Теперь-то стало понятно, что мы сделали роковую ошибку и не свернули быстро в лес, чтобы не попасть в руки незнакомцам. Теперь расплачивались за свою беспечность.

Я стал присматриваться к этой подростковой компании и ждал от нее очередных действий.
— Ребята, отпустите нас, мы вам ничего плохого не сделали. Я хотел, чтобы они нас как можно быстрее отпустили, но мои уговоры их не волновали. Старший курил и потом передал свой бычок другим, а те по очереди докуривали. Мы не курили с другом, поэтому такое увлечение нас не интересовало. Хотя, они спрашивали об этом. Пошарив в наших карманах, они поняли, что курева и что-то ценного у нас на самом деле нет. У меня во внутреннем кармане нашли несколько презервативов. И что тут началось, словно это было открытие человечества. Я их берег на всякий случай, но применять их не собирался, так как я не любил трахаться в них. Я никогда не мог понять какое удовольствие можно получить, когда на тебе такое резиновое изделие № 2…

Я сам испробовал его на себе первый раз в жизни, когда гостил у родного дяди. Я наткнулся на упаковки гондонов в его серванте и меня сразу охватил такой порыв страсти испробовать, что это такое. В аптеке я видел такие упаковочки, но не мог их купить, так как в 12лет еще не продавали. В моем доме я никогда их не видел, так как мы с мамой жили одни без отца. Я можно сказать изъял несколько штук презиков, подумав, что будет незаметно их исчезновение. Закрывшись в ванной комнате, я разделся по пояс совсем, чтобы быстро возбудиться, мысли сразу завоевали мой разум и чувства. Хуёк стремительно налился, и я старался подготовить гондон к надеванию, сорвав бумажную оболочку, достал его.

Он был смазан какой-то смазкой и никакого запаха я не почувствовал. Мои незнания при надевании гондона (кондома) привели к некоторой заминке: я его решил сначала расправить, а потом одевать, что доставило массу неудобств. Потом до меня дошло повторить надевание его на мой пенис, который просто рвался в бой, но уже в первоначальной сборке. Я стал раскатывать его, как чулок и у меня получилось очень быстро. Он мне был немного маловат по размерам. Сильно пережимало член, но я старался получить и почувствовать в нем все свои ощущения. Через прозрачную оболочку видел своего дружка, словно в аквариуме, и мне так хотелось освободить его, но ещё не испробовал его до оргазма. Тогда-то я и не возлюбил это изделие, так как при выбросе спермы в него, почувствовал дискомфорт.
— Посмотри, у него значки. Может, сам отдашь или мы сами их снимем, — подойдя ко мне вплотную, выпалил предводитель. Он ими руководил, особенно выступал пацан небольшого росточка, лет, где-то тринадцати. Я не стал дожидаться, когда он будет с меня срывать значки, я отстегнул и отдал. Я понимал, что сопротивление в этом случае бесполезно.
— Ну, теперь то отпустите нас, что еще вам надо, — промолвил я, чтобы не вызывать у них агрессии говорил с ними спокойно. Ребята вы такие хорошие, за чем мы вам? … нам надо еще 12 км пройти.

На том месте, где мы находились, им было, возможно, приспособлено для времяпровождения. Некоторые уже сидели на поваленной березе, а рядом находилась землянка небольшой глубины с перекрытием из лапника и ветками со свежей листвой. Я заприметил, что посередине небольшой поляны было кострище, и заметно было, что они часто посещают это пристанище.

Никакие просьбы, что нас ждут, и что нас ждут дома, их никак не интересовало, а быстрее им надо было что-то делать с такой «добычей».

Так как мой пиджак, с которого были сняты значки был в моих руках, то я его хотел надеть на себя, но у меня стал вырывать один из пареньков, который старался проявлять активность. Мы в таком положении оказались безвыходном. Все попытки придумать какой-то выход нам ничего не сулил. Один стал приставать к Даньке, понимая, что он немного меньше меня, и я боялся, чтобы они не стали избивать его.
— Дрын, ну-ка сними с него брюки, посмотрим на него. Я заметил, как вся орава встрепенулась и устремила взгляд в Данилову сторону. «Чего он хотят?» мой мозг срабатывал, на то, что чего хорошего нас в этом лесу не ждет. Я преградил путь к Даньке, чтобы его не тронули, но на меня накинулись и меня скрутили. Моим же брючным ремнем связали мне руки и привязали к осине. Теперь я не мог ничего делать. Скажу откровенно, что у меня были кое-какие боксерские навыки, но с такой компанией все равно не справился. Долговязый подошел ко мне и ударил меня кулаком в лицо. Я сразу почувствовал, что он мне рассек губу, и потекла кровь.

Языком стал зализывать, чтобы как-то ее остановить. Мне не раз доставались такие неожиданные удары, и я не смог отклониться, я уже привык к этому. Сразу вспомнился случай, когда на меня напал в школе парень старше меня на три года. В тот день, когда в школе была генеральная уборка и в ней принимали участие все. Воду брали из титана, который подогревал ее… Я ждал своей очереди, когда мне удаться налить заветное ведро кипятка, но в этот момент появился Крысин Мишка и решил действовать без очереди.

Вот тогда и вступил с ним в драку. За что и получил от него по зубам, и тогда он мне рассёк губу. Она быстро стала напухать. Первый раз в жизни почувствовал вкус своей крови. Губа быстро распухла, но я не стал жаловаться, но директор школы заметил и пригрозил, чтобы я рассказал, кто меня так побил. Не хотел долго признаваться, но он все же узнал причину и кто так со мной обошелся. Потом Крысин приходил ко мне извиняться, но это ничего не меняло, губа долго болела. Шрам на губе так и остался напоминанием тех дней. Со временем узнал, что его все равно отчислили из школы. Директор был у нас очень принципиальным и не терпел никакого произвола, поэтому его уважали.

В этот раз почувствовал, что губа разбухает. Я никогда не плакал в любых условиях, понимая, что слезы мне не помогут; быстрее было обидно, что не дал сдачи. В этот раз я чувствовал себя, что мы юные партизаны, и нас взяли в плен. С Данилы стащили брюки, а затем и трусы. Они у него были в полоску серо-белые, мне нравились их цвет. Теперь они валялись на траве, брюки повесили на сук березы … « Меня, небось, такое же ждет» я с такой мыслью ждал команду предводителя шайки. Даня прикрыл руками наготу, он и в таком положении был красив и мужественен. От него я никогда не видел плача, в момент любых серьёзных стычек он вел себя очень достойно и никогда не ныл после сильных побоев.

Тот, что звали Дрыном, ждал только команды от своего долговязого предводителя…
— Ты не хочешь его …? Или кто смелый, Илюха ты любишь мальчиков? Будешь, только надо пососать, ты хороший вафлёр. Мне показалось, что этот паренек в их компании исполняет такую «сладкую» миссию.
— Что вы делаете, отпустите нас, мы вам ничего вам не сделали, — едва мог вымолвить, губа не давала. Она разбухла и я представил себя со стороны, и она стала похожа толстогубого чернокожего африканца. Я не знал, что же можно было предпринять, чтобы остановить эту алчную компанию.
— Тебе чего мало досталось, а то еще получишь по зубам. Илюха давай приступай, — и только теперь я увидел, что он из себя представляет. На его белобрысой голове был бандан, который был им же, наверное, разрисован в пиратской тематике, спортивные штаны и фланелевая в клеточку рубаха. Мне в этот миг хотелось провалиться и не видеть весь этот фарс. Дрын связал Даньке руки, чтобы он не мешал их развлечениям.

Компания ожидала что-то такое, чтобы всех увлекло, и после это они шумными возгласами поддерживали своего подельника. Данька стоял, как поверженный перед казнью, и мне были так знакомы все его помыслы, но ситуация создавалась не в нашу пользу. Стыдливость всегда присутствует в чужих компаниях, и если ты находишься в таком положении один. Я как мог его поддерживал, чтобы он понял, что я не в лучшем положении. Мне плохо стало видно, так как он находился где-то в пяти метрах от меня, его обступили и что они делали с Данилкой, мне приходилось только предполагать. В голову лезли мы

провел по выпуклому стволу писуна несколько раз. Пуговицы всё же были расстегнуты, и брюки сами спали с меня. Писун мой стоял и сделал трусы палаткой; это мой постоянный утренний атрибут, заметить мое возбуждение можно было, даже, другим парням.

Я раскрыл глаза и смотрел на все происходящее, словно это был другой человек. Мне стал нравиться этот парень, который должен был исполнять приказание своего предводителя. Он мне подмигнул, этим самым у меня отступили всякие предрассудки и опасения. Я откровенно стеснялся только того, что он явно видел, что на плавках были свежие мокрые пятна от недавнего моего извержения спермы. Они еще не успели высохнуть, последние капли все равно остаются на трусах, так и здесь получилось. Боялся за Даню, что они увидят, что я перед этой встречей совокуплялся с ним. Пацан резко сдернув плавки вниз, и мой дружок, как пружина выскочил наружу. Не поверите, а он коснулся его лица, и мокрая полоска смазки осталась на его лице. Я, словно, пометил его своим выделением, но он не проявил агрессии и очень дружелюбно подмигнул мне, и ладонью стер его. Он все время очень пристально смотрел на меня, казалось, что он меня гипнотизирует. Присмотревшись к нему, я в нем видел паренька своего влечения, чем ненавистника.
— Он же у него вскочил, смотрите какой большой — проговорил другой раздевающий. Стянул с помощью другого напарника все мои одежды прямо через кеды, я предстал с вздыбленным хуем на всё обозрение.

Раздался такой громкий хохот, словно был вечер юмора. Меня выдавал мой развратный вид. В этот момент я как бы потерял всякий стыд, это на мне еще была обтягивающая белая водолазка, а так, считай, стоял бы перед всей компанией, в чём мать родила. Тот парнишка ухватился за мой пенис и несколько раз провел по нему кулаком туда-сюда. Я прижался голой попой к холодному и гладкому стволу осины, в этом момент по мне пробежала целая волна мурашек. Не поверите, а мне так понравилось, и готов был на эту развратность, только без этой развратной ватаги. Парень угадал, что я на этом погорел, и стал меня раскочегаривать. Это была моим слабым местом, и моя эрекция только увеличивалась с каждым движение. Мне деваться было некуда, всё было в их власти.
— Митька, давай, давай, — стала поддерживать его действия шайка очумевших развратников. Он так и действовал, как похотливый наглец и ему это очень нравилось. Я чувствовал запах леса и наполнялся той сексуальностью, что царила вокруг.

Кто-то занимался с Данилой, а меня обступили остальные. Командир поселковых пацанов так же смотрел на меня, и я от стыда закрыл глаза, чтобы не видеть такое надругательство, и не сталкиваться с его взглядом. Мне бы и в голову не пришло так унижать человека перед компанией пацанов. Я до этого совокуплялся с ребятами, но никогда не было в этом принуждения или унижения. Мне всегда нравилось, как мальчишки ебутся, и вообще голые ребята и девчонки, и если они в одежде, то все равно представляю их обнаженными.

Ранние познания всех интимных мест девчонок меня сдерживали от каких-то сексуальных преступлений в таком возрасте. Пока не было спермы, я иногда занимался половой жизнью со своей подружкой, её звали Света, самая красивая девчонка в классе. И мы, с ней играя в доктора, доходя до такого влечения. Когда появилась у меня сперма, то еблись осторожно, чтобы только девчонки не залетели. Я понимаю, что можно и в таком возрасте совокупляться, но не доставлять каких-то последствий для девчонки. Я усиленно всегда додрачивал и сливал сперму на тело подружки или рядом, они часто мне сами помогали это делать. Потом совокуплялся больше было со своими сверстниками и кузенами. никто никогда не отказался из нас.

Мне почему-то в голову тогда лезли разные мысли и почему-то связанные с сексуальными похождениями. Написать о похождениях на такое надо приложить немало времени, а вот вспомнить такое проходит какие-то мгновения. У меня был парнишка на класс младше, который мне рассказал это и, что после того случая он стал презирать девчонок. Звали это паренька Сережка, и был он похож на альбиноса. Весь белый, иногда называли белобрысый, когда волосы и брови были белыми, как снег. В этой компании был такой паренек, о котором я писал.

Вот что мне поведал Сережка и что потом произошло. Ему было тогда лет 13-ть, и он посещал раза три в неделю секцию самбо при ЖКО. Все было организовано надлежащим образом, даже были душевые комнаты. Мать ему приобрела униформу для занятий, и он с радостью ходил на них. В группе занималось больше мальчиков и несколько девчонок. Было такое время, когда вся ребятня ходила в любые секции, и все они были бесплатными, было бы только желание самих учащихся.

Он вспоминал и рассказывал мне с таким трепетом и волнением в голосе, что приходилось его поторапливать и быстрее узнать его историю.

Он остался тогда один в раздевалке и только принял душ, но домой не торопился, а быстрее тянул время. На улице было темно, и он выключил свет в раздевалке и продолжал себя настраивать на сексуальный лад. В голову пришла мысль подсмотреть за девчонками, которые очень громко голосили в своей раздевалке. У них занятия закончились позже чем у мальчиков, так как в то время пользовались душем мальчиков, пока в их помещении шел ремонт. Они всей группой мылись там, слышно было, как они смеются и плещутся под струями воды. Сережка давно заприметил в этой группе девочку, которая ему симпатизировала, и он решился, пока он один в раздевалке, подсмотреть за девчонками. Такая возможность была, в их раздевалке маляры оставили строительный помост.

В раздевалке имелись вверху застекленный витраж, чтобы свет мог попадать в душевые. Он аккуратно взобрался на полутораметровый козел и стал смотреть за происходящим в помывочном зале. Все девчонки были голенькие и разные по строению и внешности. Его писун сразу пришел в движение, но как можно было удержаться от такого, любой бы не вытерпел от такой наготы. Из всех девочек он увидел свою Полинку, и с ним произошло помутнение в сознании. Стройное тело девчонки сразило его… Из рассказа я понял, что с ним произошло то, что происходит при замыкании. Его кулак дрочил во всю взыгравшийся писун, плавки давно свалились ниже колен. Он во всю ловил момент сладострастия. В этот момент строительный помост от колебаний сдвинулся, и Серега, потеряв равновесие, рухнул с грохотом вниз на мат, который выручил его от серьезных травм.

Девчонки с криками и визгами покинули душевую и ворвались в мальчишескую раздевалку. Включив свет, они увидели нарушителя тишины и, который следил за ними. Свидетельством всего этого были его голые ягодицы и покрасневшая залупка писуна, которые он ещё не успел прикрыть.

Они его схватили и затащили в свою раздевалку. Он остался совсем голым, плавками ему заткнули рот, чтобы не кричал. Экзекуция стала продолжаться. Как и требовалось понять в такой щепетильной ситуации.

Я находился сейчас в подобной ситуации, но в этот раз нас окружали пацаны, которые так же были готовы издеваться над своей жертвой…

( продолжение следует )