Мало кто знал о секретной комнате российской императрицы Екатерины II. Имератрица с детства славилась шаловливым нравом, и выйдя в 16-летнем возрасте за Петра III, она наконец смогла реализовать свои давние желания. Комната сия находилась в дальнем крыле Зимнего дворца: муж ее об этом не догадывался, так как совершенно не интересовался супругой. Взойдя на престол после смерти своей матушки, Петр стал открыто жить с любовницами и это еще больше отдалило их друг от друга. Впрочем, супруг не запрещал делать ей то же самое, и в числе фаворитов императрицы побывали многие дворяне. От некоторых императрица даже была беременна. Екатерине Алексеевне, как обычной женщине, часто не хватало ласки…

Ключи от тайной комнаты были доверены только ее фаворитам и нескольким слугам- родственники и близкие туда, естесственно, не допускались. Открыв тяжелую расписную дверь, входящий попадал в маленький холл, охраняемый охранниками, которым императрица выразила доверие. Там была дверь в уборную и наконец, дверь в мир любви и сладострастия. Перенесемся же во времена, когда эта комната частенько использовалась.

…По коридору раздавался гулкий стук каблучков. Шурша дорогим шелковым платьем, в свою греховную обитель направлялась Екатерина II. Она была расстроена, потому что спустя всего лишь две недели узнала, что великий князь любит ее же фрейлину Карр. Та девица ни шла ни в какое сравнение с ней! У нее не было такой чистой белоснежной кожи, тонких бровей, пухлых алых губ… Как можно открыто признаваться во влечении к служанке своей супруги! Екатерина Алексеевна достала резной ключ из своего корсета, повернула его два раза в замочной скважине и отворила дверь. В низком поклоне сразу же застыли две девушки-мулатки, привезенные ей в подарок Станиславом Понятовским, будущим королем Польши. Они были полностью обнажены, на девичьих бедрах были повязаны пестрые платки, в уши были вдеты золотые кольца, а на руках позвякивали браслеты. Екатерина II любила экзотику, поэтому холл был обставлен соответственно: персидские ковры на полах, кадки с диковинными растениями, бронзовые вазы из Индии. Императрица кивнула служанкам и скинула со своих плеч легкую шелковую шаль, расшитую серебром.

Екатерина Алексеевна первым делом направилась в уборную. Там ее встретил камердинер, молодой крепкий мужчина, уже приготовивший благовония и масла. Императрица вошла за ширму и щелкнула пальцами. Вбежали девушки-мулатки, расшнуровали ей корсет, сняли платье и подали одежду для любовных утех. Роскошный голубой лиф, расшитый жемчугом, был украшен кружевами и огромным вырезом на спине. Тонкие чулки, также богато украшенные, надевались ею вместе с мягкими туфлями, украшенными голубыми бантами и розетками. Облачившись во все это великолепие, Екатерина вышла из-за ширмы. Камерданер поклонился и стал выполнять свою работу.

Екатерина легла на мягкую софу, обитую алым бархатом. Мужчина взял розовое масло и стал натирать императрице плечи, нежно массируя их. В комнате она становилась обычной женщиной, которая жаждала любви и стонала под накачанными руками массажиста. Он ласкал ее руками все ниже, ниже, и наконец добрался до поясницы. Камердинер осторожно спросил:
— Вам приятно, Ваша Светлость?
— Продолжайте, Михаил,- шептала Екатерина.- я вся Ваша.

Он массировал ее круглую попку, нежно гладя и похлопывая по ней. Его руки скользили по упругим бедрам императрицы. Она перевернулась на спину и расстегнула пуговку на корсете:
— Смелее,- подбодрила Екатерина Алексеевна.

Михаил натирал маслом ее белые плечи, гладил по шее. Екатерина слышала его тяжелое, возбужденное дыхание. Наконец он положил руки на ее пышные груди, стиснутые корсетом. Она расстегнула еще одну пуговку. Михаил вздрогнул. Екатерина улыбнулась и взяв его руку в свою, засунула ее под лиф. Михаил взволнованно спросил:
— Вы…Вы позволите, императрица?
— О, к чему эти прелюдии? Мне хочется обыкновенной любви, я хочу хотя бы на время избавиться от государственных дел, коим нет счета. Мой муж меня давно не ласкал, а Вы, Михаил, замените мне его. Можете забыть на время о моем сане.

Камердинер присел на софу рядом с императрицей. Она улыбнулась и привлекла его к себе. Михаил судорожно расстегивал кружеыной лиф, целуя Екатерину в ушко. Она гладила его по спине, вздыхая и шепча:
— Сделайте это!..

Михаил расстегнул штаны, и из них показался его огромный вставший член. Екатерина вскрикнула и схватила его рукой. Он пульсировал в ее маленьких ручках. Императрица сбросила роскошный лиф, чтобы облегчить доступ к ее лоно. Михаил впился ей в губы, гладя и гладя пышную грудь женщины, лежавшей под ним. Она стонала как последняя путана, и сейчас невозможно было сказать, что это супруга правителя России. Михаил ввел в нее член. Екатерина прогнулась и закусила от наслаждения губу. Михаил пыхтел и входил в нее все быстрее и быстрее. Екатерина Алексеевна, задыхаясь, проговорила:
— Осторожнее, Михаил, не спешите!

Но он уже обезумел от страсти. Он ласкал ее округлые бедра, вгоняя свой член все быстрее и быстрее. Екатерина стонала, она чувствовала, как внутри нее все заполнено твердой, горячей плотью. Наконец Михаил извергнул семя. Екатерина тоже достигла пика удовольствия. Они лежали друг на друге, слившись воедино. Через несколько минут Екатерина Алексеевна зашевелилась и оттолкнула его от себя. Михаил вскричал:
— Чем я не угодил Вам, царица? Позвольте исправиться!
— Вы были немного грубы,- проворчала Екатерина.- я хотела нежности.
— О, императрица…
— Молчи. Я довольна тобой, мне нравится твой пыл. Ты умеешь доставлять удовольствие. Ступай прочь…

Михаил откланялся и ушел. Императрица встала, обмылась, накинула на себя одеяние, похожее на древнегреческую тогу и позвонила в маленький золотой колокольчик. На звон вбежали девушки: одна несла поднос со свежими фруктами и вином, так как знала, что Екатерина Алексеевна любила откушать после бурной любови. Другая убрала раскиданную одежду. Екатерина налила немного вина, и отпив, сказала:
— Я сегодня опечалена, и мне нужно расслабиться. Впрочем, мне больше хочется отомстить. Отомстить моему благоверному, как вы понимаете. Девочки, приведите сюда мадемуазель Карр. Не провожайте ее дальше холла.

Мулатки поклонились и вышли, чтобы одеться в шелковые черные платья. Екатерина отпила еще вина.
По истечении осьмнадцати минут в холле звякнул колокольчик. Мадам Карр была здесь впервые, она сидела на мягком пуфике и изумленно разглядывала полуголых мускулистых охранников. Служанки проводили ее в уборную, где ей предложили одеть черное кружевное белье. Карр возмущенно спросила:
— Зачем эти пошлости?
— Повеление императрицы, госпожа. Она будет ждать Вас в палатах.
— Я это не одену! Что это за место?!
— Вы посмеете ослушаться супругу великого князя Петра?- девушки хитро улыбнулись.
— Ладно, идите.

Появившись в комнате, облаченная по-прежнему в свое богатое платье, Карр увидела Екатерину II и поклонилась ей. Та благосклонно кивнула и пригласила сесть на диванчик рядом с ней. Мадемуазель села, отпила предложенное ей вино и смиренно спросила:
— Вы изволили видеть меня, Ваша светлость. Я здесь, и слушаю Вас.
— Хватит играть на публику!- презрительно бросила Екатерина по-французски.- Этим Вы усугубляете свое положение. Я наслышана о Ваших далеко не дружеских отношениях с моим мужем, Петром. Вы настолько опустились?
— Он совсем не интересуется Вами, императрица,- у Карр запылали щеки.- Я его фаворитка, и это совершенно нормально…
— Довольно.- сладким голоском проговорила Екатерина.- Я накажу Вас.

Карр вскочила, но ее подхватил мускулистый охранник. Мужчина увел ее в комнату, где приглушенно светили свечи. Шторы были плотно задернуты. Карр бросили на кровать к двум мулаткам. Те были уже полностью обнажены. Они привлекли ее к себе и начали раздевать, сдирая шелковое платье с нежного тела Карр. Их маленькие грудки прижимались к животу фаворитки, руки оплетали талию. Карр изумленно вскрикнула, но одна из девушек закрыла рот своим ртом. Другая начала посасывать ее возбужденные соски, уже не скрытые бельем. Карр застонала, и в этот момент вошла Екатерина в легком пеньюаре с подсвечником в руках.. Она презрительно засмеялась и сказала:
— Эти девушки сведут тебя с ума. Но я буду делать кое-что погорячее.

Фаворитка извивалась между двумя загорелыми телами. Служанки целовали ее и гладили по бедрам и аппетитной попке. Одна из них медленно ввела два пальца в горячее влагалище Карр. Та дернулась всем телом, но промолчала, так как начала получать наслаждение. Екатерина дьявольски улыбнулась и подошла к кровати. Стоя на коленях над любовницей мужа, она капнула горячим воском ей на живот. Карр вскрикнула. Императрица продолжала сладкую пытку. Она покрывала восковыми пятнами прекрасное тело мадемуазель. Та стонала от ласк двух девушек и кричала от боли. Одна из мулаток вылизывала е

как на девушках-служанках. Карр была полностью унижена, но это было еще не все. Императрица повелела отвести ее в военные казармы, чтобы там изголодавшиеся по женскому телу солдаты грязно насиловали ее каждый день. Фаворитка была записана в отряд пуританок, ежедневно посещающих русскую армию.

Екатерина использовала комнату каждый день. Иногда она просто приходила и с бокалом вина в руке смотрела, как на ложе занимаются любовью два молодых мужчины и одна хрупкая девушка. Императрицу это возбуждало. Она наблюдала, как упругую грудь служанки мяли четыре руки, как она стонала между двумя крепкими стоячими членами, извиваясь и целуя развратных самцов. Иногда Екатерина присоединялась к ним, но чаще просто лежала и заставляла их делать это порой несколько часов. У нее часто вскрывались темные стороны: она любила подчинять, заставлять, иногда даже унижать людей.

Екатерина ходила взад-вперед по своему кабинету, о чем-то размышляя. Она позвонила в колокольчик и приказала слуге привести ее сына Павла. Она хотела с ним поговорить. Когда Павел вошел, он застал свою мать сидящей на самом краешке софы, устало положившую голову на руки. Она подняла голову и рукой пригласила сына сесть рядом с ней. Павел робко спросил:
— Маменька, Вы изволили меня видеть. В чем причина Вашей грусти?
— Сын, мне давно следовало тебе это сказать, но мне было срамно признаваться в этом. Это, возможно, было величайшей ошибкой в моей непутевой жизни,- печально говорила императрица.- Это может разбить тебе сердце. Я… родила тебя не от Петра, царя земли Русской. Мой фаворит Салтыков часто… утешал меня, и ты был зачат от него.

Молодой Павел сидел, не шевелясь. Слеза скатилась по ее щеке и он резким движением смахнул ее.
— Матушка, выходит, я здесь никто? Я не царской крови?
— Я понимаю, ты расстроен. До тебя у меня было две неудачных беременности, и Петр уже не ждал наследников. Но я родила тебя, а через четыре года твою сестру Аннушку.
— Как Вы могли, маменька…- Павел склонил голову.
— Сын…-Екатерина обняла его и прижала его голову к своей груди. — Я знаю, как тебя успокоить.

Она с сыном шагала по заветному коридору. Павел не понимая шел за своей матерью, гадая, что же находиться в той окмнате. Екатерина достала ключ, повернула его и отворила дверь перед сыном. Там уже стояло десять отобранных девушек для утех молодого цесаревича. Они низко поклонились ему. Пораженный Павел стоял в окружении десяти красавиц- его член моментально налился кровью. Екатерина проводила их в комнату, где стояла огромная кровать: по бокам уже горели возбуждающие благовония, стояла девушка, чтобы проводить его в уборную. Павла проводили, переодели в панталоны, натерли маслом и оставили наедине с девушками в комнате. Он растерялся и не знал, что делать- ему только исполнилось семнадцать. Девушки с улыбкой обняли молодого царевича и уложили на кровать.

Девушки ласкали его крепкое тело, все были обнажены- Павел почувствовал сильное возбуждение. Одна девушка аккуратно расстегнула панталоны и сняла их. Девушки увидели восставший пенис, толстый и крепкий в основании. Загорелая мулатка взяла его в руки. Павел застонал. Три девушки стали лизать его своими острыми язычками, облизывая яички, заглатывая член до основания. Цесаревич закричал и привлек к себе двух светловолосых девушек, трогая их грудь и дрожа от возбуждения. Девушки с готовностью стали гладить его молодое тело, целуя и лижа его едва заметные мускулы. Павел проговорил:
— А что же дальше?

Девушки улыбнулись и предложили ему выбрать две из них. Павел указал на мулатку и темноволосую стройную девушку. Они легли рядом с ним и начали ласкать его ниже живота. Наконец одна девушка привстала и села верхом на крепкий член Павла. Тот застонал и обхватил девушку за талию, а она начала медленно двигаться вверх и вниз. Павел чувствовал, как внутри нее горячо и сладко. Темнокожая служанка целовала его в губы и дала облизать ее грудь. Павел страстно обсасывал темно-коричневый сосок девушки и мысленно благодарил свою матушку, которая смогла доставить ему удовольствие. Он не знал, что императрице хотелось испытать его на страстность- ей хотелось самой попробовать его сладкое молодое тело. Темноволосая девушка начала двигаться быстрее, постанывая и вскрикивая от удовольствия, и Павел почувствовал, что близок к концу. Девушка быстро слезла с его напряженного члена и начала сосать его. Мулатка тоже облизывала его яички. Когда сын императрицы кончил, обе девушки сглотнули его семя. Павел лежал на ложе среди молодых девичьих тел, обнимая и целуя их грудки, и чувствовал себя на пике счастья.

Екатерина вошла в холл, когда его обмыли и одели в шелковую набедренную повязку. Он сидел в кресле и кушал свежие фрукты, все еще не отойдя от чудесных мгновений любви. Мать подошла к нему и спросила:
— Сын, тебе полегчало?
— Матушка, это было великолепно! Позвольте мне приходить сюда каждый день! Я исполню любое Ваше желание ради утех с теми восхитительными послушными девушками!..

Екатерина Алексеевна хитро улыбнулась и обняла сына.
— Разрешаю. Все мое- твое. Но ты можешь сделать кое-что приятное для меня…

Она повела его в комнату, где около обитой бархатом софы стояли две девушки- одна с опахалом, другая с какой-то мазью в руках. Екатерина усадила его на софу и сказала:
— Можешь повторить свое удовольствие со мной?- и начала расстегивать пуговицы на лифе.

Павел немного испугался, но его мать все еще была хороша собой, и при виде ее пышных белых грудей Павел возбудился. Он лег сверху на свою маменьку и начал ласкать ее бока. Екатерина шептала ему на ухо:
— Давай же, давай, сынок, сделай маме хорошо!..

Его возбужденный член уперся ей в ногу. Екатерина ласково взяла его рукой и сжала. Павел застонал и начал быстро расстегивать чулки. Екатерина была мокрой и горячей, сын это почувствовал. Он вошел в нее и начал быстро двигатья внутри. Екатерина вцепилась в его спину и застонала. Павел целовал ее грудь и наслаждался телом своей матушки. В этот момент он думал о ней только как о женщине, весьма привлекательной и сексуальной. Но вдруг Екатерина Алексеевна его оттолкнула и повернулась на живот. Павел, задыхаясь от возбуждения, спросил:
— В чем дело, маменька?..
— Я покажу тебе кое-что новое. У нас в России это в диковинку, но тебе понравится.- томно сказала императрица.

Она подозвала служанку с мазью в руках. Екатерина выгнулась, показав свою дырочку. Служанка быстро намазала ее мазью, пахнувшую чем-то приятным. Служанка поклонилась и ушла. Павел стоял со своим вздыбленным членом и не знал, что делать. Екатерина позвала его:
— Войди прямо туда.

Павел вошел в зад своей матери. Та выгнулась и стала подмахивать своими бедрами. Павел вошел в ритм и двигался достаточно быстро. Его яйца шлепались об аппетитную попку Екатерины. Он спросил:
— Можно, я Вас отшлепаю?
— Я плохо себя веду?- хрипло спросила императрица.
— О да, ты шлюха, и должна слушаться меня!- Павел понял, что надо подыгрывать.
— Отшлепай меня! Давай же, сын!- стонала Екатерина.

Павел шлепнул ее, и на ее ягодице остался красный след. Екатерина вскрикнула, и Павел почувствовал, что его член раздулся еще больше. Они неистово занимались любовью: Екатерина стояла на четвереньках, крича и задыхаясь отнаслаждения, а Павел долбил ее своим членом, шлепая свою маму по попке. Он кончил ей на спину и упал на кровать от изнеможения. Но Екатерина еще была возбуждена и она сказала:
— Мальчик мой, вылижи мое лоно…

Она встла на колени прямо над ее головой. Павел стал лизать половые губы, дразня языком клитор и доставляя императрице безумное наслаждение. Она стонала и насаживалась на его язык, сжимая свою грудь. Екатерина испустила свои соки Павлу на лицо. Так они лежали на кровати долгое время, тяжело дыша. Екатерина сказала:
— У нас впереди еще много удвольствий…- и поцеловала его в губы.