Девочка на праздник
Танечка была очаровательным существом. Этакая невысокая, с узкой талией, хорошо сформировавшимися бедрами, соблазнительной грудью голубоглазая нимфетка. Когда она походила мимо меня по двору, кокетливо стреляя глазками, я чувствовал нарастающее возбуждение. Плод уже поспел, и сам просился в руки.
Мое имя Андрей. Мне уже почти 40 лет. И уже очень трудно было чем-то удивить меня. Я имел множество самых разных женщин.
Но неопытные девчоночки еще были способны завести меня не на шутку.
Приближался мой день рождения. Я решил отметить его в компании двух самых близких друзей — Дениса и Вадима. Мы дружим много лет и не раз устраивали совместные гулянки.
Ну а если день рождения, то почему бы не сделать себе подарок?
Незадолго до этого я встретил Танюшу на даче у калитки.
— Ну что, малыш, как твои дела? — поинтересовался я. — Как же ты выросла и похорошела.
— Все хорошо, — паршивка завлекательно качнула бедрами.
— Не хочешь посетить логово старого пирата? Ты же не была еще у меня в Москве? Я приглашаю тебя на празднование моего сорокалетнего юбилея. Приходи в субботу к шести вечера. Мне будет лестно, что ко мне придет такая красавица!
— Ой, ну я не знаю, удобно ли, — облизнула она губки. Щечки ее порозовели от комплиментов. Дурочка все воспринимала всерьез.
Я видел, как ей хочется на самом деле дать согласие. Поэтому я поднажал:
— Конечно, удобно, крошка. Будет классная тусовка, хорошая музыка, танцы. Ты любишь розовое шампанское? Куплю специально для тебя!
— Ладно, я постараюсь, конечно, но ничего не обещаю.
Но я то уже точно знал, что птичка клюнула на приманку и обязательно прилетит в сеть.
В субботу я сказал Денису с Вадимом, что к нам на огонек должна заглянуть молоденькая фурия, и что вечер обещает быть интересным. Друзья заметно оживились. Новенькая девица — она всегда в радость.
Ровно в шесть сработал дверной звонок. На пороге стояла моя малютка.
— Проходи, дружочек! Все уже в сборе. Ждем только тебя — я подтолкнул ее в комнату.
Она смущенно застыла на пороге. Видимо, ожидала увидеть толпу разных гостей. А тут трое здоровых самцов. Но, конечно же, самолюбие не позволило дернуться к двери, хотя невольно попятилась.
Мы наперебой стали ухаживать за девушкой. Подливали ей шампанское, подсовывали сладости. Рассказывали вполне пристойные анекдоты и истории, заставляя ее хохотать. Галантно пригашали потанцевать то с одним, то с другим, чуть поглаживали спинку, не выходя за рамки приличия.
Потихоньку она оживилась и перестала зажиматься. Глазки ее блестели, щечки покраснели от удовольствия. Мы начали фотографироваться с ней на память, приобнимая ее, а то и сажая на колени. Выбирали самые привлекательные ракурсы. На всех фотках оставалось ее довольное, сияющее личико, приспущенные бретельки блузки и кокетливые, вытянутые для «воздушного поцелуя» губки Мало ли что – а по фоткам будет видно, что сама хотела. Пора было приступать к тому, ради чего я ее зазывал
— Ну что, красавица, перейдем к десерту? — обнял покрепче Танечку Вадим.
Она отшатнулась испуганно. Заблеяла:
— Что вы хотите?
— Что я хочу? — Вадим расхохотался. — Я хочу отыметь тебя, козочка, по полной программе. Да и мои друзья хотят того же.
Он указал на нас.
Мы закивали, улыбаясь.
Тут до дурочки дошло, что так просто она не уйдет и придется отработать вечер в веселой компании. Она рванулась к дверям.
Но не тут-то было. Я сразу перехватил ее и, сгребая в охапку, потащил в спальню. Там у меня шикарная, широченная кровать.
— Ну что же ты отказываешься? Заводила нас весь вечер, а теперь хочешь сбежать? Не получится, крошка!
Таня брыкалась и отбивалась своими слабыми ручонками. Но я швырнул ее на кровать и принялся раздеваться. Друзья зашли в спальню и тоже стали стягивать с себя шмотки.
Таня забилась в угол и запричитала:
— Пожалуйста, отпустите меня. Я домой хочу. Я еще девушка. Пожалуйста! — По ее щекам градом катились слезы, а сама она тряслась так, что просто кровать ходуном ходила.
— Да ладно, девушка! — фыркнул Вадим — Терлась об нас весь вечер, как шлюшка!
— Конечно, отпустим. Вот только потрахаем и отпустим — оскалился Денис. — Ты ж знала куда шла, сама напрашивалась!
Я нагнулся над кроватью и схватил девку за ноги. Подтянув к себе, принялся срывать с нее джинсы. Она стала дергаться и лягаться. Заорала. Я врезал ей по щеке. Не сильно, но чувствительно.
— Заткни ей рот, — приказал я Вадиму. — А тот весь дом на ноги поднимет.
Он засунул девчонке в рот какую-то тряпку. Вадим схватил ее за одну руку, Денис за другую. А я стал быстро срывать остатки одежды.
Пред нами предстало гладкое молодое тело. Нежная кожа персикового цвета. Длинные ноги. Упругая грудь. Небритый еще лобок с маленьким черным кустиком. Да, девка была хороша. Аж дух захватило. Я посмотрел на приятелей. Их стоящие дыбом члены говорили, что восхищение она вызвала не только у меня.
— Ну что, приступим потихоньку, — хохотнул я. — Денис, Вадим, примотайте ей руки к кровати. И держите за ноги. Наша дама не хочет, кажется предаться утехам плоти добровольно.
— Один момент, — парни мигом исполнили приказ, не отказав себе в удовольствии помять и пощипать ее нежные грудочки и ляжечки.
Я наклонился над девушкой: — Сейчас я выну тебе кляп изо рта. Но если ты будешь орать, я тебя изобью. Все поняла?
Она закивала. Я вытащил тряпку, и Таня тут же запричитала:
— Ну, пожалуйста, не надо. Ну, отпустите меня. Ну, нет, пожалуйста, нет!
— Ныть можешь сколько угодно. Это только заводит. Но не ори.
Она заплакала, всхлипывала и дрожала всем телом.
Приятели пошире растянули ей ноги. Показалась нежная розовая плоть. Я помял ее груди. Соски напряглись и стояли торчком. Погладил живот. И спустился к лобку. Одним пальцем пощекотал клиторок. Она дернулась и попыталась свести ноги. Но куда там. Слабенькой девчонке да против двоих кобелей.
Я стал потихоньку водить пальцем по складочкам ее вагины. Нагнулся, вдохнул терпкий и нежный в то же время аромат. Пахнет как бутончик. Медленно стал вводить палец в ее дырочку. Ну, надо же, девчонка не соврала. И, правда, тут еще никто не бывал.
— Ребята, она и впрямь девственница. Вот это подарок, так подарок. — Я раздвинул ее губки, чтоб показать ребятам. — Смотрите как её целочка стремается! То сожмётся, то расслабиться! — парни любовались на странные пульсирующие движения Таниной целки: — Боится целочка, что её порвут!- И, желая насладиться Танечкиным страхом, я проводил своим пальцем по ее девственной плеве, наблюдая, как та вздрагивает, сжимается.
— Андрюха, дай и нам пощупать! — заворчал Вадим — когда еще целку помять достанется, а после тебя только дырень будет!
Я хохотнул, и отстранился, наблюдая, как ребята согнули и задрали Танечкины ножки ей на плечи, так что ее киска вся раскрылась и начали тискать губки, щипать клитор и растягивать целочку. Танюша ойкала и причитала:
— Ой! Не надо! Пустите! Больно же! Ой! Ай! — Личико ее покраснело от стыда и неудобной позы.
— Вы ее не порвите, мой подарок то все-таки!
Мужики согласно заугукали, не отрывая рук от писечки девочки, они мяли и щипали ее, растягивали и сминали губки, дергали за волосики. Танечка перестала ныть, и только морщилась. Наконец Денис убрал руку.
— Давай, уже, именинник, начинай… а мы уж после тебя оторвемся.
Девочка опять запричитала:
— Пожалуйста, отпустите! Не надо!
Вадик хлопнул Таню по ляжке.
— Надо, Таня, надо! Как же мы Андрея без подарка оставим! Ты молодец, самое ценное ему подарила! Для нас сберегла, умничка! Уж мы с тобой отпразднуем!
Танечка снова заплакала
Я стал глубже вводить палец, наглаживая целочку. Она была почти сухая. Надавливал и отпускал, пропихивая палец сильнее и сильнее. Она зажималась и пыталась дергаться. Но не орала. Видно страх перед физической расправой был сильнее. Друзья с удовольствием наблюдали, не забывая терзать девочке сосочки, попочку и ляжки. Я стал мять ее влагалище ладонью и пальцами:
— Расслабься, самой же приятнее будет.
— Ой, нет, ну больно, ну не надо! Ну пустите, ну пожалуйста! – девочка ныла и всхлипывала – Я не хочу, отпустите!
— А тебя никто и не спрашивает! Тебе понравится, еще спасибо скажешь!
Я сдерживался из последних сил. Всунул палец сильнее и провернул. Девочка взвизгнула и дернулась.
– Больно! Ой, больно!! – Я попытался просунуть второй палец, показалась кровь. — Больно, пустите пожалуйста, больно!
– Ну а как ты хотела?- «подб
Денис нагнулся и поднес свой кол к ее губам: — Соси, красавица. Только старайся. Иначе прибью. Она неумело взяла его в рот и стала облизывать как конфету. Денис закатил глаза от удовольствия. Вадим в это время дрочил своего жеребца, наблюдая за нашими действиями.
Я трахал ее несколько минут. Затем вытащил член. Он был весь в крови. Ее влагалище тоже. От этого зрелища у меня просто рассудок помутился. И я вновь загнал ей свое орудие. Когда бил в ее матку, она дергалась и выла сильнее. Парни уже отпустили ее ноги и стали отвязывать руки. Девчонка от боли и ужаса совсем сломалась и больше сопротивления не оказывала Еще несколько минут бешеной гонки, я извергся, отошел и обессилено упал на кресло.
Мое место тут же занял Вадим. Он так же безжалостно вошел в нее, заставляя стонать и рыдать. Его член не меньше моего. И он рвал девчонку на части, впихивая член то под одним углом, то под другим. Он то вынимал, то вновь вкорячивал свой член, все убыстряя темп. Рукой он мял ее груди. Никакой нежности. Злобно, по звериному. Денис же запихивал Тане своего жеребца в рот. Она давилась, задыхалась, не могла справиться, но отвернуться не смела. Парни наконец кончили, залив спермой все маленькое тело.
Она лежала на кровати, расхристанная, замученная, вся в мужской сперме. Но еще пыталась прикрыть свои срамные места ручонками. Мы сидели на креслах и любовались на то, что сотворили с этой глупой девчонкой.
— Руки убери! И ноги раздвинь пошире!- девочка не посмела ослушаться и раскорячилась на кровати. Кровь на ляжечках уже подсохла, но еще сочилась по ее попочке из разорванного влагалища.
— Можно мне уйти? -проскулила она. — Я никому не скажу, честное слово…. Отпустите…
— Конечно, не скажешь, ты же сама к нам пришла, никто силой не тащил. Вон как отсасывала знатно. А будешь врать — мы тебя из-под земли достанем. — Ответил я. — Но это только начало, крошка. Тебе еще предстоит не раз удовлетворить добрых дяденек.
Ребята заржали как лошади.
Я заставил девочку подняться, и погнал в ванную. Она еле передвигала ноги, нелепо растопыривая их. В ванной она под моим присмотром приняла душ. Затем мы вернулись в спальню.
Я приказал ей стать раком на кровати и гладить саму себя. Она неумело принялась водить руками по своему телу, захлебываясь слезами от стыда и унижения. Я кинул ей большую свечу со стола. Приказал лечь на спину, раздвинуть ноги пошире и ввести свечу во влагалище. Она подчинилась. И морщась от боли, стала потихоньку мастурбировать на наших глазах. От такого зрелища не встанет только у покойника. Мы были готовы к бою мгновенно.
Я вновь велел ей стать раком на край кровати.
— Ну что ж, лишать девственности, так по полной. Мы тебя сейчас так раздерем что и следа от целки не останется!
Девочка покорно стояла на четвереньках, всхлипывая, но все так же бормотала:
— Не надо, ну пустите, не надо…
Я продолжил с ее дырочкой. Сначала сунул два пальца. Потом еще один. И стал расширять дырочку. Вводил и вытаскивал и снова вводил. Раздвигал их внутри, потом добавил четвертый. Таня начала опускать зад, пытаясь сползти с моих пальцев. Это в мои планы никак не входило. Я сильно ухватил ее за промежность, не позволяя опускаться, и больно врезал ей по заднице.
— Денис, поддержи ее, а то нашу дамочку уже колени не держат!
Денис обхватил девочку под живот, не давая дергаться и опускаться, и с удовольствием наблюдал за моими манипуляциями.
Девчонка поняла, что сейчас опять порвется, и стала умолять о пощаде громче. Но не тут-то было. Самое милое дело отыметь бывшую девственницу кулаком, чтобы покорчилась.
— Хватит ныть, не целка уже! Давай, сама насаживайся! И расслабься, ты только больнее себе делаешь!
Я приставил большой палец к дырочке и стал пропихивать потихоньку. Он еле-еле входил. Девочка причитала и скулила. Я поднажал. Еще чуть-чуть. Да что я церемонюсь с этой шлюшкой. И я вонзил руку изо всех сил. До самого запястья. Она заорала так, что стекла зазвенели.
Задергалась от невыносимой боли, завырывалась. Из ее дырочки вновь потекла кровь. А я насаживал ее и насаживал на ладонь. Вадим подошел спереди и сунул ей член в рот, заставляя работать языком. А Денис стал щипать и натирать ей клитор. Я сжал руку в кулак внутри нее и толкал ее остренькую маточку. Когда я начал вытаскивать зажатый кулак девочка просто повисла на нем, края ее дырочки вытянулись и побелели, покрываясь сеточкой мелких надрывов. Денис восхищенно присвистнул, и начал шлепать ее по плотно обтянутому клитору. Девушка, заткнутая Вадимовым членом, глухо выла. Наконец кулак с чмоканием выскочил, и она повисла на руке у Дениса. Вадим кончил ей на волосы, и я занял его место, а Денис всунул свою руку ей во влагалище. Я видел как она поднимает попку вверх за его кулаком, это возбуждало еще сильней, а ее стоны приятно отдавались на моем члене. Кончил я быстро и на удивление бурно для второго раза.
— Глянь как растянулась! — Позвал меня Денис.
Мы с Вадимом подошли полюбоваться. Денис держал кисть во входе Танечкиного влагалища, то сжимая, то разжимая пальцы. Внутренние губки ее писечки побагровели и распухли. Денис сжал руку в кулак и медленно потянул. Кулак застрял самым широким местом на выходе из влагалища. Девочка подалась за ним, взвизгивая, но Денис остановил ее шлепком по попе.
— Стой ровно, сучка! Мы не насмотрелись еще, а она видишь, сама насаживается! Успеешь еще наебаться!
Девочка снова скулила и плакала, но задик держала неподвижно. Денис вращал кулак во входе ее влагалища, стараясь растянуть его побольше, потом развел пальцы и потянул на себя. Девочка не выдержала, подалась за ними, и опять завыла.
— Что, понравилось, шлюшка? Выпускать меня не хочешь? – прикалывался Денис. Вид ее растянутой пизденки и вытье заводили снова. Денис выдернул руку.
— Ложись на спину и ляжки разведи! – он хлопнул ее по заднице. Девочка послушно повернулась и раскинула ножки. – Шире! Ноги в коленях согни! Письку раздвинь пальцами!
Танечка раскрылась полностью, показывая изодранную писечку. Большие губки она держала пальчиками, а припухшие и растянутые маленькие проваливались в зияющую дыру. Так и захотелось вставить в нее еще что-то. Мы то заставляли ее сосать, то трахали ее здоровенным искусственным членом. Использовали для траханья все, что подвернется под руку.
Я вставлял ей во влагалище бутылку и заставлял дрочить саму себя. Она совсем перестала брыкаться и безропотно выполняла все наши прихоти. Утром, когда мы совсем обессилили, я разрешил ей намыться и убираться. Вид у нее был забавный – синюшные натруженные губищи, порозовевшая от постоянных шлепков попка, распухшие грудки с оттянутыми темно-малиновыми сосками и не сходящиеся бордовые губки отекшей писечки, болтающиеся бесформенными лопушками. После ванной она собирала свои одежки по всей комнате, а мы наблюдали за ней, подбадривая ее шлепками по попке, сисечкам и натертой распухшей пизденке. Натянув на себя одежду, девочка шла, смешно раскорячив ножки, стараясь штанишками не касаться писечки.
Я не выдержал, еще раз спустил с нее джинсы и трусы, и, всунув в ее изодранную вагину флакон из под шампуня, надел их обратно. Джинсики чуть оттянулись снизу, но если не знать что под ними выглядели довольно прилично. Я вывел девочку в подъезд, перед входными дверями, дернул за пояс джинсов, от чего флакон вонзился глубже и она взвизгнула.
— Будь умницей, не забывай папочку! — последний раз сжал и выкрутил ее соски, и выпихнул ее на людную улицу. Бедняжка шла еле перебирая ножками, не имея возможности освободиться от моего прощального подарка, а я с удовольствием наблюдал за ней, пока она не скрылась из виду.