Кусочек одного лета

Это произошло, когда мне было 12 лет. Ничего особенного я из себя тогда не представляла. Обычная девочка-подросток. Груди почти никакой — одни соски на маленьких припухлостях. О волосах на лобке, в ту пору, и мечтать не приходилось.
В то лето меня отправили на несколько дней погостить на дачу к моей тетке. Она жила там с моим двоюродным братом — ее сыном — Сережкой. Ему было 10 лет. По выходным приезжал дядя Юра — ее муж. Привезли меня в четверг, поэтому дяди Юры не было. Мы пошли втроем прогуляться по участкам. Сережка с теткой решили познакомить меня с их окрестностями, так как последний раз я была у них на даче лет пять назад и нифига не помню. Гуляя, мы с братом дурачились и гонялись друг за другом по кустам. И так разрезвились, что влетели в грязную лужу. Короче, уделались по уши. Вернувшись, тетя Таня, ворча, затопила душевую колонку и усадила нас ужинать. Через полтора часа колонка нагрелась, и, взяв полотенца, мы пошли с ней мыться.
Разделись, залезли под воду, вдруг, открывается дверь и заходит Сережка. Я напряглась, потому что нас разделяла одна прозрачная занавеска, а тетка, к моему удивлению, не только не возмутилась его наглостью, но еще и заворчала на него — мол, дескать, где он шляется и чтоб быстрее раздевался и лез к нам под душ, пока вода не кончилась. Что он и не преминул сделать. Оказавшись рядом с нами, брат начал, как ни в чем небывало намыливаться, я же пыталась в это время спрятаться за тетю, которая, судя по всему, реагировала на происходящее, как на само собой разумеющееся. Она же сказала мне, чтобы я прекратила выпендриваться, поскольку мы еще не в том возрасте, когда дети сильно различаются, да и вообще в обнаженном теле нет ничего постыдного. Не скажу, что приведенные ей аргументы, меня сильно успокоили, но в связи с отсутствием вариантов, пришлось смириться с положением. Сережка не сильно меня разглядывал, но моментами, я ловила на себе его любопытный взгляд. При этом я и с! ама поглядывала на него, в особенности на низ его живота, где находился смешной и еще безволосый его членик. Тетя Таня велела взять нам мочалку и намылить друг другу спину. Сама же, взяла с полочки бритвенный станок и стала подбривать себе сначала подмышки, а затем и свою киску, для удобства поставив одну ногу на табуреточку, в результате чего, киска ее еще лучше открывалась нашим взорам, внимания на нас, занимаясь этим важным делом, не обращая совершенно никакого. Братик же, тем временем, намыливая меня, был весьма усерден, нарушая, временами, границу отведенной ему для этого территории моего тела. Несколько раз он даже в запале коснулся своим, вдруг отчего-то подросшим прутиком, моей попы. После этой групповой помывки мы выпили по стакану молока на ночь, и пошли спать.
Положили нас в одной комнате на втором этаже. Тетка сказала, что сейчас лето жарко и спать следует голышом под простынками. Сережа и это воспринял, как данность, разделся и лег. Мне тоже ничего не оставалось, да и надо сказать, что я уже примирилась с причудами их семейства, которые, если быть честной до конца, нешуточно меня возбуждали. Мне был показан пластмассовый горшочек, стоящий возле двери нашей комнатушки и служащий для того, чтобы не бегать ночью через весь дом на участок, где располагался сортир. Поцеловав нас, тетя Таня ушла к себе. Серега тут же засопел — для него подобные вещи были не в диковинку, а вот мне не спалось, причем низ живота очень томно потягивало. Приспустив простынку и раскинув ножки, я накрыла свою киску ладошкой, а средним пальчиком стала себя трогать, пальчики же другой руки начали играть с сосочками. Спустя несколько сладостных минут, меня сотряс сильнейший оргазм, и я отрубилась. Проснулась я от достаточно громкого журчания. Приоткр! ыв глаза, моему взору открылась след

руга — видимо, Вадик тоже был привычный ко всему здесь происходящему. Увидев то, чем мы заняты, она заорала на нас, что мы, мол, все перемажемся, и как стирать в дачных условиях неудобно, и чтобы мы немедленно разделись, а заодно, и позагорали бы. Мальчишки тут же охотно разделись и я, соответственно, тоже (и не без удовольствия). Некоторое время мы с Вадиком были напряжены из-за наготы друг друга, но скоро напряжение спало. Правда от моего внимания не ускользнул тот факт, что когда я, стоя на четвереньках, выкапывала песок из нашего тоннеля, с! осед с братом пялились мне между ног. Догадываюсь, что им было видно. Да собственно, все было видно.
В начале первого вдруг приехал дядя Юра, сказав, что удалось сорваться с работы пораньше. Сережка потащил его показывать наше сооружение. Подойдя, он увидел меня. Я сидела на корточках, и сердце мое учащенно билось от стеснения. Но он, не подав вида, поскольку уж кто-кто, а дядя не только был привычным, но вероятнее всего, и был одним из законодателей местной моды, подошел ко мне, взял на руки и поцеловал, сказав, как я выросла и т.д. Еще некоторое время я пробыла у него на руках, при этом, он очень крепко, как мне показалось, поддерживал меня под попку ладонью. Очень возбудил один из его пальцев, как бы невзначай, попавший мне между ножек.
Перед домом на лужайке стоял надувной бассейн, воды там было чуть выше коленок, но достаточно объемный. Тетя Таня нагрела пару ведер воды, дядя влил их для тепла и дал команду начать купание. Вадик вдруг спросил разрешения пригласить купаться с нами какую-то Ирку. Получив положительный ответ, он убежал к себе на участок, причем так голяком и убежал. Но скоро вернулся, и не один, а с девочкой нашего же возраста. Оказалось, что это его сестра Ира. Поздоровавшись с Сережиными родителями, девочка так же, как и все здесь, без доли стеснения, скинула с себя платьице с трусишками, и мы ринулись в воду. Ире оказалось тринадцать лет. Она была немного покрупней меня и чуть больше оформившаяся в девушку. Грудки ее были уже заметны, попочка более налитой, а внизу живота имелся небольшой пучочек волос. Судя по всему, и она была членом местного нудистского клуба.
Так бы и прочупахались мы бездарно, если бы взрослые не предложили нам увлекательнейшую игру, которая возбудила меня безумно. Игра состояла в том, что трое встают друг за другом на коленки, а еще один проплывает у них между ног под водой. И уж сколько раз за это купание мою киску трогали и нарочно, и нет, и руками, и членами, и всем, чем только можно, и сколько раз я дотрагивалась до ребячих пиписек и попок — сосчитать невозможно. Еле дождавшись ночи и уже лежа в кровати неистово лаская себя, испытала такое блаженство, которое не испытывала до той поры никогда, да и после нечасто испытывала.