Два в одном?

Эта история случилась со мной незадолго после того как я мало по малу начал встречаться качестве транс-шлюшки для оплаты своих увлечений переодеванием. Самое приятное, что произошла она не во время встречи с одним из клиентов, а абсолютно случайно.
Все началось с того что мне во время зимних каникул захотелось пойти в гей-клуб. В моем родном городе такого дива не водилось, а столица в которой я учился, предоставляла в этом случае вполне себе достаточное количество подобных заведений. Естественно, что пойти туда мне хотелось только в образе. Так что после просмотра на сайтах трех самых козырных гей-клубов анонсов мероприятий, был сделан выбор и началась подготовка. Чувство любопытства и новизны, подхлестывало мою фантазию, хотелось выделиться. Но я прекрасно понимал, что у нас не Сан-Франциско. Идти в виде размалеванной дешевой шлюхи не особо то и хотелось, но и сексапильность требовалась — все таки ночной клуб. В общем, было принято соломоново решение: строгое черное платье под которым и будет спрятано все распущенное.

В день, точнее вечер Х, побрив после купания все излишки волос на теле я запершись в ванной, начал перевоплощаться. Для контраста к черному платью из моих изрядно пополнившихся к этому времени запасов, был выбран белый с черными полосками корсет с открытой грудью. Черные стринги с белыми полосками, которые шли комплектом к корсету после некоторых колебаний были отвергнуты и заменены на трусики-шортики с кружевом в той же черно-белой гамме. Оглядев себя в зеркале, и примерив несколько париков решилась на блондинистый, который мне идет через раз — в зависимости от одежды и макияжа. Специально подведя губы яркой стойкой помадой, нанеся блеск и голубенькие тени убеждаюсь, что на этот раз очень даже идет. Последний штрих немного того же цвета помады на соски задорно торчащие из открытого корсета и слегка припудрить грудь гигиенической пудрой. Я никогда особо не стараюсь в образе создавать впечатление наличия у меня больших сисек, максимум только то, что дает мне пушап бюстгальтер 75Б, который был одет уже когда создание образа было завершено. На шею и запястья было брызнуто по капельке духов с ароматом вербены. Ради эксперимента натянув на одну ногу черный, а на другую белый чулок с одинаковым рисунком — сделав выбор в пользу второго, хотя даже контрастный вариант тоже смотрелся очень секси, но я не на карнавал иду.

Потом пришел черед черного платья из плотной теплой матери и белого газового шарфика на шею, сумочки, белых сапожек на невысоком каблучке и пуховичка с меховой оторочкой. В таком виде, я набросив капюшон прокрадываюсь вдоль стены и как можно быстрее выхожу за калитку. На дворе небольшой снег и давно стемнело так что я спокойно пройдя частный сектор выхожу на шумящий проспект и подхожу к стоящему на приколе у остановки таксисту. Стучу в стекло, и когда оно чуть опускается, протягиваю заранее распечатанную бумажку с адресом находящимся за квартал от клуба. Водитель называет цену, я киваю, и он открывает заднюю дверь. Всю дорогу сижу, достав из сумочки ежедневник и делая вид что, что то там пишу. Таксист после неудачной пробы завязать разговор теряет ко мне интерес до конца поездки, оживившись только когда мы приезжаем на место и я протянув ему купюру не требуя сдачи выхожу из машины. Сначала прогулочным шагом прохожу мимо клуба, а потом возвращаюсь и вхожу, с интересом оглядывая холл. Народу прилично, перед гардеробом даже небольшая очередь человек пять.

Девушкам и транс-девочкам сегодня вход бесплатен, именно потому мой выбор пал именно на это место. Сдав куртку в гардероб и поправив паричок и одежду перед большим зеркалом, осторожно вхожу в зал и дефилирую в направлении барной стойки. Свободных столиков уже нет, хотя шоу программа начнется только около 22. Цены на коктейли в баре кусаются, так что ограничиваюсь соком. Как по мне пока скучновато, музыка играет громко, а танцующих мало. Взглядом из-под ресниц оценивающе оглядываю группу сидящих неподалеку таких же «девушек» как и я. В мою сторону тоже косятся — я чувствую заинтересованные и несколько неприязненных взглядов. Минут через пятнадцать подкатил первый ухажер, отвесивший несколько стандартных комплиментов про «красавицу, почему раньше не видел такую богиню, преступно когда такая зайка одна итд» предложением провести вечер с ним и попыткой погладить мое колено. Вежливым максимально тонким голоском преодолевая ор музыки, отказываю, сославшись на то, что мой кавалер вскоре появиться. Кекс скисает и оставляет меня в покое подкатив к компашке «девушек» с которыми мы играли в гляделки, те его не гонят и он вроде как весело проводит с ними время. Когда я уже почти допиваю сок чувствую кто то кончиками пальцев трогает меня за плечо. Обернувшись, вижу брюнетку в бордовом платье. Вежливо улыбаюсь когда она наклоняется к моему уху:
— Привет ты новенькая транси?
— Привет. Да я тут в первые.
— Я Элеонора, я тут часто зависаю и знаю всех «девчонок». Ты сюда за клиентами пришла или просто оттянуться?
— Ну, я первый раз в таком месте, просто захотелось повеселиться. Можешь называть меня Леной.
— Это хорошо, а то уже некоторые девчонки пузырили, по поводу «чо за соска, нах?» Я могу их успокоить?
— Вполне, я не собираюсь никого специально уводить, разве что, этот кто то уведет меня.
— Вот и ладушки, — она поворачивается к залу и подняв руку сгибает несколько раз пальцы ладони.
— Это я типа спрячьте когти, кошечки, все норм — поясняет она мне. Можем немножко пообщаться?
— Если тут вообще можно общаться, то я не против. Но на взлетном поле и то тише чем здесь.
— Пошли, погуляем в холл, там и почирикаем, — увлекает она меня за собой.

В холле мы заняли небольшие пуфики в уголке, и вскоре неплохо разобщались. Она просвещала меня про местные нравы, хвалила мой образ и давала советы. Элеонора — это конечно псевдоним, на самом деле паспортное имя у нее попроще, но с учетом того что она доминатрикс, занимающаяся оказанием БДСМ услуг на собственной квартире в десяти минутах ходьбы от центра богатеньким папикам — приходится соответствовать. Со своей стороны, рассказала про себя — одним словом через час мы были вполне себе подругами и выпили по дайкири за знакомство.
Вскоре нашу непринужденную беседу прервал звонок, на ее мобильный. Послушав трубку и ответив типичными «Да», «я тут в клубе», «можно» есть вариант, сейчас спрошу». Элеонора, прикрыв трубку кратко обрисовала мне перспективы сегодняшнего вечера:
— Слушай, звонит один давний знакомый, он хочет провести со мной вечер, но он с другом и попросил меня подобрать этому другу пару. Кстати другу хочется экзотики, как насчет составить ему эту компанию?
— Если его устроит провести его с такой «девушкой» как я и будет вести себя прилично, почему бы и нет.
— Вот и хорошо. Не бойся он не по садо-мазо части, как мне сказал Артур — просто мальчик жаждет экзотики. И транс-девушка ему думаю вполне подойдет.

И прощебетав:
— Все будет норм, согласна, подъезжайте — повесила трубку.

Через пол часа меня уже знакомили с Артуром и его спутником которого звали Валерой. Валере пояснили кто я, и он оглядев меня с ног до головы улыбнулся и согласился, что со мной не стыдно посидеть не только в этом специализированном, но и в любом самом обычном клубе. У него еще не было опыта общения с такими девушками, но он рад что первый случай свел его… и так далее и так далее.
Внешность у него была вполне приятная по возрасту мы были примерно равны, и вел он себя достаточно корректно даже немного скованно, так что уже скоро я вполне освоилась в роли его сегодняшней девушки. К полпервого ночи наша компания освоила на четверых пять бутылок шампанского. Пили в основном Артур и Эля, мы с Валерой только старались поддерживать общий темп. Но даже того что мы выпили мне было явно многовато, в голове шумело, а шум и закрытое пространство клуба не добавляли ей здоровья. К двум когда вдоволь натанцевавшись, после окончания шоу-программы (Валера очень мило обнимал меня за талию и периодически его руки съезжали чуть ниже, слегка сжимая мои ягодицы, что явно указывало на то что он освоился и от его начальной настороженности ничего не осталось) решили разъезжаться. Я очень слабо помню, как оказалась в машине Валерия и куда мы ехали. Вроде как целовались. А когда хмель подвыветрился на свежем воздухе, оказалось что мы уже заходим в подъезд его дома.

После подъема на лифте, когда за нами закрылась дверь квартиры, — была пройдена последняя точка невозвращения, и я решила плыть по течению. Не успела я толком повесить сумочку и расстегнуть куртку, как его руки (он уже сбросил свое пальто) обхватили мою талию и вот уже прижимают меня к стенке. Его язык жадно проник в глубь моего рта и начал игру, сплетаясь и расплетаясь с моим. Время от времени я перехватываю инициативу, чуть посасывая его язык, но потом он снова яростно вырывается и проникает то глубже, то ласкает только самым кончиком, пока руки оглаживают и слегка сжимают мое тело, а мои разгуливают по его спине и шее. Вскоре, я чувствую, как подол платья ползет вверх по бедрам, пока не задирается, так что более холодный воздух начинает ласкать, пространство трусиков под которым пульсирует мой разгоряченный член. Его рука проводит по вздыбленному бугорку и я слышу:
— О, девочка уже потекла, как мило.

Он нажимает на мои плечи, и я непроизвольно опускаюсь на колени, а руки уже нетерпеливо расстегивают ширинку его брюк и извлекают наружу готовый к действию болт. Смыкаю рот вокруг кончика, предварительно облизнув его, и вот уже десяток сантиметров неудержимой плоти охвачены моими губами и погрузились во влажный от желания ротик. Член у него не большой, но прекрасной формы и вполне меня устраивает. Чуть подержав его в этом положении и обкатав языком по окружности, от чего Валера часто задышал, и охватил руками мою голову с боков, не давая волосам съезжать на лицо. А я тем временем, начинаю равномерно двигать ей туда и обратно по всей длине, пока внезапно не упираюсь носом в его лобок, полностью заглотив член до упора. Фаллос заполняет мой рот до самого горла, и оно непроизвольно сжимается и разжимается, доставляя стоящему передо мной мужчине дополнительное удовольствие такой стимуляцией. Собственно в этом и состоит фишка глубокого орального секса. Через пять-десять секунд, голова рефлекторно отдергивается назад, и глотнув воздуха, пока кончик языка выписывал кренделя лаская уздечку члена, я снова насаживаюсь до самого горла стараясь удержаться подольше, через несколько раз на очередном вдохе, мои губы орошает поток терпкой спермы, которую я стараюсь раскрыв ротик пошире поймать на язык и проглотить чтобы не испортить макияж. Малоприятно, знаете ли, когда эта клейкая субстанция размазывается вместе с тушью и тенями, которые потом надо с себя обтирать. Благо выплеснулось продукта не особо много, видимо мальчик, после медляков перед тем как мы уехали из клуба слегка вздрочнул, впрочем, как и я.
— Слушай солнц, давай переместимся, куда ни-будь в комнаты, да и разденемся, мне все таки жарковато в куртке — предлагаю я, проглотив все и отдышавшись. Возражений не последовало и вот Валера открывает одну из трех закрытых дверей, выходящих в коридор. После того как он зажигает свет моим глазам предстает обычная спальня, с полуторной кроватью журнальным столиком и торшером. Валера сразу сбрасывает с себя все, забросив одежду в небольшой шифоньер в углу и облачается в махровый халат. Тело у него ладное, худощавое слегка подкачано, чисто обозначить рельеф на левом бедре небольшой рубчик почти незаметный.
— Слушай, а что дальше, спрашивает он я если честно в этом новичок, то есть с парнями, хотя ты очень женственно выглядишь.

Строю удивленные глазки:
— Ты же не возражал когда в прихожей, я ублажила тебя своим ротиком.
— Ну так, там темно, было. А ты просто молодец, не каждая баба так может.
— Смотри я могу и уйти если тебе неприятно. Мы оба свободные люди.
— Эй, на дворе ночь, как я тебя выгоню, да и никто не говорил, что мне неприятно.
— Давай так. Если ты хочешь попробовать, решайся, я постараюсь все сделать так, чтобы ты не смущался. Для начала включи торшер, а я потушу люстру.

Щелкнув выключателем, я погружаю комнату на несколько секунд в непроглядную тьму, но ее почти сразу рассеивает приглушенный свет ночника. Медленно приближаюсь к стоящему у столика Валере и кладу свою руку поверх его.
— Ты согласен?
— Да, — тихо отвечает он.
— Тогда доверься мне.

Я завожу руки за шею и расстегиваю застежку платья, сейчас оно держится только на плечах.
— Помоги мне его снять.

Его руки медленно стягивают ткань, и вот уже платье под собственным весом соскальзывает к моим ногам. Валерий сглатывает, но не делает попыток отстраниться или убрать руки
— Вот видишь, я останусь в этом всем, не будем снимать белье и тебе будет намного проще воспринимать меня как девушку.
— Да пожалуйста, оно тебе очень идет.
— А сейчас чтобы ты не боялся того что у меня между ног, мы кое что проделаем.

Развязав шелковый шарфик остававшийся на моей шее я складываю его длинной полоской-лентой и обвернув вокруг наших членов отдаю один конец ему оставив второй себе. Ткань приятно холодит и дарит нежное прикосновение шелка. Наши чуть опавшие за прошедшие десять минут приборы начинают наливаться свежей силой и вот уже стоят торчком. Потянув свой конец шарфа прошу сделать его тоже самое, так что мы оказываемся тесно спеленатыми гладкой тканью друг с другом, ощущая через тонкий материал тепло и пульсацию чужого органа. Моя левая рука обхватывает эти два корня наполовину и он поняв что от него требуется закрывает кольцо своей. Прижавшись, друг к другу мы сцепляем кончики пальцев и то прижимаемся друг к другу, то отстраняемся. Члены при этом трутся, в кольце пальцев перевитые шелковой лентой. Вскоре сквозь мой словно проходит электрический ток, и я издаю стон, видимо мой партнер чувствует тоже, что и я, так как стонет в ответ. Периодически мы чу

аучилась, такой штуке?
— Не поверишь, в древнекитайский трактате, у них не хуже индийской камасутры попадаются книжки.
— Слушай я выйду, покурю, надо в себя прийти, — обратился он ко мне запахивая халат.

Пожав плечами провожаю его кивком и заправив член в трусики ложусь на кровать, так как не курю и не перевариваю сигаретный дым. Комнату освещает только ночник на столике. Через три минуты дверь приотворившись, пропустила вернувшегося Валеру. Склонившись над до мной, он огладил меня, сбросил халат, и недвусмысленно приставил свой член к моему лицу. Ого, опять, а мне казалось, он еще полчаса приходить в себя будет. Лениво взяв торчащий член в руку и подрачивая его двумя пальцами, я потянулась губами к мошонке и взяв ее в рот начала перекатывать от щеки к щеке эти замечательные орешки. Но видимо это Валере не интересно, он резко обхватив мою голову резко втолкнул свой хуй в мой рот, просто желая повторить то что было в коридоре. Опешив от такой резкой смены настроения, еще недавно смущавшегося парня я безвольно позволила трахать ему свою глотку. Член размеренно двигался, яйца в такт шлепали об мой подбородок, поначалу я только пытаюсь обеспечить себе максимальный комфорт. Но вскоре процесс полностью захватывает меня, и вот я уже стараюсь максимально втянуть вторгшийся в меня орган, плотно сжимая его губами. Валера ведет себя грубовато, но в некоторой степени это мне нравиться, не все же только мне проявлять инициативу. И как тебе нравиться, шлюшка, когда тебя трахают в развратный ротик? Больше чем когда дрочат ручками? — тут, он вынимает свой хер и начинает шлепать им меня по щекам и языку. При этом приговаривая:
— Еще развратница в корсет блядский вырядилась, чулочки эти, чтобы проще ебать тебя было? — его хуй снова ныряет в мой рот, и я только невразумительно мычу пока его поршень, ходит за моей щекой.

Все-таки, не смотря ни на что, Валера ведет себя странновато. Слишком уж резкая перемена меня пугает. Может, он там сигареты с травой курил? Внимательно вглядываюсь в его глаза, да нет зрачки нормальные, вполне себе обычные глаза, с поволокой от удовольствия. Да и не пахнет от него этим сладковатым запахом анаши. Стоп запах. От него вообще не пахнет табаком. Если он курил то, тот же халат сейчас должен был крепко пропитаться запахом табака, а я абсолютно точно помню что, когда он нагнулся надо мной, табаком не пахло. Так, уже интересно, что происходит, может, он колес глотнул или ширнулся, хренова золотая молодежь? Вменяемый же человек был, а тут как подменили, хотя и ругается, но при этом не бьет — обычно такие тут же любят руки распустить.
Мои размышления привели к тому, что я сбиваюсь с ритма и Валера, ругается:
— Халтуришь, стерва! Что уже устала?

Воспользовавшись паузой, стараюсь отдышаться, и внимательнее приглядываюсь к нему. Вижу я не много: лицо, эрегированный член, бедра, колени. Оп, а это что? На бедре нет никакого шрама, а я точно помню, что он там должен быть.
— Ты не Валера, — хриплю я на выдохе.

Он, опешив, замирает на мгновение. Потом разражается хохотом и повернувшись к дверям, кричит: — Валерка она просекла!!!
И тут уже приходит мой черед удивляться, в дверях с виноватым видом появляется еще один Валера, в точно таком же халате который сейчас валяется у ножек кровати.
— Что здесь происходит, может, пояснишь мне? — сдавленным шепотом обращаюсь к нему, преодолев первое замешательство.
— Ну, это мой брат близнец Тарас, — он не поднимает взгляда, — мы с ним поспорили, сможешь ты отличить нас или примешь как должное смену поведения. Тарас вообще не такой он только для того чтобы роль сыграть так себя вел. Я честно не хотел, я вообще думал он на даче. Мы, когда я курить ушел, столкнулись. Тарас у себя в комнате был, а мы его разбудили.
— Вы уж меня девушка извините, глупо получилось. Просто ваши охи-вздохи за стенкой и мертвого подняли бы.

Да уж, будь я настоящей девушкой, мне бы, наверное, полагалось впасть в истерику или, замкнувшись в гордом молчании постараться уйти. Но тут, не смотря на все, во мне пробудился собственный интерес. И эта заинтересованность была вполне приземленного свойства. Кроме всего прочего, кажется, у меня есть возможность расплатиться с Тарасом той же монетой. Судя по всему, Валера постеснялся уточнить брату некоторые детали о своей партнерше, а сам он ничего не заметил, не зря ведь обращается ко мне — девушка. А во-вторых, если все пройдет хорошо, можно будет осуществить давнюю мечту, да еще и при таких экзотических обстоятельствах, раз уж мне попались два таких мужика надо этим случаем пользоваться. От картинок разом завертевшихся в голове, стало даже жарко и пришлось плотнее сжать заброшенные одна на другую ноги.
— Вобще то, Тарас за такое голову отрывать надо, — начинаю я издалека стараясь говорить как можно более тонким голосом и немного манерничая.
И будь я девушкой… , — тут я делаю паузу, и заканчиваю обычным своим голосом — но, так как я не совсем девушка, то буду смотреть на происшедшее более широко. Тарас на этом двусмысленном пассаже вздрагивает и вскидывается.
— Что, Валера тебе не сказал, что у меня есть кое-что здесь? — демонстративно перебрасывая закинутую ногу, провожу ладонью по бугрящейся поверхности. Вот видишь, как полезно с девушкой сначала поговорить, а не сразу запихивать своего мальчика ей в рот.
Как писал Гоголь «Немая сцена». Валера виновато смотрит мимо меня и брата, тот, может только тяжело дыша переводить взгляд с меня на него и обратно. Потом видимо немного приведя мысли в порядок, с размаху садится рядом со мной на кровать. Его прорывает:
— Блядь, и что теперь? Брат, с тобой тут, а я то думал… Валерка, ты мне хоть что ни будь, скажи!!!
— А чего говорить, сам все видиш. Клёво же смотрится и все остальное тоже клёво делает, ты сам убедился!
— Или у тебя есть претензии? Может тебе больно было? — вставляю я.
— Нет… нет.
— Так чего тогда икру метать? Тем более что такой вариант не у каждого в жизни бывает, а? — это уже Валера.
Судя по тому то что Валера говорит абсолютно спокойно, его аргументы кажутся Тарасу достаточно убедительными. И он даже немного веселеет.
— Раз так то пропади все пропадом. Наша барышня, не будет против дальнейшего более близкого знакомства?
— Не будет. И даже очень не прочь. Раз уж мы так теперь ситуацию прояснили. — и снова сдвинув ножки чтобы не смущать. Как насчет продолжить начатое, у вас еще стоит, что скажете мальчики?
— С тех пор стоит, как тебя увидел, — мотает головой Тарас. Валера же ограничивается кивком.
— Люблю комплименты, — облизнувшись и встав на колени на софе говорю я, — станьте поближе я хочу оценить сразу обоих.
Парни становятся напротив, бедро к бедру устремив на меня свои члены.
— Ммм… — мой язык попеременно ласкает кончики головок, слизывая с них выделяющуюся смазку и периодически обхватывая тугим колечком плотно сжатых губ, пока я занимаюсь одним второго стимулирую сводя кончики большого и указательного пальца. Первым не выдерживает Валера.
— Хватит, а то я скоро кончу. Хочу кое что другое попробовать, ляж на спинку девочка, не только же нам получать удовольствие.
— А мне так нормально, вскидывается Тарас, я только разогрелся.
— Вот и продолжай.

Меня укладывают на спину и головка Тараса оказывается у меня за щекой, а Валера оглаживая мои бедра, вначале стягивает с меня трусики и нерешительно берет мой стоящий член в свой рот. Непередаваемое ощущение, когда в твоём рту находиться влажный теплый упругий член, а твой собственный в это же время, ласкается чьим то ртом. Ко всему прочему Тарас еще и сбросив бретельки лифчика с моих плеч стягивает его на уровень талии и оглаживает руками открытую корсетом грудь — и я ощущаю себя настоящей женщиной, которой желающие ее мужчины доказывают свое желание делом.

Несколько минут Тарас ритмически то заполнят то освобождает мою глотку своим достоинством, пока Валера просто и без затей сосет головку моего хуя. Отсутствие опыта сказывается, но сама обстановка и как все происходит вполне это компенсирует. Я чувствую как моя смазка вытекает ему в рот, как если бы у мня была я текущая соками киска, а малафья его братца орошает мой жадно лижущий его ствол язык, плюс оглаживание сосков заставляет периодически сладострастно изгибаться от удовольствия. Но вскоре Валере видимо надоедает и вот уже я чувствую прохладу воздуха овевающего мой покинувший теплоту его рта член. А мои ноги приподняты и располагаются на плечах перед тем как Валерин фалос вторгаеться резким и победным рывком в мою попку. Несмотря на возбуждение без подготовки это чертовски больно, я вскрикиваю, но Тарасова елда у меня во рту заглушает мой вопль. Судя по всему мальчика это только возбуждает потому как в мой открытый рот и на лицо выплескивается порция спермы, которая попадает даже на грудь.

Пока Тарас кончал мне на лицо, Валера понявший что мне явно не собо приятно столь резкое вторжение, просто оставался вутри тем самым давая привыкнуть мышцам ануса к тому, что в нем находится нечто достаточно обьемное. Но как только брательник повалился на диван начал, на этот раз медленнее и осторожней трахать меня. Сначала, потихоньку покидая глубины моей попки он почти выдернул член, удерживая толщиной головки диаметр охватывающего член колечка сфинктера. Потом присунул на большую глубину, и снова почти выдернув задвинул чуть глубже. Через несколько таких коротких атак я уже самостоятельно начинаю стараться насадить себя на всю длину ствола, а его рука обхватывает мой опавшй член и начинает потихоньку подрачивать его. Тарас лежа сбоку смотрит на происходящее соитие и с самым похотливым видом комментирует.
— Посмотрите на эту сучку, все личико в сперме, лифчик на пупе, только что сосала как пылесос, а ей все мало, она еще и попкой подмахивает. Жалеешь что еще дырочки нет, тебе бы и туда хотелось что нибудь засунуть. Глянте как облизывает свой блядский ротик нравится ей сметанка, Валер напусти ей еще снизу чтоб не обидно было.
— Не получится, — тяжело дыша отвечает Валера, — я презик одел все туда уйдет.
— Ничего, я тут кое что для нашей любительницы теплой сметанки придумал. Как будеш готов кончить скажеш, и выдерни хуй из очка, а сейчас я ее поверну, чтоб удобней было. И не прерывая процесса ебли, он сняв мои ноги с плеч Влеры поворачивает меня спиной вверх провернув на хую, так что я оказываюсь в позе «по собачьи». Мне, подобный акробатический атракцион только добавил возбуждения. Так что я еще усердней начинаю работать бедрами чтобы Валера быстрее кончил, и узнать что там придумал Тарас. Усилия даром не пропали, вскорее он дернувшись выдохнул:
— Кончаю!!!

Его хуй покинув мою растраханную попку уложился аккурат между ягодицами продолжая ерзающие движения, а Тарас сдернув презерватив с брата дал возможность выстрелившей сперме забрызгать всю мою задницу, а некоторое количество подарило липкий поцелуй спине, просочившись между шнуровкой корсета.
— Вот теперь ты настоящая забрызганная спермой королева разврата — прокомментировал он.

Да уж, вроде и близнецы, а в отличии от Валеры он тот еще пошляк.
— Дай кА, я теперь попробую какова эта барышня снизу, отодвинув брата и натянув презерватив попросил, он. И вот отвалившись, на бок уже Валерик лицезреет то, как меня натягивают по полной программе. Так как попка у меня была уже разработана братом, агрегат Тараса скользнул туда без особых проблем и без остановки начал возвратно поступательный марафон. Тарас сведя мои руки за спиной и удерживая их за запястья подтянул мое разнеженное сексом тело к краю софы размашисто трахал меня стоя на полу, иногда шлепая по правой либо левой ягодице. Мой член от такого вскидывался, а стоило ему чуть опасть, как новый шлепок возвращал его в кондицию. Через некоторое время задница горела огнём, но это только добавляло изюминки. Время от времени я приоткрывая затянутые поволокой наслаждения глаза, вижу как лежащий с бок второй близнец оглаживает и мнет свой снова вставший член и вот наконец не в силах сдержаться выплескиваюсь на софу всей оставшейся в яичках порцией спермы. Меня еще некоторое время трахают, но я ощущаю это к словно через вату очень отстраненно, как будто и не со мной это происходит. Так что момент когда кончил Тарас я полностью пропускаю.

Потом помню как мы втроем лежали вместе. Я находясь между двумя такими похожими и такими разными людьми поочередно оборачиваясь то к одному то ко второму, целуя и просто глядя в глаза — чувствую себя как на вершине блаженства и даже если мне еще не раз доведется испытать подобное приключение, память всегда будет сравнивать его с этим самым первым sex de trois. Потом было утро, обмен контактами и питье кофе, сдобренное дозой зубоскальства и звонок от моей новоприобретенной подруги Эли с вопросом, как там все прошло и предложением встретится для приватного разговора. Но это уже совсем другая история.

Два в одном

С Сашенькой я познакомился на выставке. Причина, по которой я обратил на нее внимание, была банальной: Сашенька — потрясающая красавица. Она была чем-то похожа на дивно прекрасных юношей с картин на античные сюжеты — Аполлона, Гиацинта, Нарцисса и др., — хоть при этом была и очень женственна. Таких черных глаз, такой густой гривы кудряшек, такого тонкого живого личика я не видел давно, а если честно — вообще никогда не видел. С девушками я знакомился туговато, но тут сказал себе: упустишь ее — не простишь себе никогда. И превзошел себя…
С выставки мы шли вместе. Сашенька была обворожительна до безумия. Я блистал, как умел, и Сашенька смеялась: я имел успех. Она оказалась младше меня на восемь лет, но была такой умненькой и необычной, что я чувствовал себя, как золотоискатель, откопавший слиток. Она даже разрешила мне провести ее домой, только при этом очень просила меня не влюбляться в нее. Она улыбалась, когда говорила это, но я уловил в ее голосе серьезную нотку.
У меня ничего не получилось: через пару дней я был смертельно влюблен. Саша, к моему восторгу, явно отвечала мне взаимностью, что страшно смущало ее: на все шаги сближения она шла, будто подчиняясь неизбежному. Это добавляло в нашу любовь какой-то роковой таинственности.
Было лето, стояла жара, и я пытался затащить Сашу на пляж. Обычный, не нудистский. Саша категорически отказывалась. Она также отказывалась раздеться для меня и со слезами на глазах просила "остаться только друзьями", хоть мы к этому времени упоенно целовались взасос и облизывали друг друга, как котята. Меня обижало это, но я видел, что между мной и Сашиным телом стоит какая-то тайна.
У Саши были и другие странности: иногда она говорила о себе в мужском роде: "я сделал", "я пошел" и т.д. С ее хрупкой женственностью это выглядело очень обаятельно, и я стал называть Сашу "мой зверек" или "мой заяц". Еще Саша нередко обращала внимание на женскую красоту, говоря мне: "а как тебе вон та? а вот эта?" Честно говоря, все они и рядом с ней не лежали, о чем я честно и говорил Саше, — а она возражала, подробно описывая, чем хороша та или иная девушка. Я же не видел никого, кроме нее.
Сашина мама отнеслась ко мне очень благосклонно, хоть Саша была еще несовершеннолетней — ей было всего 17, — и явно возлагала на меня большие надежды. Это было странно: за Сашей должен был быть длинный хвост хахалей, — да так оно и было: не раз и не два я отшивал ухажеров, которые липли на нее, как мухи на мед…
Однажды, спустя месяц после нашего знакомства, мы так одурели от ласк, что мне все-таки удалось обнажить Сашульку по пояс. Увидев ее груди, которые столько снились мне — большие, нежные, умилительные — я впал в экстаз и зацеловал их так, что Сашенька взвилась под потолок. Она откровенно кричала от желания, но… категорически отказывалась раздеваться дальше. Я, пересилив искушение обидеться, обнял Сашу и нежно, как мог, попросил ее обнажиться для меня. Я сказал: если она не хочет секса, я ни за что не буду принуждать ее; я могу утолить ее желание оральными ласками, могу вообще не трогать ее, если ей не хочется, — но пусть она покажет мне себя голенькой. Саша заплакала, оделась и убежала.
Правда, по дороге она позвонила мне и попросила прощения. Я, не столько обижаясь, сколько не понимая, попросил все рассказать мне. Я ведь видел, что Саша очень хотела любви… Она сказала: если я раздену ее — моментально разлюблю. И наотрез отказалась говорить, почему.
Следующие три дня я провел в мучительных догадках — что с Сашей? Изъян на теле? Уродство? Болезнь? Я предполагал что-то страшное, вроде сифилиса, и пережил две нелегких ночи. Я не на шутку испугался за Сашеньку; в конце концов я решил, что в любом случае буду вместе с ней, что бы не случилось. Поэтому я позвонил ей и поклялся, что не разлюблю ее, даже если окажется, что она — шлюха, зараженная всеми существующими болезнями. Сашенька грустно рассмеялась на это и сказала, что все гораздо хуже, — но разрешила приехать. Полный самых страшных предчувствий, я поехал к ней.
Она встретила меня в халате. Я, увидев ее, прижал ее к себе, чуть не плача, и спросил ее о том, что мучало меня: у нее — какая-то неизлечимая болезнь? Она умрет? Саша замахала руками, и у меня немного отлегло от сердца. Она сказала, что сейчас я все сам увижу: она поклялась не раздеваться ни перед кем и никогда, но — так полюбила меня и так доверяет мне, что решилась.
Попросила закрыть глаза. Я зажмурился, содрогаясь от холодка в сердце; зашуршал халат… Когда я открыл глаза — вскрикнул, не веря тому, что вижу. Сашенька стояла передо мной совершенно голая, и там, где у женщин бывает Это, у нее торчал вверх здоровенный эрегированный член с яйцами.
Выражение Сашиного лица было невозможно описать, да и моего тоже. Я, заикаясь, спросил: ты что — мужчина? Этого не могло быть — ведь Сашенька так женственна, я нутром ощущал ее женственность, пил ее, как нектар… Она грустно сказала, что она не мужчина и не женщина, а и то и другое вместе: гермафродит. Ей было очень стыдно говорить это. Только тогда я заметил под мошонкой заветные складочки…
Робко протянув руку — "можно потрогать?" — я дотронулся до Сашиного хозяйства и стал щупать ее под яйцами. Раздвинул складочки, нащупал бутончик… Там все было вполне правильно и Очень Мокро. Сашенька задергалась, когда я щупал ее, задышала чаще, застонала… Личико ее было грустно-вопросительным, глаза блестели, щеки горели, как маки.
"А его? Можно потрогать?" — и я дотронулся до члена. Саша кивнула, и я, удерживая руку в хлюпающей пизде, другой рукой обхватил ее яички, погладил их, помял… Саша откровенно застонала — и я, опустившись на колени, лизнул ее член — раз, другой, третий, лаская при этом ее клитор и мошонку. Стоны усилились втрое; Боже, шептала Саша, — Боже, как приятно… Как стыдно и как приятно… На глазах ее блестели слезы.
Я взял член в рот и стал делать так, как нравилось мне самому: лизать головку, как мороженное, нежно обволакивая ее сверху донизу. Сашенька дернулась, закричала… а я продолжал этот минет, первый в своей жизни, хлюпал рукой в ее пизде и поглаживал яички. Она извивалась, хрипела и шептала: "нет… нет… не надо… Андрюш… ааааааааааааа!!!…
Колени ее вдруг подогнулись, и она вцепилась мне в волосы… Меня облили сразу два фонтана: один из них, горько-соленый, наполнил мне рот, заставив закашляться; другой залил ладонь, стекая сквозь пальцы по руке…
Когда Саша, пристыженная, пунцовая и потрясенная, лежала на кровати, а я гладил ее по всему телу и любовался на ее двойное хозяйство — только тогда я ПОНЯЛ и осмыслил, какой подарок преподнесла мне любовь, какие возможности открываются перед нами — и впервые в жизни засмеялася от счастья. Саша спросила: чего ты смеешься? — и я ответил ей: "Сашенька, Сашулечка!.. Ты боялась показать мне… но ведь ты — самая счастливая из женщин! То, что у тебя есть — это счастье; мы утопим тебя в таком блаженстве, какое никогда не снилось никакой женщине!..
Сашенька наконец поняла, что я не разочарован, а совсем наоборот — счастлив, что она оказалась таким необычным созданием, — и прижалась ко мне, заплакав от избытка чувств. "Я думала, что никогда не смогу раздеться, никогда… это самое… Ты… правда меня любишь такой, какой я есть?" И я снова и снова говорил это, лаская Сашину грудь.
Между тем я остался неудовлетворенным, я даже не успел раздеться, — а возбуждение требовало выхода. Я спросил Сашу:
— Ты хочешь, чтобы я сделал тебя женщиной? Хочешь настоящего секса?
Саша помолчала, а потом сказала:
— Это моя мечта. Я думала — несбыточная. Но… раз так… давай попробуем? — И доверчиво раздвинула ноги, спросив: — Будет очень больно?
Я пощупал с видом эксперта ее пизду, убедился, что она мокрая, хоть выкручивай, и уверенно сказал:
— Вообще не будет больно. Будет только очень хорошо…. Вот смотри, — разделся догола, залез на Сашу и принялся легонько толкать членом клитор и вход в пизду, немного заходя внутрь. Саша немедленно "запела", зажмурившись от блаженства и стыда, а я продолжил буравить ее, говоря: — Вот, моя любимая, мой драгоценный зайчонок, мы уже занима

дрочил ей член, мял яйца — и Саша выла, превратившись в пунцовый комок наслаждения. Скоро она кончила — кончила как женщина, взахлеб, со сладким визгом… Я продолжал дрочить ее член, но она сказала "не надо, он уже все…" Она вздыхала глубоко-глубоко, смотрела на меня во все глаза — и вдруг засмеялась: "Что, правда? Это все правда? Я женщина? Не могу поверить…" Она была полна сексом, как соты — медом, и ей уже совсем не было стыдно…
***
— До первого класса я была Александром Кудрявцевым. Я до сих пор привыкла называть себя "он", думать о себе как о мальчике… хотя я всегда чувствовала, что я девочка. Это какое-то невыразимое чувство, его нельзя описать. К семи годам стало понятно, что я явно похожа больше на девочку, чем на мальчика, да и врач сказал, что женского гормона во мне больше. Так я и стала девочкой Сашенькой, так и пошла в первый класс… Родители боялись, что у меня будет душевная травма — но я как раз была очень довольна, что ношу теперь платьица, украшения, бантики, отращиваю волосы… Я будто стала самой собой.
— Я могу иметь детей, ты не думай! я самая настоящая женщина! — запальчиво убеждала меня Саша. — Все врачи мне говорят, что женское у меня в порядке… Вот мужское… в общем, как мужчина я не могу иметь детей: слишком мало сперматозоидов, да и хилые они, вялые… Но оргазм испытывать могу и женский, и мужской.
— Это очень трудно описать. Я возбуждаюсь всегда одновременно — и там, и здесь. Но это разные ощущения: там, в женском — хочется твердого, а вот ему — Саша показала на член, — наоборот, мягкого. А заводятся они одновременно: если один, то обязательно и другой. Но мужской оргазм я могу испытать только раз в день, хоть потом он и встает… А женский — сколько угодно, я ведь все-таки женщина… Правда, я ведь женщина? У меня страшный комплекс, что я "не мышонок, не лягушка"… Знаешь, я ведь не все тебе рассказала… Самое ужасное, что я… нет, я не могу…
— Тебя привлекают женщины?
— Да, — тихо призналась Саша. — Но мужчины больше.
— А как это бывает? Опиши…
— Описать?.. Ну… да очень просто: на красивую девушку у меня иногда он… встает!
— А на парней?
— На парней… сначала мокреет и щекочет ТАМ… а потом и он тоже встает! — Саша засмеялась.
— Так что же мы будем делать? Тебе нужны и мужчины, и женщины?
— А ты… ты сможешь иногда быть для меня женщиной? Я читала, что так можно… Тогда я не буду хотеть девушек.
— Ты хочешь… Хочешь, чтобы я дал тебе в попу? — Я даже вздрогнул от этой мысли. Это была моя тайная мечта…
***
Очень скоро мы были помолвлены, а затем и женаты. Моя Сашенька была потрясающей: стройная фигурка с нежной тугой грудью, покатые бедрышки, пластичные плечики, стройные ножки; очень тонкое, немного тревожное личико, похожее на милого, нежного зверька — зайчика или белочку, — необыкновенной красоты глаза, глубокие, чувственные; плавный ротик — и копна каштановых кудряшек, густых, длинных — ниже плеч, — искристых, пушистых…
От наших экспериментов у меня голова шла кругом. Я просто помешался на поисках новых, новых путей наслаждения, на новых ощущениях для Саши и для себя. Я сразу купил нам искусственую вагину и фаллоимитатор с вибрацией. Постепенно я разъебал Саше попку, и она сходила с ума, насаженная сразу на три очага удовольствия: на мой член в попке, на вибратор, которым я двигал в ее пизде — и на резиновую вагину, обволакивающую ее член (Саша сама двигала ее). Крик ее тройного оргазма — до сих пор в ушах у меня: Саша тогда хрипела в агонии наслаждения, как умирающий зверь…
После такой шоковой терапии у Саши началась аритмия, и я испугался: кажется, доза наслаждения была избыточной… Но потом мы привыкли к такому сексу.
Я ебал ее и попку, и в пизду, и в рот, делал ей минет, куни, сочетая обычный и оральный секс с нашими игрушками в разных комбинациях, и Саша истекала в бесчисленных оргазмах. Она изменилась: щеки ее порозовели, с личика не сходила томная улыбка, глазки всегда блестели… Она стала такой хорошенькой и чувственной, что мне приходилось защищать ее от всех знакомых и незнакомых парней.
Нередко мы менялись ролями: я становился девочкой Ксюшей, а она — мальчиком Сашей. Я подставлял свою попку, и она ебла меня своим членом, превращаясь в настоящего дикого самца.
Это было страшновато и запретно, но сносило крышу так, что нельзя и описать… Она разъебывала меня долго, как и я ее, — и в конце концов наши попки стали такими широкими и эластичными, что мы могли ебать друг друга без подготовки.
Гомосексуальная жилка совсем отсутствовала во мне — к парням я был равнодушен, — но анальный трах был так сказочно приятен… Сначала она ласкала мне ягодицы, пробираясь к анусу, щекоча щувствительную кожу вокруг него, расслабляя меня… Потом, когда меня затапливало особое чувство блаженной слабости и готовности отдать свою попку в ее власть, ни с чем не сравнимое — задница будто превращалась в мягкий кусок масла, ждущий ее вторжения — она вставляла мне между ягодиц и начинала толкать меня, лаская пальцами спину и бедра.
Постепенно она входила все глубже и глубже, и у меня распирало дыхание от жуткого, приторного чувства полноты… С каждым толчком я чувствовал, как превращаюсь в беспомощный, рыхлый кусок плоти, зудящей от наслаждения; я становился жертвой, добычей, которую терзал хищник…
Саша была (или был?) иногда очень жесток: в этом сексе находил выход ее мужской компонент, глубоко-глубоко скрытый в ней, и она превращалась в настоящего дьявола. Хрупкая, женственная Саша остервенело ебала меня, звонко шлепала по разрыхленной плоти, хрипела — "вот тебе… вот тебе!.. я — твой господин!.. давай шевелись!.." — и я подыгрывал ей, зная, что это — игра, и в ней сгорает Сашина мужская похоть.
Особый кайф был неожиданно поменяться местами: Саша вдруг выскакивала из меня (мне казалось, что я сдулся, как шарик) и говорила:
— А теперь ты меня!..
И — мы ебли друг друга во все дыры, становясь попеременно мужчиной и женщиной… Это половое безумие растворяло нас в себе, и мы уже не понимали, кто мы… В нем было что-то очень запретное, до содрогания, до щекотки в сердце — но мы знали, что никому не причиняем вреда, и совесть наша была чиста.
Постепенно я привык к тому, что я тоже — немного девочка; Саше, вопреки женским вкусам, нравилось, когда я одевался и вел себя женственно, нежно, кокетливо; любимая наша игра была — "маленькая девочка и сексуальная няня". Мы иногда даже переодевались "наоборот": я — в девушку, Саша — в мальчика; я надевал длинный парик, Саша делала мне макияж (эта процедура доставляла нам обоим море стыдного удовольствия) — …и мы шли на прогулку. Мы даже мечтали сходить в гей-клуб — в качестве двух парней — но так и не решились…
…А потом Саша родила мне двух вполне здоровых детей — мальчика и девочку — и окончательно перестала комплексовать по поводу своей двойной сущности. Мы уже и сами толком не знаем, кто из нас – мужчина, а кто – женщина… То есть – знаем, конечно, — но, когда надо, забываем.