Страстные арабские ночи. Часть 3
Отдохнув от потери сил, Света пошла в ванную и залезла под душ, а я стал гладить попку Зары. Алексей удивлённо посмотрел на меня, спросив, неужели я ещё не успокоился, а я ответил, что его жена действует на меня как конский возбудитель. А Зара с готовностью встала раком и скомандовала:
— Трахни меня, как ты любишь.
Я не стал медлить и с размаха всадил ей своего молодца, насаживая до упора на свой дымящийся член. Алексей недолго смотрел на нас, лёг рядом на спину и предложил Заре сесть на своего жеребца. Она послушно встала и приземлилась на Алексея, а я выцелил её сморщенный анус, сочил слюной, и ворвался в неё, тараня нежную узкую дырку мощными ударами бёдер. Сначала она стонала от боли, но затем стала двигаться, приседая на мужнином члене. Когда она садилась на него, я вставлял ей, и получалось так, что она насаживалась сразу на два члена.
Света, выйдя из ванны, подошла к нам и сказала:
— Я тоже хочу трахаться.
— Ну ты и ненасытная!
— Да, я люблю трахаться, особенно мне понравилось ощущать в себе сразу два члена.
— Похоже, мы стали шлюхами, подруга!
— То, что я люблю трахаться, не значит, что я шлюха, а если тебе хочется быть шлюхой, ради бога. У вас, чурок, ты точно будешь считаться шлюхой, а я свободная женщина, тем более муж разрешил это.
— Ты на себя-то смотрела, ведьма болотная?! У самой-то пизда небритая, а я чурка! Давалка долбаная!
Тут нам пришлось оттащить их друг от друга, потому что они вцепились друг другу в волосы и покалечили бы нехило, но Алексей отвёл Свету в прижожую, посадил в кресло и закрыл за собой дверь.
Зара от злости ругалась так, что мы не могли успокоить её, пока она не выкрикнула:
— Вас, русских шлюх, даже упрашивать не надо, чтобы трахнуть, местные жители как узнают, что ты русская, сразу лезут клеиться, и всегда успешно, так что помалкивай, сучка крашеная!
Тут взъелся Алексей и отвесив ей звонкую оплеуху, сказал:
— Светка может и сучка крашеная, а вот ты прирождённая шлюха, хоть и чурка! Правильно мне друзья советовали не жениться на неруси, а я, дурак, затыкал им рты, ссорился и даже подрался один раз. Знал бы, что ты окажешься такой блядью, не связался бы с тобой, так что молчи лучше, и соси лучше, чурка нерусская!
Он не обращал внимания на то, что она плачет, воткнул свой член в её рот и стал насаживать её голову до тех пор, пока её губы не коснулись его лобка. Она давилась, но Алексей крепко держал её за волосы и давая вдохнуть немного воздуха, снова натягивал до конца. Я застыл в её горячем лоне, не двигаясь, пока Алексей не кинул мне сердито:
— Чего это ты застрял, выеби эту армянскую шлюху так, чтобы из ушей дым пошёл, а то возомнила о себе. После этого называй её чуркой, Виктор!
Алексей заткнул ей рот своим членом основательно, а я, озлоблённый её словами, стал так буравить её попку, что она попыталась вырваться от боли, но ей это не удалось, так как она крепко была зажата с двух сторон.
А я кричал в порыве страсти:
— Получай, чурка, русский член, в свою нерусскую пизду! — Она что-то пыталась сказать, но из её занятого рта доносилось только нечленораздельное мычание. Я распалился так, что стал попеременно драть её и в киску, и в попку, а драл её я так мощно, что она сотрясалась от моих ударов. Выбрав бешеный темп, я скоро разрядился в её киску, а затем и в попку, и основательно накачав спермой, крикнул ей:
— Ну что, чурка, русская сперма отрезвила тебя?
В это время стал кончать Алексей, заполняя ей рот и не давая пролить ни одной капли. Слёзы так и лились из её красивых глаз, и она выдавила из себя сквозь рыдания:
— Извините меня, я была неправа, я такая же шлюха, как и Света, только не называйте меня чуркой!
Я с её мужем засмеялись над её словами и отправили её подмываться. Она встала и приоткрыв дверь, закрыла её снова и негромко сказала:
— Полюбуйтесь сюда.
Мы подошли к двери и увидели картину маслом: шустрый молодой араб в униформе сотрудника отеля трахал стоящую раком Свету. Они нас не видели, а Света нехило подмахивала ему своей попкой.
Араб, почувствовав наши шаги, отпрянул от неё, а Зара со злостью в голосе процедила:
— Что я говорила, разве она не шлюха?
— Ты опять за своё, блядь нерусская?! — закричал Алексей, а я толкнул её к Свете и сказал:
— Становись раком, пускай мусульманский хуй пропашет заодно и твою армянскую пизду, может тогда успокоишься.
Она с мольбой в глазах посмотрела на меня:
— Только не это! Не надо!
— Надо, Федя, чем он хуже тебя? — Или ты лучше Светы? — дав знак арабу, я поставил её раком рядом со Светой, на что он ухмыльнулся и подошёл к нашим жёнам с ещё не опавшим, длинным, изогнутым как банан членом, гладя обе выпяченные женские попки, но не осмеливался продолжить начатое. Получив наше одобрение, он вогнал своего смуглого обрезанного молодца в капающую спермой пиздёнку Зары, наяривая её мощно, но не быстро, затем вышел из неё и вставил в Свету в таком же темпе. Трахая Свету, он смачно шлёпал по ягодицам Зары, и наоборот, пока не издал победный крик, задёргавшись в оргазме и заполняя Свету. Чтобы не обидеть Зару, он вышел из Светы и воткнул свой член в пиздёнку чурочки, и сделав пару качков, замер, наполняя поруганное армянское лоно арабской спермой. Опорожнив содержимое яиц, он с довольным лицом молча натянул штаны и быстро ушёл.
— Что будем делать? — спросил я.
— Давайте забудем про этот кошмар и вернёмся обратно — я к Вите, а Зара к Лёше! — вымолвила Света.
— Ничего подобного, я, например, ещё хочу потрахаться с тобой, а Витя, если не против, пускай берёт мою шлюшку до конца отдыха.
— Я не против, давай так и сделаем, я ещё больше хочу трахать твою жену, чем раньше.
— Мы что, ваши вещи? А нас спросили? — подала голос гордая армянка.
— Вы обе шлюхи, поэтому делайте что вам говорят, иначе будет хуже! — отрезал Лёша
Наши жёны стали упрашивать нас прекратить это, но мы отправили их в душ, после чего, не обращая внимания на их уговоры, повели «чужих» жён — своих любовниц — в свои номера. Зара легла в кровать и укрылась с головой, а я прошёл к бару и налив себе коньяку, вышел на балкон, переваривая всё произошедшее. У меня от этого встало, и я пошёл в комнату, откинув с Зары одеяло.
Она не спала и удивлённо и со страхом смотрела на меня, а я сказал ей:
— Чего лыбишься, раздевайся и раздвигай ноги.
— У меня всё болит, давай хотя бы утром.
— Ни фига, твою армянскую пизду надо трахать и трахать, пока не обрусеет.
— Я же извинилась, чего ты ещё хочешь?
— Хочу трахнуть тебя, чурочка, это разве не радует тебя?
— Ну трахни, трахни, может, успокоишься!
— На время может быть, но одно то, что я трахаю чурочку, возбуждает меня и прибавляет сил.
— Ты перестанешь меня так называть? Мне очень больно за эти оскорбления, лучше ударь меня!
— Всё будет зависеть от тебя, а бить тебя я не собираюсь — я же не чурка, чтобы бить женщину! Давай, раздвинь ноги, и попроси меня: Трахни меня, шлюху-чурку, пожалуйста!
Видя, что на меня её слёзы не действуют, она прошептала эти слова. Я сказал, что не слышу, и заставил повторить. Она сказала громче, но с надрывом в голосе. Я опять заставил её повторить, но ещё громче и чётче, что она и сделала, лёжа на спине с раздвинутым ногами и закрытыми от стыда глазами, из которых текли слёзы.
Я уже не мог терпеть и сразу ворвался в её лоно, размашисто тараня гостеприимную пиздёнку. Природа взяла своё, так что скоро униженная донельзя армяночка стала мне незаметно подмахивать, а потом обвила ногами мою спину, шепча:
— Трахни меня, да, я твоя сучка, я твоя шлюха! О О О! Как мне хорошо!
Я был удивлён диким темпераментом моей партнёрши и стал долбить её от души, а она орала что-то на армянском, перемежая с русскими словами:
— Я твоя грязная шлюха, вы… би меня как шлюху!
Я, естественно, после такого всплеска чувств и бешено двигающейся подо мной красотки, бурно излился в неё, в очередной раз накачав спермой её нутро. Она обняла меня и не отпускала, пока мы не заснули. Я проснулся раньше Зары и заказал в номер кофе с арабскими сладостями. Не прошло пяти минут, как в дверь постучали. У меня промелькнула забавная мысля, я убрал с Зары одеяло, выставив напоказ её прелести, а лежала она так, что мне снова захотелось отыметь её — она, лёжа на животе, обняла подушку и подогнула одну ногу в колене, а другую широко отставила, выпятив не только аппетитную попку, но и киску с манящими полураскрытыми ярко розовыми губками. Открыв дверь, я пропустил вперёд того же молодого араба, который сменял того, который отымел наших жён, а тот от удивления чуть не выронил поднос. Я взял у него поднос и кивнул на Зару, тот всё понял с полуслова, мигом скинул с себя штаны и вставил свой уже вздыбленный член в раскрытую киску спящей армянки. Та пробормотала что-то во сне, но не просыпалась, думая, что это я её имею, во сне постанывая от лихо долбящего её члена араба. Молодой араб смачно имел сочную киску, да с таким хлюпаньем, что мне тоже не терпелось вдуть ей, но слава богу он был так перевозбуждён, что через пару минут щедро добавил густого египетского сока в приятное армянское лоно и одев штаны, поблагодарил меня и ретировался оттуда.
Присутствие арабской спермы изменило мои планы, и я со смаком вошёл в её тесную попку. На сей раз Зара удивлённо открыла глаза и спросила:
— Ты что, робот?
— Да нет, просто я сначала любовался, как гордую армяночку трахал вот уже второй мусульманин за один день, а потом и мне захотелось.
Она попыталась спрыгнуть с кровати, но я придавил её тяжестью своего тела и имел её в своё удовольствие, наслаждаясь её беспомощностью. На этот раз я утюжил её не меньше получаса. Она и плакала, и подмахивала мне, а я похвалил её, сказав, что скоро сделаю из такой строптивой гордячки покорную шлюху.
Кончив в её попку, я приказал ей очистить мой член, и она с готовностью вложила его себе в рот, тщательно обсасывая по всей длине. Она приятно выдоила меня до последней капли и посмотрела мне в глаза снизу вверх, как побитая собачонка. Я похвалил её, сообщив, что даже такая чурка как она может услужить, если захочет, и если будет продолжать в таком же духе, то скоро, возможно, я буду называть её только шлюхой. Она посмотрела на меня мокрыми глазами, и я подумал, что пока хватит мучить прелестную южанку, пора и побаловать. Сказав ей, что мы выходим через полчаса в город, я пошёл в душ. Освежившись, я вышел в комнату, где меня уже ждала нафуфыренная и наведшая на себя марафет Зара. Она была прекрасна как роза и от неё исходили такие флюиды сексуальной харизмы, что руки так и тянулись грубо сорвать с неё мини юбку и трикотажный топ, сквозь который торчали манящие острые соски, и буквально изнасиловать её, до конца втоптав в грязь её прирождённую гордость, не оставив от неё ни следа. Но я сдержался, хоть и с огромным трудом, подавив свои звериные инстинкты, и улыбнувшись, едко сказал:
— Выглядишь как прирождённая проститутка, хоть и дорогая. Пойдём на рынок, купим тебе нормальных шмоток.
— Ты хочешь приодеть меня? — она проглотила обиду с улыбкой.
— Ну немного не помешает.
Ведя под руку щебечущую как птичка жену Алексея по рынку, я ловил на ней откровенно похотливые взгляды торгашей. Ей льстило такое мужское внимание, хотя она шла пунцовая от стыда и притормозила у одного магазина, рассматривая витрину. Стоящий рядом дородный египтянин буквально затащил её внутрь, лапая как бы невзначай всё тело. Он испытывающе посмотрел мне в глаза, и сняв с вешалки какую-то модную майку, дал Заре. Она оттолкнула его, но он взял фотоаппарат с полки и показал руками: мол, за несколько снимков он подарит её моей спутнице. Я посмотрел на Зару, она кивнула головой в знак согласия, торгаш отдал мне подарок и сел на стул, нагло посадив её себе на колени несмотря на её сопротивление. Видя, что её сопротивление бесполезно, она приняла условия игры. Между ног у него выпирал бугор, на котором Зара стала елозить, специально дразня его. В это время из подсобки вышел другой египтянин, который на подносе принёс стакан какой-то жидкости и дал выпить моей спутнице. Когда она пила содержимое стакана, сидя на коленях другого араба, молодой с ходу снял с неё топ, пользуясь тем, что её рука была занята, а другую держал толстяк и отдал мне фотик, сжимая её левую грудь, а дородный араб — правую.
Молодой араб не остановился на этом и умело снял с неё лиф, облапив обе груди, в то время как другой лапал её под юбкой. Я всё это время их усиленно фоткал, дав полную волю их рукам. Затем они поменялись местами. Они действовали так быстро, что скоро молодой стянул с неё трусы и задрал юбку на пояс. Молодой араб ввёл в её уже мокрое влагалище два пальца и дрючил её, а старый вовсю лапал её груди. Глаза армянки затянулись поволокой, наверно, в напиток что-то было подмешано, и она совсем перестала сопротивляться. Я в это время смекнул, что пора валить, пока её не оприходовали, забрал у них её топ, трусы и юбку. Они нехотя отпустили её, а я заставил её быстро одеться и мы вышли оттуда. Зара была возбуждена и зомбирована и почти ничего не соображала. Когда я вёл её под руку по рынку, она снова остановилась, теперь уже у другого магазина. Я хотел оттащить её оттуда, но она не давалась и хотела войти в него. Этим воспользовался высокий смуглый араб с толстыми губищами и взяв за её свободную руку, стал показывать ряд вешалок с женскими шортами.
Она спросила про цену, на что он ответил, что сделает огромную скидку. У неё заблестели глаза при его словах, а хозяин завёл её в примерочную за ширмой. Посадив меня за стол в углу магазина, он принёс чашку кофе и какой-то напиток со льдом, спросив, не жена ли она мне. Я сказал, что просто знакомая, при этом его глаза заблестели от радости и он пошёл к раздевалке. Оказывается, по их законам, если женщина замужняя, да ещё при муже, то её трогать нельзя, а если нет, да ещё она неверная (не мусульманка), можно смело соблазнять и при удачном стечении обстоятельств трахать. Я, дурак, тоже выпил напиток, который, хоть и был вкусный и холодный, но от него у меня помутилось в голове. Я прекрасно видел, что араб выделывал с Зарой — он неплотно задёрнул ширму и снял с неё всю одежду, посадил на стул и заставил делать минет. А она послушно чмокала своими пухлыми губками, обхватив венозный ствол хозяина магазина и доводила до исступления счастливого араба. Тот скоро кончил ей в рот, она проглотила как могла его сперму, но всё же несколько мутных капель скатилось по подбородку на грудь, чего она не заметила и на автомате оделась, забрала шорты и вышла из примерочной.
Мы вышли на улицу, я вытер сперму на её лице, вынув из пакета её новую майку. Она посмотрела на меня виноватыми глазами и поблагодарила, после чего мы вдыхали полной грудью воздух, тяжело приходя в сознание, как вдруг к нам подошёл хозяин магазина, которому Зара только что отсосала, и пригласил обратно, сказав, что хочет предложить ей красивое платье. Она с блеском в глазах поднялась и потянула меня за собой. Я пока соображал туго и послушно попёрся за ней. Войдя в магазин, мы увидели, что там находятся ещё пятеро торгашей, в том числе двое тех, от которых нам удалось уйти вовремя. У меня забрезжили проблески разума, и я стал толкать их, когда они закрыли собой выход из магазина, но они грубо задвинули меня в угол, недвусмысленно показав мне, что будет, если я не буду слушаться, проведя рукой по горлу. А чтобы мне было комфортно, предложили мне для приятного досуга засахаренные фрукты и разные орешки, смешанные в одной вазе, и чашку кофе, ещё раз приказав не рыпаться. Плохо соображающую армянку они быстро раздели и поставили раком на мягкий ковёр, она стала вырываться, поняв, что её ждёт, но её быстро образумили, поднеся огромный кинжал к её горлу, после чего она обмякла от страха и больше не сопротивлялась.
После этого они её стали по очереди насиловать, хотя насилием это на деле вроде и не было — она не сопротивлялась и покорно принимала в себя их члены, которые растрахали все её дырки, забрызгав своей спермой всю красотку, с ног до головы. Сколько это продолжалось, я затрудняюсь сказать, так как смутно помню, что все они трахали её по нескольку раз, и что к ним постоянно приходили другие аборигены, которые тоже участвовали в этой вакханалии. Её затрахали так, что рот у неё больше не открывался, вернее, открывался, но сосать она больше не могла, потеряв много сил, и её просто трахали в рот, спуская в рот и на лицо. Она была как кукла со стеклянными глазами и выполняла всё, что они требовали, принимая самые невероятные позы. Они оставили её в покое, когда сами устали, потом завели в какое-то подобие ванной, облили водой несколько раз, после чего она немного пришла в себя, вытерлась и оделась. Она подошла ко мне и потянула меня за руку. Я мутным взором посмотрел на неё и мы пошли к выходу. Хозяин на выходе всучил ей в руку увесистый пакет с ворохом шмоток и весело заржав, хлопнул по её попке. торгаши на улице улюлюкали при её виде и зазывали к себе, мы из последних сил отбивались, наконец, доползя до отеля. Мы поднялись в номер и не снимая одежды, рухнули в постель, сразу отключившись в тяжёлом сне.
Я пришёл в себя первым и заметил свернувшуюся рядом в калачик бедную южанку. Её шоколадная дырочка хоть и припухла здорово, но была приоткрыта, как бы зовя воспользоваться ситуацией. Никогда до поездки в Египет я не имел опыта анального секса, а тут его навалом, и с женой, и с красивой чурочкой. Поэтому я недолго думая всадил в её попочку свой отдохнувший член и заработал бёдрами. Она стонала во сне, но не просыпалась, тем более задница была раздолбана торгашами на славу, но всё равно приятно обволакивала член. Слив очередную порцию спермы в армянскую попку, я довольный собой, пошёл в душ, освежился и стал рассматривать содержимое пакета, вытряхнув на пол. Любвеобильные арабы не пожалели денег, положив туда и красивое нижнее белье, и разные шорты и сарафаны, юбки, майки, и пару красивых платьев. Я тронул Зару за плечо, и после того как она открыла глаза, смеясь, сказал:
— Ты прирождённая шлюшка, смотри сколько тряпок заработала своим блядством за вечер! У тебя просто талант к этому!
— Она смотрела на меня и на шмотки расширенными от ужаса глазами и спросила:
— Неужели это мне не приснилось и меня трахнула куча египтян?
— Какой сон, посмотри на свои дырки, они нехило раздолбаны мусульманскими х… ми и заполнены их спермой! Ну ты и блядь! А была такой милой невинной овечкой! Я слюной истекал, глядя на тебя. Вы, бабы, все бляди!
— А ты куда смотрел — может, даже любовался, как меня насилуют?!
— Прям насилуют, ты сама скакала на их х… ях и сосала с удовольствием, а всё из-за обещанных подарков — вот ты какая шалава, хуже моей Светки, она хоть по пьяни стала такой, а ты просто прирождённая проститутка!
Видя, что на её глаза навернулись слёзы, я перестал гнобить её и предложил:
— Пойдём посмотрим, что делают наши, так сказать, друзья.
Пока Зара приводила себя в порядок, я успел не спеша выпить стакан виски и в очередной раз восхитился красотой армянки, нацепившей на себя красивое чёрное открытое платье, подаренное отымевшими её египтянами.
— Что ни говори, ты всё-таки красивая сучка, и я рад, что ебу тебя во все дырки, хотя при желании теперь тебя сможет добиться любой мужик, было бы желание, немного потраченных денег, и сучка такой обалденной красоты будет выполнять все его желания —
Тут зарычал сначала один араб, потом другой, и ему в унисон завыла Света. После пятиминутного затишья оттуда вышли уже одетые сотрудники отеля, со страхом смотря на нас, но я кивнул им головой и они испарились. Затем вышла голая Света со следами спермы на лице и груди, но увидев нас, от испуга вскрикнула, спросив, давно ли мы здесь. Я ответил, что мы успели увидеть, как она страстно трахается с прислугой, и не стали мешать. Она побледнела, а я смотря ей в глаза, сказал, что не думал, что она падёт так низко, став простой шлюхой, а ведь я обожал её. Добавил ещё, что ещё она стерва, обманщица и подстилка, а мне не давала в попку и не сосала, а тут первые попавшиеся чурки отымели её во все дырки, а самое главное, что она получала при этом удовольствие. Короче, разочаровался я в ней и по приезду домой обещал развестись с ней, оказавшейся шалавой. Она бросилась мне в ноги, плача и целуя мне руки, и прося прощения, но я был неумолим. Тут появился Лёша и спросил, в чём дело. Я рассказал ему, что видел, а он удивлённо смотрел на меня и сказал, что когда уходил, а ушёл он минут 30 назад, она трахалась только с одним арабом, добавив, что сам разрешил ему оприходовать её, пока она голая спала в постели. Тем более, что она не его жена, что уже всё равно до этого трахалась с ним, а тут ему стало жалко молодого араба, пускай оторвётся, и зальёт ей арабской спермы, а с неё не убудет.
Я ему сказал, что обещал развестись со своей проституткой, а он сначала удивлённо посмотрел на меня, а потом сказал:
— Ты вот вроде прав и говоришь дельно, у меня тоже в голове сидит такая мысль, но у медали есть две стороны:
во-первых, я не смогу найти другую такую красивую девку, а тем более армянку, а секс с ней мне доставляет огромное удовольствие; во-вторых, я не знаю, как сказать её родственникам про её блядскую сущность. Конечно, можно показать фотки, но тогда они прибьют её, а я всё-таки её люблю. Ну а потом я могу шантажировать её этим фактом, добиваясь любых поблажек. А ведь я и ты сможем продолжать трахать их, периодически меняясь жёнами, и фактически имея вместо одной жены двух, да ещё и таких разных красоток — славянку и южанку. Кроме того, мы можем запретить им трахаться на стороне, иначе жёстко накажем.
— Всё хорошо, только я разочаровался в Светке, да и в твоей жене, и мне не очень-то верится, что они перестанут быть блядьми, хотя я поспорил с твоей женой на желание. Ты прав, это классно, когда можно трахать их обеих, но они всё равно наставят нам рога, как бы ни клялись в верности.
— Давай так: мы поспорим с ними обеими, на желание, и проигравшая должна будет выполнить желание нас обоих, а если это повторится, мы сначала опозорим их перед их роднёй, а потом разведёмся.
— Хорошо, мы же ничего не теряем в любом случае. Вы согласны, девчонки, спать только с нами и поспорить на наших условиях?
Они радостно стали обещать нам быть примерными жёнами, но попросили заботиться о них обеих как о своих жёнах, независимо от того, с кем мы будем проводить время. Я и Лёша вопросительно глянули друг на друга и согласились с ними, обещая заботиться сразу о них обеих, после чего мы вместе пошли вниз к бассейну, ожидая Свету, которая обещала присоединиться к нам через минут пятнадцать, приняв душ. Оставив Зару одну за столом, мы пошли в бар взять себе пива и коктейлей для дам, наблюдая, из бара, как недавно трахнувший Свету араб подкатил к ней, но она грубо отшила его. Взяв напитки, мы вернулись к бассейну к одиноко сидящей Заре. Она нам пожаловалась, что молодой араб предложил ей заняться сексом в полдень, во время его перерыва, но она его отшила. Мы похвалили её и стали поглощать напитки, пока не пришла Светка. Мы весело барахтались в бассейне с полчаса, я вышел, чтобы отлить в туалете, как вдруг ко мне подошёл какой-то важный местный господин и предложил поговорить о чём-то, что может меня заинтересовать.
Я отошёл с ним, а он поведал мне, что есть такая секретная услуга, суть которой сводится к тому, что я смогу трахнуть любую понравившуюся мне особу женского пола, живущую в этом отеле. Я был заинтригован и спросил как это возможно, а он сказал, что если я, допустим, выберу кого-нибудь из постоялиц, то они предложат ей театрализованное экзотическое похищение бедуинами, которое сведётся к тому, что её похищают несколько людей, замаскированных под бедуинов, держат ночь как пленницу, не зверствуя с ней, а потом возвращают в целости и сохранности. — Как же я смогу трахнуть понравившуюся женщину, если они обещают ей целость и невредимость?
— Это наши проблемы — мы напоим её особым напитком, который одновременно возбудит её и заставит после этого забыть всё произошедшее, а я в это время смогу наслаждаться запретным сексом с чужой, и только с чужой женой, такое условие. При этом я могу позволить себе всё, что угодно — и простой, и анальный, и оральный секс, могу слегка побить её и помучить, но ни в коем случае не нанося ран и телесных повреждений. Ещё одно железное условие — я не должен говорить на своём языке, а если что-то случайно и вырвется у меня, то это должно быть любой тарабарщиной, но не на русском языке. Кроме того, я должен буду надеть бедуинскую одежду и быть в маске, чтобы моя «жертва» меня не опознала. В случае нарушения языкового табу я должен буду заплатить штраф в 1000 евро. А стоит эта услуга всего лишь 100 евро за такую экзотику. После того как я буду удовлетворён, этой «жертве» дадут снотворное, она заснёт, а утром, на рассвете, её, ничего не помнящую, вернут обратно.
Я спросил его, а не захотят ли заодно её трахнуть и бедуины, пользуясь таким случаем, на что он ответил, что ни в коем случае, тем более, они получают большие деньги за выполнение поручения и соблюдение тайны, и особенно отсутствие любых жалоб с моей стороны, иначе сами будут жёстко наказаны. Это может быть только в том случае, если я соглашусь на это, и то только в моём присутствии и только если они мне заплатят по 50 евро. Я остался доволен расспросами, и у меня созрел в голове очередной план. Заплатив ему 100 евро, я спросил его про то, как уладить несколько технических вопросов, в том числе, как получится совместить рандеву с похищенной чужой женой и отмазаться на это время от своей жены. Он сказал, что всё давно придумано, то есть я сегодня говорю жене, что мне предложили сафари по пустыне, но без жены, а ей предложат поездку на шопинг в Каир на время моего отсутствия. Я остался доволен его уловками и поспешил к Лёше, думая рассказать ему об этом предложении, но араб сделал мне знак и сначала сам переговорил с ним. После ухода араба он тоже был заинтересован, но я предложил ему обмануть арабов, показав им в качестве своих жертв именно своих жён, чтобы убедиться в их верности, в которой они сегодня горячо клялись, хотя после всех событий жён то у нас практически было по две, да и сохранить верность при таких обстоятельствах было архисложно.
Мы как ни в чём ни бывало вернулись к жёнам, и рассказали им о том, что хотим участвовать в сафари, но без них из-за нежелания подвергать их опасности. У них пропало настроение, и они обвинили нас в эгоизме. В это время к ним подошла женщина в арабской одежде и отведя в сторону, предложила сами догадываетесь, какое предложение, которое тоже стоило 100 евро с каждой. Я с Лёшей переглянулись, удивляясь хитрости и изворотливости арабов, которые зарабатывали деньги практически из воздуха, подставляя отдыхающим мужчинам для экзотики отдыхающих женщин того же отеля, то есть получалось, грубо говоря так, что каждый мужчина платил 100 евро за трах своей жены, а она платила за трах своего мужа, только трахаться надо было с чужими людьми, ещё один нюанс. Да, хитрожопые однако эти арабы — обменялись мы с Лёшей мыслями. Короче, Света и Зара недолго думая согласились, не зная истинной сути, но сначала спросили у нас, будем ли мы против шопинга. Мы, естественно, дали добро, и стали с волнением ожидать последующие события.
Сначала ушли я и Лёша, сев в джип, который отвёз нас в пустыню и привёз через час в какой-то оазис, где паслось с десяток верблюдов. Нас встретили и развели по разным шатрам, а до этого мы обменялись с ним браслетами, на которых были написаны имена тех, кого мы хотели бы трахнуть. У меня был браслет с надписью Зара, а у Лёши, соответственно, Света. Нам велели одеть одежду бедуинов и маски, скрывающие лица, после чего пообещали скорое прибытие «товара» и немного терпения. Я сидел в кресле, напоминающем трон, и с нетерпением ждал появления жены. Параллельно этому наших жён благополучно похитили с окраины безлюдного курорта, заставили выпить афродизиак, смешанный с каким-то наркотиком, и привезли в тот же оазис. Ждать пришлось с полчаса, послышался топот верблюдов, арабская речь, и вот вход шатра распахнулся, явив мне закутанную в арабский халат Свету, которая испуганно посмотрела на меня со связанными руками. Похититель грубо снял с неё халат, и поддев концом сабли лифчик, легко разрезал его, оголив её упругие груди. Затем он продел саблю между телом и трусами и разорвал трусы, явив мне нагую жену. Она вскрикнула от ужаса, а он подтолкнул её в спину и она упала передо мной на колени на пушистый ковёр.
Всё это действо, хоть и было театрализовано, но подействовало на меня, как виагра, я распахнул полы своего одеяния, освободив напряжённый член и крикнул ей на тарабарщине, тряся член. Она, хоть и была напоена зельем, с испугом взяла в руки мой член и стала ласкать. Я прикрикнул на неё грознее, тогда она послушно взяла его в рот и стала скользить по длине всего ствола вверх-вниз своими губками. Её старания и присутствие похитителя, которого я не отпустил, привело к тому, что мой член одеревенел как никогда, я поставил её на четвереньки и одним махом вставил ей в горящую и влажную пиздёнку, наткнувшись на её матку и при выходе вывернул её губки наизнанку. Это было так неповторимо возбуждающе, что предчувствуя скорое семяизвержения, я захотел войти и в её другую дырку, поэтому быстро вытащил и почти без труда вогнал в её неплохо разработанный арабами анус и через несколько резких толчков обильно излился в её попку. Вытерев остатки спермы об её булки, я не дал ей встать и позвал похитителя, который мигом оказался рядом, протягивая мне купюру в 50 евро, но я отмахнулся и жестами дал ему понять, чтобы он дал ей в рот. Мне важнее было запечатлеть сам факт её измены. Он без раздумий натянул её рот на свой немаленький обрезанный член и стал наслаждаться минетом в исполнении моей жены, а я фоткал самые яркие моменты. Араб скоро кончил ей в рот, Света пыталась глотать сперму, но из-за её невероятного количества она не успевала проглотить струи, бьющие одна за другой, и из её переполненного рта она стала стекать по губам на грудь и капать на ковёр. Я закричал на неё, увесисто хлопнув по попке, она поняла меня и насухо высосала смуглый член. Араб поклонился мне в знак благодарности и вышел из шатра.
В это время вошёл господин, который придумал всё это и сказал мне на ухо, что Свету хочет «попробовать» важный господин, владелец сети борделей в Каире. Я сказал ему, что мы так не договаривались, а он мне ответил, что это не обязательно, хотя и желательно, так как это традиция — он имеет всех женщин, которых привозят сюда, но не бесплатно, а за 500 евро каждую. При этом он не особо церемонится с похищенными и бывает с ними груб и обожает издеваться, особенно над русскими девушками, унижая бедняжек ниже плинтуса. Если я соглашусь, он в качестве бонуса даст мне оттрахать любую девку из его элитного борделя в самой извращённой форме. Подумав, я согласился — а что, моя Светка и так уже шлюха, пускай потрахается хоть за такие большие деньги, а я буду удовлетворён в денежном выражении, да ещё и трахну какую-нибудь красотку нахаляву. Я согласился, а этот господин мигом ввернул мне обещанную награду одной купюрой в 500 евро, чтобы я не раздумал, и быстро вышел из шатра. Через минуту в шатёр вошёл высокий мужчина средних лет с благородным лицом, которое портила людоедская гримаса. Он поклонился мне в знак приветствия и подошёл к стоящей до сих пор на четвереньках Свете и взяв за волосы, грубо потащил за собой к креслу. Она закричала от боли, а я дёрнулся, чтобы остановить его, но меня схватил за руку посредник-организатор всего этого, покачав головой, давая мне понять, чтобы я не мешал.
— Всё уплачено, — сказал он, потерпи, пока он не закончит, тем более это не твоя жена, и тебе незачем беспокоиться. Кроме того, он честен с тобой, а ведь мог бы без оплаты и предупреждения трануть любую девку, так как после этого они всё равно не помнили бы, что произошло.
Я же не мог сказать ему, что обманул его, и что это и есть моя жена, но выразил другую мысль:
— Но ведь по твоим словам он трахает всех попавших сюда женщин, значит, он будет так же издеваться над моей женой!
— А причём тут ваша жена, она в это время будет на шопинге в Каире!
— Чего ты дуришь мне голову, я точно знаю, что моя жена находится сейчас здесь, и её также, как и я наверняка оттрахал другой мужчина, а потом захочет изнасиловать этот мудак. Мне и моему другу наши жёны сказали, что поедут в Каир на шопинг на время нашего отсутствия, а на самом-то деле буду оттраханы и изнасилованы здесь неведомым количеством мужчин.
— Это ваши домыслы, ваша жена сейчас отоваривается в Каире!
— Ага, так я тебе и поверил, её здесь уже наверняка кто-то отоварил, а скоро отоварит и этот козёл! Покажи мне другие шатры, и если я увижу, что там трахают не мою жену, я отстану от тебя!
В это время хозяин борделя мучил мою Светку, насадив рот моей жены на свой огромный агрегат пока только наполовину. Он был и толще, и длиннее моего члена, и мне казалось, что он неминуемо порвёт её рот. Она задыхалась и плакала, но он был неумолим и надевал её голову всё глубже и глубже, пока она не коснулась губами тёмных зарослей в его паху. Я смотрел на это зрелище обезумевшими глазами, но не мог ничего изменить, так как сам попался на свой крючок — как говорится, на хитрую жопу найдётся х… й с резьбой. Я мог только облегчить участь Заре — по их мнению — моей жене, и то, только тогда, если бы удался мой замысел, а потом, может быть, и спас бы Светку от этого изверга. Сейчас я Свету, получается, отдал в жертву своим дурным желаниям и на потеху садисту. А Мехмед — так звали ирода, насилующего рот жены, тем временем вытащил из её рта свой блестящий от её слюны член и дал отдышаться, а затем снова натянул до упора, на этот раз легче, но глаза Светы вылазили из орбит, а этот урод монотонно стал трахать её в рот, не обращая никакого внимания на её вопли и то, что она пару раз блеванула. При вхождении в её рот до конца, когда она касалась губами чёрных волос, её горло ощутимо распухало, становясь похожим на зоб пеликана, и она давилась, воздух то не поступал, но процесс продолжался с видимым успехом: чтобы не умереть от недостатка воздуха, Света приспособилась к действиям этого садиста и научилась задерживать дыхание и успешно принимала в себя этого гиганта.
А Мехмед стал наращивать темп движения, получая явное удовольствие от мучений Светы. Видя её успехи, он вытащил свою дубину из её рта и подняв с ковра, заставил оседлать свои бёдра. Приложив массивную головку члена к входу в её лоно, он с видимым трудом продавил её в него, и стал давить на её плечи. Она хотела вывернуться из его рук, но он держал её очень крепко, вдобавок она уже была насажена на его орудие, хоть и немного, но это всё же ограничивало её свободу, поэтому он сантиметр за сантиметром нанизывал её тело на свой мощный вертел. И вот настал момент, когда он наконец-то насадил её до упора, смачно шлёпнув по попке, а Светка дрожала как осиновый лист, исторгая жалобные стоны. Я не знал что делать — то ли попытаться помочь Заре, то ли спасти Светку, что было невыполнимо, а это зрелище жестоких мучений жены одновременно сдавливало моё сердце болью и состраданием, и возбуждало невероятно мощно, приведя к тому, что у меня появился жёсткий стояк. Заметив это, посредник (Абдулла) усмехнулся про себя, а я чуть сквозь землю не провалился от стыда — я представляю, как бы он ржал, если бы узнал, что это моя жена.
Это привело меня в чувство, и я зло сказал ему:
— Показывай другие шатры, да поживее!
— Давай досмотрим, как Мехмед оттрахает эту птичку, а потом я отведу тебя в другие шатры, так и быть.
Он щёлкнул пальцами, и что-то сказал появившемуся слуге. Тот скоро появился с подносом, на котором были фужеры с напитком и сухофрукты. Слуга подал фужер своему хозяину, потом мне и оставил поднос на небольшом столике рядом с нами. Я машинально сделал большой глоток прохладного тягучего напитка, на меня напала какая-то слабость и я еле мог пошевелить рукой, впав в какой-то транс, но прекрасно видел, что происходит со Светой. Мехмед тем временем основательно растянул стенки её тесного влагалища и усиленно работал бёдрами, тараня её бедную киску. Затем он перестал двигаться, заставив её двигаться самой. Она уже почти без труда насаживалась на его агрегат, правда, не в таком темпе, каком ему хотелось. Раздолбив её пиздёнку, он взял банку крема с рядом стоящего столика и обильно смазал её анус. Она дёрнулась от испуга, представив себе предстоящую боль, а он как куклу снял с себя и поставил на ноги.
Поднявшись с кресла со стоящим членом, он нагнул её раком, заставив облокотиться на него руками, и раздвинув булки её круглой попки, с трудом протолкнул головку, затем вытащил, снова смазал кремом подрагивающее отверстие ануса и почти со скрипом вогнал свою пушку уже поглубже. Света орала как резаная, а он резко и больно бил наотмашь по её ягодицам, что расслабило её анальные мышцы, и он одним мощным ударом ворвался на всю глубину. Света дёргалась как бабочка на иголке, а он стал мощно драть её со всех сил. Она на какое-то время отключилась, но он драл и драл её, пока не накачал своей спермой.
— Славная сучка, доставила мне огромное наслаждение, Абдулла, поговори с её мужем, может, он продаст её мне на несколько дней. Предложи ему 3000 долларов, он не откажется. А теперь пойдём к другим сучкам, ты сказал, что есть армянка?
— Да, господин, но получилось так, что он (показав на меня) понял, что здесь находится его жена, и поднял шум.
— Ничего страшного, всё в мире имеет свою цену. Предложи ему 5000 долларов, и он может даже смотреть, как я буду драть её, только попозже, мне надо подкрепиться и восстановить силы, а то эта шлюшка отняла их у меня довольно много.