Диктофон
Я учусь на первом курсе политехнического института, а сестра Юлька на третьем курсе в инязе. Живем мы вчетвером в двухкомнатной квартире. Папа работает на заводе начальником цеха, а мама кладовщицей в типографии.
— Саш, ты знаешь, что такое диктофон, — однажды обратилась ко мне мама с необычным для нее вопросом, поскольку от этой техники она была ой как далека.
— Конечно, знаю.
— Он большой?
— Нет, не большой. Раньше кассетные были побольше, а теперь электронные, совсем маленькие.
— А сколько времени он может разговор записывать?
— Да сейчас тысячу часов и даже больше.
— А сколько он стоит?
— Можно в интернете посмотреть и выбрать подходящую модель.
— Давай посмотрим.
Мы с мамой посмотрели модели диктофонов, цены маме показались вполне приемлемыми.
— Я дам тебе денег, сходи и купи диктофон, не очень дрогой, но чтобы долго мог разговор записывать.
— Ты шпионить собралась? Зачем он тебе?
— Я тебе потом расскажу, потому что без тебя я все равно с ним не справлюсь.
Магазин со всякой электроникой был от нас в двух кварталах, поэтому через час я уже вручил маме диктофон.
— Ну-ка, включи его. Давай поговорим, а он пусть запишет наш разговор. Положи его вон туда, на тумбочку.
Мы с мамой поговорили ни о чем, и диктофон добросовестно воспроизвел ту белиберду, что мы несли.
— Замечательно, — обрадовалась мама, — теперь сотри все, что мы наговорили, и покажи мне, как его включать и выключать.
Я вкратце пояснил устройство и назначение кнопок, мама сама несколько раз включила и выключила диктофон.
— Будем считать процесс обучения законченным. Потом ты мне поможешь прослушать запись.
— Мам, ты чего задумала, за кем ты собралась шпионить?
— Об этом ты узнаешь, когда мы будем прослушивать записи.
В воскресенье, когда папа и Юлька куда-то ушли по своим делам, мама пришла ко мне в комнату с диктофоном.
— Давай прослушаем записи. Диктофон работал много часов, но записей, представляющих интерес, я думаю, немного, поэтому нужна твоя помощь, чтобы их найти. Здесь есть быстрая перемотка или как это называется?
— А что там такое, что искать-то надо?
— Я положила диктофон отцу в пиджак, там есть такой маленький кармашек, о котором он, наверное, и не знает. Он весь день записывал разговоры с участием нашего папочки.
— А вдруг там какая-нибудь служебная или коммерческая тайна?
— Не говори ерунды, меня интересуют тайны другого рода, хотя я и так их все знаю. Я включила запись, когда он выходил из дома, так что минут сорок, пока он добирался до работы, можно пропустить.
Я стал искать начало записи и вскоре нашел.
— Доброе утро, Светлана, как самочувствие? – Раздался папин голос.
— Доброе утро, Сергей Александрович, самочувствие отличное.
— Минут через пять зайди ко мне.
— Это папина секретарша? – Поинтересовался я.
— Да, она секретарша, табельщица и более интимные функции выполняет, сейчас услышим.
Послышался звук открываемой и закрываемой двери, шаги.
— Дверь закрыть? – Спросила Света.
— А ты хочешь устроить день открытых дверей?
— Я в смысле, Вы хотите меня?
— Светик, я тебя всегда хочу.
— На столе или на диване?
— Давай на столе. Тебя твой Дима сегодня оприходовал?
— А как же? Он всегда по утрам добросовестно исполняет супружеский долг.
— Тогда тебя долго готовить не надо, сразу войду по самые яйца. Ты без трусов, молодец, готовилась, значит. Ну-ка, ноги к ушам задери, во как дырка раскрылась. Принимай красавца.
Дальше были шлепки голых тел, Светкины стоны, тяжелое мужское дыхание, в общем, все сопровождающие секс звуки. Продолжалось это довольно долго.
— Молодец, Светик. Вон салфетки, подотрись.
— Я пойду, подмоюсь, а то вонять будет.
— Свет, а Тамара все болеет?
— Она и не болела, у нее ребенок приболел, она с ним сидела, сегодня вышла.
— Пусть после обеда, так в половине третьего подойдет.
— Ладно, передам.
— Значит, сегодня скажет, что устал, и рано ляжет спать, — произнесла мама, — после двух баб он уже недееспособный, возраст как никак.
— Светик, а новенькая в техбюро, Галя, по-моему. Она как?
— Скромная девочка, ей девятнадцать лет всего. Учится заочно, жених у нее есть, почти каждый день встречает после работы. Дело к свадьбе идет.
— Это хорошо. Надо жениху дорожку проторить. Ты узнай про нее. Если она целка, то пусть жених трудится, а мы после свадьбы свое наверстаем. А если уже объезженная, то ты объясни ей наши порядки. Что начальство нужно уважать, это ей для дальнейшего роста пригодится.
— Узнаю. Больше указаний не будет?
— Нет, спасибо тебе, уважила старика.
— Ой, держите меня, старик. По три молодухи в день на кукан напяливает.
— По три уже не получается. В девять всех на пятиминутку зови.
— Вот кобель паршивый, никак не угомонится, — не выдержала мама, — ведь скоро полтинник разменяет, а все резвится.
— Ты ревнуешь его к
Мама выбрала время, когда отца не было дома, позвала нас с Юлькой, достала диктофон и велела мне прокрутить самые интересные места из Юлькиных записей.
— Ну, что ты на это скажешь? – Строго обратилась она к дочери, когда прослушивание закончилось.
— Скажу, что неприлично без спроса влезать в чужую личную жизнь.
— Но если бы я не влезла, то и не узнала бы, что моя дочь проститутка.
— Мама, ты путаешь понятия. Для проституток секс это работа, а я им занимаюсь для удовольствия и для здоровья. Это полезней, чем самой себе клитор натирать.
— Я думала, что ты еще девочка. Как же ты замуж-то выходить будешь?
— Можно подумать, что ты была целкой, когда замуж выходила.
— Ты не ровняй, тогда время другое было.
— Никакое оно не другое. Одни девки гуляют в свое удовольствие, а другие трясутся над своей дыркой, а потом жалеют, что молодость прошла без радости.
— И много у тебя было этой радости?
— Мам, да я уже четыре года сексом занимаюсь.
— У тебя постоянный-то парень есть, претендент на твою руку и сердце?
— Нет пока. Есть ребята, с которыми я уже давно встречаюсь, а большинство одноразовые.
— Смотри, вот обрюхатит тебя какой-нибудь одноразовый, тогда поймешь почем фунт лиха.
— Не обрюхатит, сейчас молодежь грамотная, а если случайно залечу, аборт сделаю. Ты-то вон сколько раз делал и ничего.
— Чего ты все на меня переводишь? В семье всякое может быть. Иногда, чтобы мужу угодить, рисковать приходится. Ладно, живи, как знаешь, не зашивать же тебе дырку. На, Саша, твой диктофон, не нужен он больше. Столько всего узнала, и ничего хорошего. Кругом одни похотливые кобели да суки.
На этом разговор прекратился. Юлька выпросила у меня диктофон, сказала, что хочет подруге в сумку подложить, узнать о ее личной жизни. Через пару дней она позвала меня послушать записи.
— Что за подруга-то? – Поинтересовался я.
— Никакая не подруга, я маме подложила. У нее в сумке чего только нет, так что она ничего не заметила. Давай послушаем, как у нее рабочий день проходит, а то строит из себя святошу.
Мы пропустили достаточно большой кусок записей, где мама выдавала бумагу, краски и другие материалы, используемые в издательском деле. Потом началось более интересное.
— Привет, Валюша, все выдала?
— Доброе утро, Николай Петрович. Да как всегда, с утра наплыв, потом пусто, а поле обеда машина с материалами придет.
— Я дверь закрою, ты не против?
— Я с удовольствием. На столе или на полу?
— Давай на полу, у тебя тут всегда есть что постелить.
— Вы штаны-то совсем снимите, а то испачкаете, как прошлый раз.
Дальше были только шлепки голых тел, мамины стоны и тяжелое дыхание Николая Петровича.
— Давайте я его вытру, — заботливо проговорила мама.
— Спасибо, Валюша. Хорошо с тобой. Сколько лет мы уже тремся, а у меня на тебя всегда встает.
— И мне приятно, Николай Петрович. Заходите, всегда рада.
После довольно длительного перерыва, снова голоса.
— Валентина Петровна, наше Вам с кисточкой.
— Привет, Леша, пообедал?
— Да, чувствую, калорий чуток перебрал, надо бы сбросить. Говорят, один половой акт по затратам энергии, что два вагона разгрузить. Да и тебе полезно вместо диеты для поддержания фигуры.
— Заботливый ты мой. Дверь запри. Давай, сбрасывай свои калории. Ты, как всегда, сзади будешь?
— Да. Нравится мне, когда ты на четвереньках, а я тебя сзади натягиваю на кукан. Все видно. У тебя жопа такая аппетитная.
Дальше раздавались звуки, которые однозначно говорили о том, что мама и ее партнер получали от своих действий большое удовольствие. Потом приехала машина, мама принимала груз, и больше ничего душещипательного не было.
— Я вот думаю, дать маме это прослушать или нет, — произнесла Юлька. – Думаю, не стоит. Зачем ее расстраивать? Много ли у нее радостей в жизни? Хорошо, что мужики еще на нее внимание обращают. Сотри все эти записи, есть вещи, о которых лучше не знать.
Я послушно стер записи, но с диктофоном не расстался. Я стал подкладывать его в сумочки однокурсницам и узнал о них много интересного.