Поиграй со мной! Только не сломай!

Она всегда напоминала ему кошку. Она делала что хотела и когда хотела. Она своенравна и непредсказуема. Её настроение менялось совершенно непонятным образом. Когда он хотел с ней поиграть, она хотела, чтобы её оставили в покое. А когда он хотел, чтобы его оставили в покое, она хотела играть.А ещё она обожала дразнить его. И вот она снова говорит, что не может остаться, потому что её зовут совершенно неотложные дела. А перед этим манила своей близостью, поцелуями, запахом, ощущением, что сегодня она уж точно в его руках и никуда не денется. И он терпел, позволяя ей играть с собой. Но она зашла слишком далеко и его терпение лопнуло. Сегодня он покажет этой кошке, кто её хозяин.
— Нет, дорогая, ты никуда не пойдёшь, — с усмешкой говорит он.
— У меня дела! – сразу же вскидывается она, но он замечает вспышку интереса в её глазах.
— Твои дела подождут, — продолжает усмехаться он. – Сейчас я поиграю с тобой.
Она едва заметно вздрагивает, и интерес в её глазах становится сильнее. Ей нравится эта игра, но она слишком горда, чтобы показать это.
— Да как ты смеешь! Да кто ты такой?! – вспыхивает она, но интерес в глазах не гаснет. Она хочет продолжения. Он не отвечает, а просто смотрит на неё с насмешливой улыбкой. Теперь она никуда не денется. Но он забыл, что перед ним кошка. Гордая и своенравная. Она гневно фыркает и хочет уйти, но он хватает её за руку.
— Пусти! – восклицает она, пытаясь вырвать кисть. Но он лишь улыбается и резко привлекает её к себе, заключая в кольцо своих рук.
— Ты этого не хочешь, моя кошечка, — негромко говорит он, всё с той же усмешкой глядя ей в глаза. И в них он видит, что попал в цель.
— Хочу! И не смей меня так называть!! – кричит она, упираясь руками ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, вырваться.
— Твои глаза говорят обратное, — шепчет он, скользнув губами по её плечу, шее, к уху. Она прерывисто вздыхает и перестаёт вырываться. Их взгляды снова встречаются. Она признаёт, что проиграла первую схватку, но исход всей войны ещё неизвестен. Но не для него. Она выигрывала слишком часто, чтобы он сейчас позволил ей сделать это ещё раз. Она обнимает и целует его.
Он прижимает её к себе крепче, запускает руку в её волосы. Она хочет разорвать поцелуй, но он не позволяет, а наоборот ещё сильнее впивается в её губы. Она недовольна, ведь игра идёт не по её правилам, но… Она почему-то не хочет её бросать. Но мысль о том, что игрушкой теперь стала она, жжёт её и заставляет пытаться освободиться из его объятий. Но он продолжает её удерживать, наслаждаясь ощущением власти над ней. Наконец, он отрывается от её губ и снова смотрит в глаза. Теперь он может читать в них, как в открытой книге. Она по-прежнему смотрит строптиво, но и одновременно хочет продолжения игры. В ней идёт борьба с собой. Она хочет что-то сказать, но он быстро освобождает руку из её волос и прикладывает палец к губам, качая головой. Но она слегка поворачивает голову, и уже открывает рот, но он снова накрывает её губы своими, не давая ничего сказать.
Сегодня он диктует правила игры. Она снова пытается оторваться, но он снова не даёт этого сделать, и она поддаётся нежному, но властному поцелую. Когда он всё-таки позволяет ей оторваться от его губ, она долго смотрит ему в глаза и вдруг кладёт голову на плечо. Он гладит её по голове, вдыхая аромат волос, раскинувшихся по его плечам, перебирает пушистые локоны, накручивает их на палец, слегка потягивая, что заставляет её сильнее прижиматься к нему и едва не мурлыкать от удовольствия. Продолжая играть с её волосами, он целует нежную кожу за ухом, шею, плечо, а другая рука гладит её по спине. Вот его пальцы нашли молнию платья и начали медленно её расстёгивать. Она вдруг поднимает голову с его плеча, как бы очнувшись. Да, ей безумно нравилась эта игра, но она по-прежнему не хочет проигрывать.
Она сама начинает целовать его шею, зная, что он это очень любит и надеясь снова стать хозяйкой положения. От прикосновения горячих мягких губ он вздрагивает и прикрывает глаза, но его руки не останавливаются. Наконец платье стекает с её тела, образуя озерцо у ног. Чуть отстранившись и убрав руку от волос, он целует её, а его руки гладят уже обнажённую спину лёгкими массирующими движениями. От прикосновения шероховатых, чуть прохладных пальцев, от поцелуя её тело слегка вздрагивает, а воля плавится, как кусок металла в раскалённом добела кузнечном горне. Но нет, так не должно быть! Кошка в ней снова поднимает голову, и она рывком отстраняется от него и делает несколько шагов назад, упираясь спиной в стену. Он медленно нагибается, поднимает с пола её платье и небрежным движением кидает его на стул, ни на миг не прекращая смотреть на неё.
Она почти физически чувствует на себе его изучающее-насмешливый горящий взгляд и не решается посмотреть в ответ. И куда подевались её наглость, пренебрежение и высокомерие? Наконец, она всё же поднимает взгляд, но тут же жалеет об этом, ибо его глаза буквально приковывают её к стене.

бляя нажим. Кошка противится стремительно нарастающему желанию, дав себе клятву сдерживаться как можно дольше. Усмешка не сходит с губ Маэстро, когда он видит, как она кусает губы, сдерживая стон, а её грудь под его ладонями вздымается всё чаще и чаще из-за прерывистого дыхания. Но когда она снова поднимает на него взгляд, Маэстро понимает, что она всё равно остаётся Кошкой.
И будет ею до конца. «Так даже интересней» — говорят его глаза. Он не желает лёгкой безвкусной победы, но уже точно знает, что выиграет. Эта мучительная ласка продолжается очень долго, и Кошке никак не удаётся избежать её. Она думает, что это самое мучительное желание, когда-либо испытанное ею. Но она ошибается. Рука Маэстро, оторвавшись от груди, плавными лёгкими движениями медленно сползает вниз, к лоскуту тонких трусиков, а его колено упирается в стену, бесцеремонно разводя её бёдра. В глазах Кошки мелькает молния, и она снова пытается вырваться, но взгляд Маэстро снова гипнотизирует её, почти гася сопротивление. Наконец, его пальца спускаются к низу живота и касаются её сквозь влажную ткань. Медленно, легко, осторожно…. В тоже время, другая рука Маэстро не покидает грудь Кошки.
Она закрывает глаза, пытаясь побороть сильнейшее желание, которым её тело отзывается на каждое, даже самое лёгкое, прикосновение длинных чутких пальцев. Кошка мелко дрожит и всё сильнее кусает губы, подавляя стон и мольбу прекратить сладкую пытку. Маэстро продолжает неотрывно смотреть на неё. Но он не спокоен. Он горячо желает обладать Кошкой, сделать её своей…. Но и бросать игру Маэстро не хочет. Но уже не победа является его целью. Да, он хочет, чтобы Кошка стонала и извивалась от его прикосновений.… Но уже не потому, что хочет её сломать или проучить, а чтобы доставить своей… нет, не Кошке, любимой, невиданное ранее удовольствие. И у Маэстро получалось, ибо Кошка тоже любила его и именно поэтому теряла голову от его прикосновений. Но она всё-таки была Кошкой.
…И именно кошачьи гордость и своенравность заставляли её сдерживаться, хотя всё уже было и так ясно. Но желание слишком остро, слишком мучительно… Стон наконец слетает с губ Кошки. Она подаётся вперёд, всем телом прижимаясь к Маэстро. Их тела раскалены и становятся всё горячее, ощущая жар друг друга. Он усмехается уголком губ. Кошка признала свой проигрыш. Обняв одной рукой, Маэстро снова гладит её другой по волосам. Кошка не решается поднять голову и посмотреть на Маэстро, боясь увидеть на его лице выражение торжества…. Вот она всё же поднимает голову, но веки опущены. Маэстро снова улыбается и целует их, прижимая Кошку плотнее. Она медленно-медленно открывает глаза, боясь…. Но его глаза горят вовсе не торжеством. Они пылают нежным огнём. И на губах играет вовсе не усмешка или ухмылка, а ласковая улыбка. Кошка тоже несмело улыбается и наконец тонет, растворяется в глазах Маэстро и в своих чувствах.
Игра окончена. Они больше не Маэстро и Кошка, а снова он и она. Он пламенно целует её, буквально впиваясь в мягкие губы. Она отвечает не менее горячо. Они, наконец, дают волю накопившейся страсти. Разорвав поцелуй, он нетерпеливо освобождает себя и её от одежды и снова завладевает её губами. Кровать рядом с ними и он, не разрывая поцелуй, валит её на простыни. Она обнимает его ногами за бёдра, раскрывая и предлагая себя. Он не отказывается. Мгновенье, и их тела сливаются и движутся в одном танце, ритм которого известен лишь им двоим. Он любит её горячо и сильно. Она отдаётся ему полностью и без остатка. Обоюдное наслаждение остро, как лезвие меча, а любовный пыл не уступает по силе азарту битвы и становится всё сильнее и горячее.…
Наконец, на острие клинка, костёр их страсти и наслаждения вспыхивает десятком солнц, сжигая все силы, заставляя их обоих вскрикнуть и замереть на мгновенье сжав друг друга в объятьях почти до боли, и постепенно затухает, оставляя после себя нежность, спокойствие и счастливые взгляды. Он осторожно гладит её по волосам и спине, пока она засыпает у него на плече, прижавшись всем телом. Она и он? Возможно. До следующей игры.