Как заработать аванс

Хорошо быть монополистом. Пусть не в масштабах страны, а всего лишь в отдельно взятой деревушке. Когда вокруг тебя одни бабы, по большей части одинокие, а ты один весь из себя такой крутой. И главное, что ты единственный в округе мастер на все руки. И сделать можешь всё, что надо. Хотя нет, брешу. Ребёнка родить при всём желании не смогу. А остальное? А вот остальное — запросто. И потому за свою работу могу запросить любую цену, в пределах разумного, конечно. Вот и запросил за свою работу, когда соседка обратилась с просьбой совсем немного, да она занюнила: денег нет, а делать надо, ну и далее по тексту. Тогда сделал широкий жест, предложив часть оплатить деньгами, а часть натурой. Делов то: сняла трусы да подставила лохмашку. А она в отказ сразу, мол, на это дело у неё муж есть. Пусть и алкаш безрукий, а уж с такой работой справляется. Ну раз так, то так. Справляется с этим, справится и с остальным. На том разговор и закончили.

Через несколько дней заглянула в гости к соседке сестра её родная. Любка — дама деловая. Не бизнес — вумен, но где-то близко к этому. У нас с ней отношения нормальные, насколько нормальными могут быть отношения с родственниками соседей. Ни я ей, ни она мне дорогу не перебегали. Вот соседка при своей сестре, то ли в шутку, то ли серьёзно, решила меня пристрамить, что вот, мол, негодяй какой, сосед её: предложил ей, честной женщине, заплатить натурой за работу. Надеялась на моральную поддержку Любки, да обломилась.
— Смотрю на свою сестру, да думаю: то ли она миллионерша, то ли дура. Миллионов у неё не наблюдаю. Значит, просто дура.
— Чего это я дура? — Вскинулась Людка.
— А того. Мозгов у тебя, как у сушёной кильки. Всего-то делов — дать мужику. И расплатилась, и удовольствие получила, и мужу рожки наставила. И деньги в доме остались.
— Чего это я буду мужу рога наставлять?
— Ну да, свои ещё не сносила. Мало он тебе наставил. А ты свою манду дальше береги. Орден дадут, посмертно.

Разругались, потом помирились. Сёстры, всё же. Перед самым отъездом Любка позвала меня. Подошёл к ограде, поинтересовался, чего это она орёт? Дело есть, али попрощаться хочет?
— Дело есть.

У Любки в соседнем дачном кооперативе дача есть. Небольшая, да ей хватает. Недавно ей баньку сложили, осталось столярку поставить, пол-потолок закрыть, да печь сделать. Вот она и интересуется, не смогу ли я за эту работу взяться и сколько запрошу? Если в пределах разумного, то она наняла бы меня. Ответил, что вначале бы посмотреть, определиться с объёмом, а там и по цене сговоримся. Любка, ехидно улыбаясь сестре, сказала, что в целях экономии денег, которых всегда не хватает, согласна часть оплаты отдать натурой. Она просто уверена, что у неё ничего не убудет от этого. Известно же, что в течении жизни эта штука не стирается. Договорились, что она позвонит, как будет свободна, и мы встретимся на её участке. Так и сделали.

Домик у Любки небольшой, да уютный. И участок ухоженный. И баньку ей сложили нормальную, из кругляка. Правда нет ещё даже крылечка. Пошли мы во внутрь бани, посмотреть как и чего там делать. Ногу на порог задирать высоко, ступенек-то нет, вот Любка платье задрала, попыталась забраться на порог, да покачнулась, вроде как падать начала. Я сзади шёл, подхватил её, да так удачно подхватил, что лапы мои как раз за живот её обняли, да как-то скользнули и оказались на титьках. Титьки приличные, плотные, крупные. Не удержалась Любка на пороге, назад соступила, да задницей ко мне и прижалась. А задница тоже очень даже приличных размеров, да крутая. Как уж она руками размахивала, даже не заметил, да только оказалась её рука между её задницей и моей передницей. По-русски говоря, положила Любка ладошку свою мне на этот, как его, на конец. А он, упёршись в её задницу, уже реагировать начал, встаёт, зараза, не спросив разрешения у меня.

Я как-то привык, что всегда я баб щупаю. А вот чтобы баба меня, такое чуть ли не впервые. Было как-то по молодости, когда не призывной комиссии врачиха мой конец щупала-мяла-рассматривала. Так то по служебному долгу. А вот чтобы для своего удовольствия, такое впервые. У нас в деревне нравы проще. А что Любка удовольствие получает, так то ясно. Вначале через штаны щупала, потом руку прямо через ремень мне в штаны запустила и попёрла мять то, до чего дотянулась. И сама задницей прижимается. Ну и я теряться не стал, кроме того, что титьки лапал, подол ей спереди задрал и тоже в трусы полез. Мне даже сподручнее. Резинка трусов не то, что ремень на брюках. Вот Любка и говорит, не отрываясь от блукания в моих штанах и не отодвигая от меня задницу
— Так нечестно. Ты бы хоть ремень расстегнул.
— Мне не мешает. Кому мешает, то пусть и расстёгивает.

Попытка расстегнуть ремень не глядя, с руками, заведёнными назад, провалилась с треском. Любка развернулась ко мне лицом, руку из штанов вытащив, за ремень потянула. Расстегнула его, расстегнула штаны, не смущаясь и не стесняясь стянула мне их ниже задницы, так что конец из трусов выскочил и закачался толстым шлангом с красной головкой. Ей, значит, можно, а почему мне нельзя? И я с неё трусы стянул насколько мог. Стоим два взрослых дурня и как малолетки мнём сиськи-письки. Сколько-то времени помяли да и стал я Любку задом ко мне поворачивать с целью поставить её в известную позу да вставить напрягшийся хуй куда следует. Раз уж пошло такое, ясно, что одними ощупываниями не огра

олько смотрю, а мои действия определённый результат вызывают. Закрутила Любка задницей. Поясница покраснела от прилива крови, ягодицы багрянцем налились. Ноги сами по себе раздвинулись шире, так что трусы стали мешать. Встал перед женщиной на колени, почти упираясь носом в её задницу, потянул трусы.

Она одну, потом вторую ногу подняла, помогая мне стянуть преграду. Не удержался. Задница у Любки крупная, пышная, кожа чистая, гладкая. Вот и поцеловал я её. Любка хихикнула, ягодицы сжала, потом расслабила. И я, встав с коленей, продолжил. А вскоре мои старания совсем раззадорили женщину и она сама поторопила меня с помещением хуя в её дырочку. И понеслось. Делали то, что веками мужчины и женщины делают для получения удовольствия. Еблись, если говорить на разговорном русском. И у нас это хорошо получалось. Любка издавала разные звуки удовольствия, активно работая задом и насаживаясь на каркалыгу. Совместные усилия принесли результат. Она задёргалась, закрутила задницей, потом вся в комок сжалась и притиснулась плотнее.
— У-у-ййй!

Долго догонять не пришлось. Сперма, так долго сдерживаемая в хранилище, получила разрешение на выход. Скопилось её приличное количество.
— За что не люблю трахаться на природе, так за то, что подмыться негде.

Любка, одёрнув платье и не делая попыток надеть трусы, сиротливо лежащие на травке, куда их откинули, искала в сумочке хоть что-то, чем можно подтереться.
— Люб, у меня в машине вода есть. Минералка, но вода же.
— Тащи свою воду.

Любка, присев, поливала на пизду из полторашки минералочку, вымывая сперму. Попытка заставить меня отвернуться и не наблюдать за этим интимным процессом провалилась с треском. Имея некоторое отношение к процессу подмывания, всё же это благодаря мне она моется, остался в твёрдой непреклонности и морду лица отворачивать не стал. Любка плюнула на моё упрямство, тем паче, что подпирала и другая нужда. Позже, при наших последующих встречах, узнал, что сразу после ебли Любке срочно надо опустошить мочевой пузырь. Физиология такая у неё. И вот сейчас, пописав, подмывалась. Закончила, встала. По волосинкам стекали капельки воды. Одёрнула платье.
— Ни разу минералкой не подмывалась. Приятные ощущения. Газ пощипывает. Надо на заметку взять.
— Трусы надевать будешь?

Она подобрала трусы, нюхнула их, сморщила носик
— Фу! Вонючка!

Скомкав, запихнула в сумочку.
— Ну что, готов баню смотреть?
— Теперь готов. Люб, это был аванс?
— Это было удовольствие. Аванс будет потом. Всё будет. Если сговоримся.
— А если не сговоримся.
— А я тебя соблазню.
— Смелая ты.
— Да, я такая

Осмотрели объём работы. Договорились о сроках и оплате. Любка попросила подкинуть её к сестре. Сама без машины, а из деревни на автобусе уедет. Предложил отвезти в город.
— Неа, я сестричке бяку показать хочу.
— Какую бяку?
— Расскажу, дуре, чего она лишилась, манду свою храня, дура набитая.

Вон красавец какой, да как долго стоит. Редкость по нынешним временам. Сейчас мужики скорей-скорей, штаны поддёрнул и бежать. Разогреться не успеешь, а он уж и кончил.
— Все, что ли?
— Не все, но большинство. И потом ещё, сволочь, блеет козлиным голоском: Я всё-ё…

Разговаривая, доехали до деревни. По дороге Любка запустила руку мне в штаны, но после предупреждения, что если она не уберёт руку, то мы свернём в кусты, а воды у меня больше нет, отстала, пригрозив, что просто так я не отделаюсь. И это будет моим долгом перед ней.
— Люб, я рассчитывал, что это пойдёт в счёт оплаты, а оно вон как.
— За это я сама готова приплатить. Не парься. С деньгами порядок будет. Ты как насчёт презервативов?
— В каком смысле?
— В смысле — пользуешься?
— Бывает.
— Я куплю. Хоть и не люблю с ними, да в таких случаях лучше, чем просто так.
— Покупай. Только надевать сама будешь.
— И надену, и сниму. Было бы на что надевать.

Доехали. Любка побыла у сестрички, потом та проводила её на автобус. Фыркала, бегая по двору, даже не подходила к ограде обсудить последние события в мире, в области и в нашей деревне. То есть в этот вечер обошлось без сплетен. А мне-то что? Фыркай, дожидайся своего благоверного, береги для него свою пизду.