Мне двенадцать лет. Часть 1
Летом мы с мамон уехали к тётке. Она должна была нам снять домик в деревне. Ехать надо было часов двадцать. Сели в 11 вечера. В купе попутчиками оказались красавец капитан ВВС и тётка, которая вышла рано утром. Капитан вел себя не принуждённо. Сидел в тренировочном костюме и выскочив на станции принёс бутылку коньяка. Мать шепнула мне в его отсутствие
— Я скажу ему, что я твоя сестра. Хорошо?
Я кивнул, не придав этому, ни какого значения. Ну, хочет похохмить. Почему бы и нет. Тем более, что она действительно выглядела лет на 30 и была очень привлекательной. Когда мы с ней ходили по улицам Москвы мужики часто оборачивались и о чём-то негромко шептались.
Мать разложила на столе не хитрый закусон и через час бутылка была пустой и все не в меру весёлые. Капитан сыпал скаредными анекдотами. Типа – Армянское радио спрашивает — Может ли женщина забеременеть от пыли?
— Может если пыль стоит столбом- и т. д. За окном мелькали поля и перелески. В вагоне стояла жара градусов под 30. Летун снял рубашку, обнажив свой спортивный торс. Мать, разрумянившись, сидела в ситцевом халатике. Верхние пуговицы были расстегнуты, и наружу откровенно призывно выглядывала её высокая грудь, покачивающаяся при очередном взрыве смеха. Халатик был коротким, и внизу были видны не только её соблазнительные коленки, но полноватые бёдра. Ноги были слегка раздвинуты и были видны её беленькие трусики. Я видел плотоядные, несытые, горящие глаза кепа, раздевающие её. Они пошли покурить в тамбур, хотя мать не курила. Перекур затянулся, я уже хотел идти их искать, но какое-то тревожное чувство удерживало меня. Предчувствуя неладное, я всё же пошёл по коридору и приоткрыл дверь в тамбур.
Капитан, зажав её в углу, целовал в засос, рука его, подняв подол, была у неё между ног.
Капитан отстранился от мамы. Она тяжело дышала. Её подол платья тут же упал вниз. Он опять стал полубоком, и я увидел, что из расстёгнутой ширинки у него торчит член. Он начал разворачивать маму спиной к себе. Мама, как бы не хотя повернулась. Он чуть подтолкнул её вперёд к окну, и она наклонилась. Моя мама стояла раком. Теперь мне хорошо стало видно, всё самоё главное. Я видел оттопыренную мамину задницу, задранный на спину халатик, его руки на её голых ягодицах и сдвинутые в сторону трусики. Его пальцы направляющие стоящий колом член. Вот он вплотную приблизил его к её промежности и качнул своим задом. Его член видно сразу вошёл в её влагалище. Мать тихо ахнула. Зашептала -Прекрати. П
…..Мать вышла минут через пятнадцать и встала со мной возле окна. Все пуговицы её халатика были застёгнуты.
— Что-то жарко пойду, умоюсь – и пошла в туалет.
Кеп предложил пойти пообедать в вагон ресторан. Мать отказалась, сославшись, что у нас при такой жаре нет аппетита, да и своя еда пропадает. Мы не успели перекусить, как кеп вошёл с бутылкой коньяка и курицей. Пиршество продолжилось, мне налили тоже. Меня потянуло в сон. Я залез на верхнюю полку и заснул. Засыпая, слышал, как они целовались в засос и кеп сказал матери: — Пойдём к проводнику в купе я договорился.
— Ты с ума сошёл. Стыд какой. Он потом будет смотреть на меня как на проститутку. Я сгорю от стыда.
Тихая возня в низу под моей полкой. Голос матери -Дурак, закрой хоть дверь на щеколду.
Тишина пару минут. Их участившееся дыхание как у людей при беге. И как аккорд её приглушённое ЫЫЫЫЙЙЙ. Я перевернулся на спину. В зеркале дверей лежала голая мать, широко раскинув согнутые ноги. Между которых, привстав на руках дёргался кеп. Я заснул. Проснулся от того, что меня тормошила мать.
– Ну и соня вставай через час наша станция.
За окном вечерело. За приоткрытой дверью в коридоре стоял кеп, и смотрел в окно. Он помог вытащить наши вещи из вагона и на прощание чмокнул мать в щёчку и долго махал рукой из удаляющегося поезда. Потом произошли события окончательно перевернувшее моё представление о женщинах и о матери в частности.