! А они этого понять упорно не желают!
-Да, Маньячный, памятника при жизни нам не видать, — усмехнулся я.
Тут в кармане у меня зазвонил телефон.
-Слушай, оберст, — просипел голос в трубке, — мы поймали тут одну шлюшку из руководства враждебной группировки, что на вас с Аней тогда напала. Давай, подваливай, мы ждём вас на 50-м километре Ярославского шоссе.
-Поехали, Маньячный, — сказал я. — Дело есть.
Мы сели в потрёпанный "Ниссан" и поехали в указанном направлении.
-Оберст, ты уже не паришься по поводу людской неблагодарности? — спросил Маньячный, когда мы ехали по проспекту Мира.
-Нет. Это наши убеждения, — ответил я, подрезая какую-то "копейку". — Пойми, Маньячный, у нас наверху есть очень влиятельные покровители. Им постоянно перекрывают кислород, но они всё равно выпутываются. Они пока не могут прийти к власти, но будь уверен… этот Судный день когда-нибудь настанет.
-Когда?
-Не знаю. Основная масса народа нас не сильно-то и поддерживает. Но в будущем…
-Обидно, оберст, что мы всего лишь шестёрки…
-Забей. Мы всего лишь студенты! Мы даже ВУЗ ещё не окончили! У нас ещё всё впереди! Да и не такие мы и шестёрки… Мы же не рядовые быки… Не парься!.. Давай, лучше взбодрись. Сейчас мы хоть отыграемся. Где-то через час мы свернули на просёлочную дорогу и подъехали к группе молодых парней, стоящих возле четырёх машин.
-Привет, оберст!
-Салют! Где шлюшка? В сторожке?
-Да. Пошли. Что с ней сделаем? Изнасилуем и прикончим?
-Там посмотрим.
В сторожке на полу лежала связанная девушка в белом купальнике. На вид она была мне ровесницей, я готов был спорить, что она ещё не разменяла второй десяток.
-Начинайте! — приказал я.
Один из парней взял мизинец девушки и засунул в тиски, после чего крепко закрутил. Раздался неприятный хруст и дикий вой через кляп.
Я подошёл к ней и присел на корточки.
-Какие чудесные локоны, — подумал я. Не в силах совладать с собой, я дотронулся рукой до её вспотевшего лба и откинул назад прядь её роскошных волос. На душе стало пакостно. Года два назад у меня была подруга с такими же чудесными волосами. Я её искренне любил, забрасывал дорогими подарками и в буквальном смысле слова носил на руках. Но она меня бросила. Променяла на какого-то придурка из заштатного института. У него не было ни ума, ни способностей, ни любви к ней. А я её любил. Аню сейчас я люблю далеко не так. Но она меня бросила и начала кадрить того парня. Он на неё нуль внимания. А я от отчаяния пошёл в нацисты, где и выслужился за два года… Руки по локоть в крови, презрение и ненависть окружающих и практически никаких шансов на победу. Ладно. Я постарался отогнать от себя эти мысли.
-Что, попалась? — спросил я девушку. — Мне следует тебя убить, но я могу дать тебе шанс выжить. Хочешь? Пленница кивнула.
-Хорошо. Ты должна перенести всё, что мы с тобой сделаем, а потом убраться из России навсегда. Ясно? Повторный кивок.
-Несите её.
Девушку вынесли из сторожки.
Для начала её привязали к толстому дубу.
-Итак. Пытку для Ани с водой разработала ты. Это я знаю. Посмотрим, как ты сама это вытерпишь. Я не такой идиот как ты. 10 литров тебе не осилить. Удержи в себе только 3.
В руках моих подчинённых появились шесть бутылок воды по 0,5 литра.
Девушка была напугана до смерти. Она послушно выпила всю жидкость, не поморщившись. Мы стояли и ждали.
Прошло минут 15. Пленница проявляла явные признаки беспокойства.
Она пыта
Три булавки он воткнул в половые губы пленницы. Она дико закричала и сделала попытку сжать ноги. Но Доктор спокойно развёл их снова в разные стороны. Бёдра девушки дрожали, она отчаянно боролась с давлением в мочевом пузыре, но боль мешала ей сдерживаться.
Доктор проткнул булавками её нежные соски, воткнул ещё четыре ей в лоб и опустился перед ней на колени.
-Такого оргазма ты ещё не испытывала, сучка, — тихо и без злобы сказал он. После он воткнул булавку её в клитор. Такого нечеловеческого крика некоторым из нас ещё не приходилось слышать. Впрочем, я слышал и не такое. Потом под каждый пальчик её ножек Доктор также загнал по иголке.
-Слушай, оберст, — сказал мне Рыжий, — а ведь сучка не ссыт. Хочет жить.
-Ничего, — ответил я. — Ещё не вечер.
-Ну да, — усмехнулся Рыжий. — Только шесть часов.
Я …пропустил колкость мимо ушей.
Тут Доктор воткнул ещё одну булавку девушке в клитор.
Она дёрнулась всем своим прекрасным телом, пальчики её ножек судорожно сжались, отчего иголки ещё глубже вогнались ей под ногти. И тут из неё потекла маленькая струйка мочи, которая тут же превратилась в мощнейший поток, который снёс две булавки, торчащие из клитора. Пленница охнула и потеряла сознание.
Через минуту её привели в чувство.
-Ты обоссалась. И должна умереть, — сказал я. — Но у тебя есть ещё один шанс. Воспользуешься? Девушка кивнула.
-Хорошо. Полежи-ка 25 минут на муравейнике.
Девушку положили на муравейник, предварительно разворошив его.
После ей раздвинули ноги и намазали промежность мёдом.
Такого крика этот лес, по-моему, ещё не слышал.
Наша жертва металась по земле, истошно кричала, но не могла совладать с насекомыми.
Впрочем, 25 минут она выдержала. После её окатили кипятком, чтобы уничтожить муравьёв. Нежная кожа пленницы покрылась волдырями.
-Всё, теперь все желающие могут её отыметь, — сказал я. — Только презервативы оденьте, а то ещё вычислят нас.
Следующие 20 минут была оргия. Бедную девушку отымели во все щели и дыры.
После её окунули в речку, чтобы смыть сперму и уничтожить улики.
-Убить её? — спросил Рыжий.
-Нет, пусть живёт, — ответил я.
-Ты что, оберст! Она же нас сдаст!
-Никогда. Ей этого урока хватило. Ты же уедешь из страны? — спросил я у неё.
Пленница быстро-быстро закивала головой.
-Хорошая девочка. Ты же нас не сдашь? Учти, сдашь, мы тебя из-под земли достанем. Жертва отрицательно завертела своей красивой головой с роскошными локонами.
-Ладно, поехали.
На Ярославское шоссе выехали пять машин. Из одной из них выкинули еле живую хорошенькую девушку в разорванном купальнике. Она упала на обочину и замерла. Но она осталась жива, это я знал точно. Четыре машины поехали в целях конспирации к Сергиеву Посаду, а мы с Маньячным поехали прямо к Москве.
-Слушай, оберст, — обратился ко мне соратник, — ты её не убил потому, что она похожа на ту твою несчастную любовь? На эту…
-Стоп, — перебил я его. — Не называй её имени. Мне это больно.
-Ты что, всё ещё её любишь?
Я лишь слабо кивнул.
-А как же Аня?
-А что Аня? Ты меня упрекаешь?
-Никогда в жизни, оберст. Ты же мой учитель. Скажи, а зачем ты её не убил? Только из-за сходства с этой…м-м-м…девушкой?
-Нет, не только. Она же нас всё равно не сдаст. А я хочу дать ей то, чего у нас с тобой никогда не будет, чего общество нам никогда не позволит.
-Что именно?
-Второй шанс…