Учитель
— Доброе утро, малышка. Просыпайся, сегодня тебя ожидает сюрприз…
Прошептал Он на ушко, поглаживая Ее соски подушечками пальцев. Она потянулась, выгнулась, как кошка и распахнула глаза… они светились любовью и обожанием. Он был Ее Учителем… Учителем с большой буквы, ведь Он учил Ее раскрывать свою сексуальность и не стесняться своего тела… учил предельно чувствовать его. Безусловно, Она была влюблена в Него… невозможно было не влюбиться. Она полностью доверяла и подчинялась Ему безоговорочно.
— Что за сюрприз?
— Не торопись, малыш, скоро ты всё узнаешь. Беги скорее в душ, завтракай и возвращайся обратно в постель.
Наскоро поев и тщательно помывшись, Она вернулась. Он уже ждал её.
— Сегодня у тебя будет особенный день, милая. Ты должна будешь только чувствовать и ощущать, поэтому твои красивые глазки придётся завязать.
Он нежно завязал ей на глазах шелковый платок.
— Теперь ложись на спинку и разведи ножки…
Она послушно подчинилась. Волна предвкушения уже пробежала вниз по Ее телу и остановилась где-то внизу. Интересно, что он задумал на этот раз? Она принадлежала Ему полностью, каждой своей клеточкой… Он не однажды доводил Ее до оргазма… пальцами… языком… могучим членом… во все Её дырочки, и каждый раз это было для Нее новым открытием. По нескольку раз в день Он заставлял Ее открыто мастурбировать при Нем, глядя Ему в глаза, от чего Она получала нестерпимое удовольствие. Он требовал, чтобы Она продолжала смотреть на Него даже тогда, когда волна глубокого оргазма накрывала Ее полностью и Она, дрожа и конвульсивно вздрагивая всем телом, заходилась в крике блаженства, который даже не пыталась сдерживать… А Он любовался ею… Ее огромными и глубокими, как колодцы глазами, в которых в этот миг было что-то животное… звериное… Он не разрешал Ей одеваться, находясь в квартире.
Поэтому Она разгуливала по дому обнажённой, за исключением редких случаев, когда Ему хотелось видеть Её в каком-нибудь экзотическом наряде или красивом ничего не скрывающем нижнем белье. Эротизм и желание наслаждений были Их спутниками. И вот эта Его новая забава – завязанные глаза. И руки, привязанные к изголовью кровати. И ноги, широко раскинутые в стороны, согнутые в коленях и зафиксированные мягкими путами. И тишина… Где же Он? Она чутко вслушивалась, но было тихо… Но вот шаги… и осторожные касания Её тела… Она затрепетала… это были не Его руки! И тут же услышала Его голос.
— Я с тобой, маленькая моя, расслабься, все будет чудесно.
Она не сомневалась в этом ни секунды и прислушалась к своим ощущениям. Чьи-то руки гладили Её роскошное, пропорциональное тело, животик, бедра, ноги, не касаясь ни груди, ни уже торчащих сосков, ни повлажневшей киски. Сколько их было? Две пары?.. три?.. Да, три пары мужских рук ласкали Её одну… и рядом был Он, наблюдающий и контролирующий процесс. Это было очень возбуждающе, и вскоре Её приоткрывшаяся щёлочка стала совсем мокрой… Она просто потекла… Капельки ее соков уже намочили шелковую простынь. Она просто изнемогала от желания… Непроизвольно приподнявшиеся бёдра, жаждали ласки. Неожиданно Её развязали. Всё те же неведомые руки уверенно перевернули Её и поставили на четвереньки. Тут же Она почувствовала, как в Ее губы бесцеремонно ткнулся довольно твёрдый член, в киску вонзился чей-то горячий язык, а грудь и соски грубо мяли чьи-то руки… Она поняла, что это были три разных мужчины, и ни один из них не был… Её Учителем!!! Но Она услышала Его голос.
— Прислушайся к своим ощущениям, девочка моя… Я хочу, чтобы ты отдала себя полностью этим людям… Полностью… без остатка…
Его слова подействовали успокаивающе, и паника уступила место вожделению и похоти… Она приоткрыла губки и приняла в ротик внушительных размеров член… Её киску и дырочку ануса настойчиво массировал чей-то язык&
тюбика лубрикант… Еще миг, и Она почувствовала, как в Её нежную дырочку стал ввинчиваться ещё один член. Она застонала…— Да, малышка, кричи, — услышала Она Его голос, — сегодня ты узнаешь, что такое настоящая ебля.
Грубое словечко ухнуло в сознание взрывом, возбуждение нарастало невероятно. В губы снова ткнулся член, на этот раз по-хозяйски, грубо. Она послушно открыла рот, и тут же его заполнил член, войдя сразу глубоко. Чьи-то ладони обхватили Её затылок, и голову стали просто натягивать на член… Она почувствовала, как он проникает Ей прямо в горло… Одновременно в обеих дырочках энергично двигались два других члена. Находящийся сзади держал Её за бедра и буквально насаживал Её попку на здоровенный член… Боже, Её как шлюху драли в три хуя, а Она только мычала от накатывающих один за другим оргазмов. Темп становился просто бешеным… Её трахали… драли… ебали… меняли члены в щёлочках и во рту… Её просто ИМЕЛИ…
Она уже потеряла счет полученным оргазмам… Она сама превратилась в один непрекращающийся оргазм, билась в конвульсиях и кончала, кончала, кончала… Её растраханные дырки хлюпали от собственных соков, а Она лишь стонала : — Ещё!… Соски онемели от грубых щипков… ягодицы горели огнем и покраснели от шлепков… но это только добавляло Ей кайфа… острого, щемящего… И голос… Его голос… Завораживал… Подстёгивал… Усиливал ощущения, и без того невыносимо сладкие.
— Давай, малышка, я хочу видеть, как ты полностью отдаёшь себя им… Тебе ведь нравится, что тебя вот так берут? Нрааавится… потому что ты похотливая и бесстыжая в своём желании отдаваться… в желании быть подстилкой…
Это был Её предел… В голове будто взорвались тысячи хрустальных шаров, и их осколки врезаясь, туманили сознание… Тело Её обмякло, будто все кости вдруг обрели пластичность. Но и в это обмякшее тело продолжали врываться три неугомонных члена… В эту секунду Он сорвал повязку с Её глаз и, взяв за голову, повернул ее, чтобы Она увидела… На огромном, во всю стену, экране происходит то, что она только что пережила и почувствовала – это была запись Её бесстыдной и развратной сказки… Её дырочки продолжали судорожно сокращаться… Она почувствовала, как Ей на тело струями фонтанировали три потока горячей спермы… А Она продолжала смотреть широко раскрытыми глазами на экран, не в силах оторваться… Она не заметила, как исчезли те трое…
Он подошёл к Ней, взял на руки и отнёс Её, всю липкую и пахнущую мужскими телами, в теплую ванну… бережно и осторожно обмыл, как маленькую и хрупкую вещицу… закутал в пушистое полотенце и снова, подхватив Её на руки, отнёс в постель…
— Я так удовлетворён сегодня Твоим умением отдаваться, малыш. Я видел твое желание принадлежать Мне, полностью отдавая Себя другим, желание быть Моей Вещью. Я очень люблю Тебя, солнышко…
Учитель
Это было в 1998 году, я тогда училась в школе, только-только заканчивала одиннадцатый класс. У нас был очень смешной учитель химии, над ним все смеялись, конечно, за глаза. Так как рост у него был где-то 165 см. и выглядел он хиловато, у него было прозвище — Шпендрик. Ну а по настоящему его звали Илья Петрович, он был в возрасте 27 лет. Над ним девчонки вроде бы шутили, а вроде и сами заглядывались.
Так вот, однажды мы задержались с подругой в школе, типа дежурство, а она и говорит, у меня живот прихватило- нужно срочно домой. Я и говорю ей — да иди пожалуйста. А сама уже набрала полное ведро воды и собралась мыть полы. И тут в кабинет кто-то заходит, оказалось, что это Илья Петрович. Я ему говорю — здравствуйте, а вы чего-то хотели? Он отвечает и причем так странно — да, хотел.
И тут же закрывает дверь на ключ! Я тогда сразу перепугалась, но почему-то подумала, что сейчас он начнет меня ругать по какой-то причине, а дверь закрыл, чтобы ему никто не мешал. Но не тут то было! Он подходит ко мне и говорит — школу закроют через пять минут, и я смогу с тобой сделать, всё что захочу. Я спрашиваю: в смысле? Он отвечает — в прямом. И даже вы&бать. У меня земля из под ушла, а язык к нёбу прилип — такого со мной еще просто не было!
— Илья Петрович… — выдавила я из себя, — как же так?
А вот так — ответил он мне и тут же набросившись на меня, достал из кармана тряпку и запихал мне в тот. Я отчаянно брыкалась, но это было ему на руку. Несмотря, что мы с ним примерно одного роста, сил в нем было немеренно — из другого кармана он тут же вытащил наручники и ловко сковал ими мои руки. Я дергала ногами, но это было бесполезно. Он пошел к шкафу и достал оттуда веревку, видимо, заранее заготовил. Ею он связал мой всё еще дергаюшиеся ноги, в основании лодыжек. Я была обездвижена и морально подавлена. Кроме того мне было дико стыдно, это же учитель! Как такое может быть! Кроме того он же мне еще и симпатичен… Когда-то был…
Илья Петрович тем не менее содрал с меня юбку и трусы и повернул меня раком. Руку при этом у меня были заведены за спину, и я никак не могла дать ему хоть какой либо отпор.
Илья Петрович, видя мою беспомощность, тихо засмеялся.
— Шпендрик, значит я? Вот теперь я покажу тебе, какой там у Шпендрик! На стену лезть будешь!
Он снял с себя штаны и ловко пристроился к моей заднице. Ввел палец в пи&дук но до конца войти ему помешала моя девственная плева.
Нах! Девственница! Я так и знал. Но я всё равно тебя трахну в письку, это не помеха!
С этими словами он подогнал свой член к моему вагинальному отверстию и с силой вогнал его.
— Ммм.. -. Замычала я от боли. Было так невыносимо больно, я чувствовала дикое жжение и горячую струйку крови. Мой насильник вышел и загнал еще. Новая волна боли охватила всё мое тело. Казалось, Шпенд сейчас порвет мою матку, ведь хуй у него был очень около двадцати шести сантиметров, а может и больше, так как я не видела его со спины. Кроме того, он был довольно широким и я просто чувствовала, как моя киска стонет от боли, вызванной непереносимым расширением.
А Илья тем временем долбил и долбил, да так, что у меня сердце колотилось от ужаса и от боли. Я мычала, пыталась освободить руки, боль была и в плечах — они тоже уже затекли, а я ничего не могла с этим поделать.
Еще удар и еще! Илья Петрович напрягся всем телом и вошел по самые яйца. Задрожав, он кончил и вышел, сперма текла по моим ногам, вперемешку с кровью, я это увидела, когда он перевернул меня на спину. О ужас! Моя киска вся в крови и такая широкая! Мамочки, я ведь уже не девственница!
Но на этом насилие не заканчивалось. Илья Петрович теперь вытащил тряпку из моего рта, и прежде чем я успела пикнуть, ловко засунул мне в рот еще не успевший обмякнуть, член. Я не ошибалась в размерах члена. Он был таким огромным, что я чуть не упала в обморок, увидев такую махину. Илья Петрович двигал и двигал, заполняя
то этого вышло то же самое мычание Химик засмеялся. Туда, только туда, деточка. И с этими словами он сунул мне в попу палец. Потом еще один. Было неприятно и как-то по особому больно. Как будто хочешь в туалет и не можешь сходить Но это были еще цветочки. Вот он пытается насадиться своим колом на мою попу! О это ужас! Медленно продвигаясь, он всё-таки это осуществил. Резкая боль! О это невыносимо! Я дергала ногами и хныкала, слезы текли по моим щекам! Илья Петрович толкал и толкал член, но тут остановился. Наверно, всё, больше не входит. Но он итак зашел чуть ли не полностью! Илья Петрович прямо по звериному заурчал и задвигался в бешеном темпе. Внутри меня всё горело.Тут Илья Петрович сбавил темп и резко вышел. Он явно не хотел кончать мне в попку. Вытерев член о мою юбку, он снова отлучился от меня, пошел в сторону шкафа, и достал из-за него… громадный початок кукурузы! Я вновь содрогнулась от ужаса. Но вот он уже подходит ко мне и сует мне кукурузу в киску! О это боль! Он начал яростно двигать ею вперед и назад, а я вдруг, сама того не желая, стала… возбуждаться от его действий. Было уже совсем не больно, киска моя намокла, и появилось какое-то непонятное чувство внутри низа живота. Увидев это, Шпенд, оставив початок в моей пизде достал из моего рта тряпку, я непроизвольно застонала, было очень хорошо. Учитель тут же пристроился сзади, входя в мою попу громадным членом.
Тем временем, он и о почаске не забывал — с силой запихивал его другой рукой и через каждый толчок спрашивал — ну как тебе Шпендрик, ну как тебе Шпендрик? Я дико стонала, он тоже начал рычать и тяжело стонать, но тут ему не понравилось, что у меня связаны руки и он остановился, растегнув наручники О как хорошо! Наконец то мой руки освободились. Наверно, со стороны всё выглядело очень возбуждающе — я стою на коленях, в пизде — початок кукурузы, а в жопу долбит учитель химии! Еще, еще и еще! Это так хорошо, это просто кайф! Я чувствовала себя настоящей шлюхой, испытавшей двойное проникновение. Ох, ух! Ааа!
Мы кончили одновременно. Я встала с пола и посмотрела в его глаза. Илья Петрович… Неужели это здесь… Произошло. Вот так?
— Да, это произошло. Но ты ведь и сама сейчас не против всего этого?
— Нет, Илья… Пппе…
— просто Илья.
Потом мы привели себя в порядок и разошлись по домам. Конечно, дома мне был жесткий выговор — родители чуть было заявление в милицию не подали. А я боялась одного — как бы не залететь. Родителям я сказала, что гуляла с Колькой Никитиным, одноклассником, который давно за мной ухаживал. Они даже и проверять не стали, главное, что дочка жива здорова. И кстати, я не забеременела. И конечно, ничего серьезного с учителем у меня не получилось. он уехал в Москву, я его в последний раз видела в 2009 году. Женат. Двое детей. Если бы он знал, как я хочу повторить… С наручника и кукурузой…
История вымышлена. Прошу извинить, если есть с кем то случайные совпадения — —
Учитель
Часть 1. Падение дочери
Это случилось, когда я работал в одной школе. В целях конспирации я не буду называть её номера и города. Надо заметить, что я был учителем физкультуры. В этой же школе училась моя дочь, Наташа, 10 лет и сын, Олег, 15 лет. И вот, однажды, ласковым весенним деньком…
День начался как обычно, я встал в 7 часов, позавтракал, до школы было идти минут 18, поэтому я особо не торопился. Поцеловал на прощание жену и дочь. Перед самым уходом мне захотелось по маленькому. Когда я зашёл в туалет, я заметил небольшое бурое пятно. Перед этим в туалете была дочь. Я подумал: "Ну, вот, уже женщиной становится". Хотя в то время я ещё не придал этому особого значения. Ну, ладно. В общем, где-то уроке на 2-м, я вдруг ощутил, что мой член встаёт. Я подумал: "Какого?". Но он, казалось, жил отдельной жизнью. И я понял, что мне необходимо срочно сбросить сексуальное напряжение. А тут ещё 3-й урок был как раз с классом моей дочери. И она тут вдруг подходит, и говорит: "Знаешь, папа, я тут забыла тебе дома сказать, из моей дырочки между ног пошла кровь". Ну, я её естественно успокоил, говорю: "Не бойся, это нормальное явления для девочек, начиная с твоего возраста.
Пусть это немного больно, но это означает, что ты становишься настоящей женщиной, и можешь теперь зачинать детей". Она спросила: "Это всё?". И тут вдруг я увидел, как моя дочь сексуально выглядит в трико (она уже переоделась, а вообще у них форма) . Её начавший формироваться цветок лотоса проступал сквозь тонкую ткань, а ещё не сформировавшиеся груди, но с большими сосками, просвечивая, делали её сексуальной, как никогда. Я сказал ей: "Ещё это означает, что теперь ты можешь трахаться". Она удивленно спросила: "А что это означает?". Я решил показать ей на наглядном примере. Я закрыл дверь учительской на щеколду. Потом подошёл к ней и достал свой агрегат из штанов. Он
выглядел твёрдым как никогда и казался даже больше своих 20 сантиметров. Я поднёс его прямо к её лицу и сказал: "Наташа, это называется член, а то, что у тебя между ног, влагалище.
И когда член и влагалище соединяются, это называется секс. С помощью этого делают детей". Она сказала: "Он такой огромный! Можно его потрогать?". Я, разумеется, дал согласие: "Конечно, делай с ним всё, что хочешь. Тереби, целуй, облизывай, мни. Только будь особо осторожна с небольшим мешочком, в нём находятся яички, и если с ними обращаться неаккуратно, то во время секса будет не приятно, а больно".
Она активно принялась изучать столь новый для неё предмет. Зрелище этой, пока ещё всё-таки детской ручки, сжимающей мой пурпурный кол, так возбудило меня, что я не выдержал, и кончил. Оргазм сотрясал моё тело с минуту, а может и больше. Сначала Наташка испугалась, но потом приблизило своё лицо для изучения опять-таки нового явления. Потом когда половина моей спермы оказалась на её мордашке, часть на руках, а остальное на полу, она провела язычком по своим таким сахарным губкам, из любопытства, как оно на вкус.
Это движение у неё получилось непроизвольно столь сексуальным, что член дрогнул и чуть-чуть опять приподнялся. Но я уже знал, что больше сегодня такого не будет. Я сказал ей: "Вот ты и получила первый сексуальный опыт. Это называется сперма, и если она попадает во влагалище, то потом превращается в ребёнка. Только есть ещё условие. У девочек, ещё не имеющих настоящего секса, влагалище закрыто невидимой плёнкой, которая называется девственная плёва. Пока она не порвана, детей не зачнёшь, как не старайся. Ты хочешь испытать, как она рвётся?". Она, движимая любопытством, дала наиболее вероятный ответ: "Да". Тогда я сказал ей: "Готовься, в любой момент я могу попросить у тебя этого". Она ответила: "Конечно, я готова, папа". Так я стал прелюбодеем.
Часть 2. Наказание сыну.
Как-то раз, придя домой, я ощутил странную тишину. Потом вспомнил, дочь ещё не пришла из школы, жена ушла к подруге… Ну, я снял куртку, положил портфель, и зашёл в комнату. И что я там вижу??? Мой сын, сняв штаны, дрочит, смотря на телевизор, по которому идёт фильм. Но какой!!! Мало, что про гомосексуалистов, так там ещё и садомазо!!! Ну, это видак конечно, но общей сути дела это не меняет. А там учитель порет указкой провинившегося ученика, а из расстёгнутой ширинки торчит такое достоинство! Странно, но первая моя мысль была: "Надо попробовать на Наташке". И тут я почувствовал, что и мой член встаёт. Это было противоестественно, но он возбудился при виде голых мужиков! А так как больше снять напряжение было не на ком, мне закралась шальная мысль: "А дай-ка я накажу своего сына". Сказано, сделано. Я сказал: "Ты же понимаешь, сынок, мне придётся тебя наказать".
Он потянулся было за пультом, но я его остановил: "Не надо, держи перед взглядом причину своего наказания". Я расстегнул и вынул ремень. Снял штаны и трусы. Перед взором сына возник пурпурный инструмент. Он побледнел: "Папа, что ты хочешь сделать?". Я, не отвечая, нагнул его раком, сел на диван и заставил его лечь так, чтобы мой член соприкасался с его 17 сантиметровой палкой. Это меня ещё немного возбудило. И тут я начал его хлестать. Он стонал. С каждым ударом его попа становилась всё пунцовей, а член тихонько подрагивал и тёрся о мой. Это меня возбудило ещё больше. Наконец я не выдержал. Я больше не мог сдерживать свою похоть. Я заставил сына встать раком и силой и с разгона ввёл своё разгорячённое орудие. Он застонал: "Пап, что ты делаешь, мне же больно. И стыдно делать это с отцом". Я был непреклонен: "Раз ты смотришь такие фильмы, шлюха, ты должен ощутить, что это означает. Встань на колени, проси прощения и соси".
Ему пришлось подчиниться. Увидев, как мой сын сосёт мой член, я так возбудился, что не мог больше сдерживаться. Мой член взорвался. Я залил ему всё лицо, он захлёбывался
Маленькие упругие полушария так и просили их отхлестать. Я стянул трусы так, чтобы попка выглядывала, спустил их немного с бёдер, что дало дополнительное ограничение движения. Я взял с доски указку и начал порку. Конечно, ей было больно. Но через пластырь доносились лишь приглушенные стоны, что меня только больше заводило. Каждая пурпурная полоса заставляла её и моё тело вздрагивать…. Когда попка стала вся совсем красная, я решил, что хватит. Я перевернул дочь, снял с неё трусы полностью, и привязал ей ноги к парте. Моему взгляду открылась маленькая безволосая щёлочка, в которой ещё никто не был. Мой разум замутился. Я уже не осознавал, что делаю. Моя рука механически начала работать. Вскоре у неё из глаз полились слёзы. Но указка всё продолжала подниматься и опускаться. Я почуял, что не могу больше сдерживаться. Я отбросил указку, расстегнул ширинку и мой красавец вырвался наружу.
При виде моего члена, приближающегося к её уже текущей и такой возбужденной щели, благодаря порке, моя дочь попыталась было начать извиваться, но ей не дали верёвки. Я вошёл с размаху, без подготовки. Она заплакала ещё сильнее, но меня это только продолжало стимулиро- вать. Тут я почуял, что девственность рвётся, я ускорил темп, всадил на полную длину свой кол… Потекла кровь. Но я предусмотрительно постелил под парту клеёнку. Через полминуты всё было кончено. Моя дочь перестала быть девственницей. А ещё через минуту я разрядил всю свою так долго копимую сперму в её лоно. Дочь уже не могла стонать, а только тихонько продолжала плакать, но её глаза уже стали масляными, и я понял, что она осваивает новое ощущение. А тут я почуял, что и по её телу прошли волны, а из её вагины потекло. Она тоже кончила. Тут в класс вошёл сын.
Он вскрикнул: "Что вы делаете!? Ей ещё рано, тем более с собственным отцом! Позор!" Но я в ответ: "Не бойся, ей понравилось, и ты понимаешь, что после того, что ты видел, я не могу тебя так просто отпустить". Я закрыл дверь своим ключом, (второй был у сына) . Я развязал Наташу, снял с неё рубашку, и посадил за парту, на которой она только что лежала. На её место я привязал сына. Опять взяв указку, я снял с него штаны и трусы. Наташа увидела член своего брата и вскрикнула: "Папа, разве мужчине можно с мужчиной!?" Но я не ответил, а начал хлестать сына, приговаривая: "Будешь знать, как подсматривать, гад. А в наказание, соси, шлюха" Он начал исступлённо облизывать моё орудиё, одновременно очищая его от крови, спермы и выделений своей сестры. Мой дружок начал медленно опять подниматься.
Наташка, изумленно наблюдая за этим, сама не заметила, как её рука поползла к той дырочке, в которой ей только что было так хорошо. Почувствовав, что мой член опять боеспособен, я отвязал и сына и немножко потрахал его в зад прямо перед лицом его сестры. Наступил кульминационный момент. Я сказал Наташе: "Хочешь испытать нечто, перед чем меркнет потеря девственности?" Естественно, она согласилась: "О, ДА, очень хочу. И я чую, папа, что я теперь этого буду хотеть очень часто". Тогда я сел на стул, моя дочь сама сообразила, и тихонько, направив мой член куда надо, оседлала меня. А тут неожиданно в заднюю дырочку, в которой у неё ещё пока тоже никто не был, к нам присоединился Олежка. Сначала дочь вздрогнула и снова заплакала, но уже через 5 минут её анус достаточно растянулся, чтобы удовольствие пересилило боль.
Мы с сыном начали синхронно двигать членами. Наташка извивалась на наших могучих колах, ощутив всю прелесть "бутерброда". Я чуял, как в её анусе движется член моего сына, и, думаю, он тоже чувствовал мой, настолько возбуждены мы были, что перемычка между этими двумя сокровенными отверстиями почти стёрлась. Почуяв, где-то минут через 10, что Наташа может кончить, мы поменялись. А потом ещё раз. И ещё. Наконец, мы все были не в силах терпеть. Нас трясло, гнуло, выгибало. А больше всех, конечно, Наташу. Ещё бы, ведь ей достался двойной заряд спермы! Но ничто не вечно, к сожалению. Вот мы иссякли, и Наташа обмякла. Мы с сыном продолжали целовать её, и друг друга. Мяли её попку, и жалели, что у неё ещё нет груди. Но ведь все ещё впереди… Вот только дефлорации второй раз не совершить…